– Хорошо хоть так, – усмехнулась Оксанка, будучи в курсе этой истории. – А ведь мог бы свое разочарование на пуделе выместить. И вышло бы у него золотое руно.

– Абрикосовое, – внесла поправку Ладка.

Мы посмеялись, и я спросила:

– Ну и? Кто он, если не Витусик?

– Все тебе расскажи, – тоном девочки-дразнилки отозвалась Графова.

После этого у меня не осталось сомнений. Даже кровь к щекам прилила. Значит, все-таки Талов! Я вспомнила спокойный взгляд голубых Мишиных глаз, и на ум как-то само собой пришло выражение: «Теперь не отдам я тебя никому. Такая корова нужна самому».

Решительно стиснув зубы, я бросила в воду давно истлевший бычок и сказала:

– Идемте, девки! Холодно здесь.

Мы стали по одной выскакивать на берег. И как раз в это время спустился Дмитрий, успевший переодеться в солдатский бушлат. Поймав за руки Оксанку, выпрыгнувшую последней, он отправил девчонок на помощь Денису, который возился с приготовлением ужина. А меня поволок под какое-то дерево.

Здесь, прижимая к толстому стволу, он меня долго изнурительно тискал. Коленом наставил на ногах синяков, расцарапал щетиной все щеки и только потом, весь разгоряченный и запыхавшийся, отпустил. Точнее, он намеревался затащить меня в номер, но я повела хитрую игру. Сказала, что голодный народ в покое нас не оставит. Так и будет ходить с призывами к трапезе.

– Лучше уж после, – шепнула я Дмитрию на ухо. И он, как ни тяжело ему было, взял себя в руки.

Местом для ужина нам послужил длинный, грубо выструганный стол, по обеим сторонам которого тянулись такие же неуклюжие лавки. Все это располагалось прямо на берегу, под деревянным навесом. И освещалось тусклой электрической лампочкой.

Оксанка, где-то уже разжившаяся телогрейкой, орудовала большим охотничьим ножом. Резала и раскладывала по одноразовым тарелкам овощи, вяленое мясо и сыр. Ладка стояла чуть в стороне возле мангала, с бутылкой воды. Следила за шашлыком. А Денис в двух шагах от нее махал топором и складывал разлетающиеся поленья в аккуратную горку.

Когда мы с моим Ромео приблизились, нас тут же приобщили к работе.

– Давай, Митрич, – обратился к приятелю дровосек, – наливай уже! Чего водку греть?

А Дорохова молча протянула мне еще один нож и буханку черного хлеба.

Наконец стол был накрыт. Салаты заправлены, украшены сверху веточками зелени. Шашлык дымил на тарелке подрумяненной корочкой. Хрустящие корнишоны, изъятые из рассола, поблескивали пупырчатыми бочками. Но, прежде чем вкусить все это великолепие, Дмитрий связался с Ваней Сорокиным.

Пока мы колготились у костра, парни не смолкали о чудо-человеке ни на минуту. Рассказывали случаи из разных периодов Ваниной жизни. В конце концов до того раздразнили наше женское любопытство, что мы от него просто стали сгорать. Нам не терпелось воочию увидеть эту живую легенду.

– Минут через двадцать появится, – констатировал Дмитрий, захлопывая мобильник.

– Ну ладно, тогда не будем ждать, – поднял свой стаканчик Денис, – а то шашлык остынет.

Долгожданный Ваня протомил нас еще, как минимум, час. Честно сказать, я уже и подзабывать о нем начала. Водка оказала на организм благоприятное действие. И теперь, сидя на коленях у Дмитрия, я ощущала сладкое подсасывание в районе желудка. Шаловливая рука телевизионщика, блуждая по моей ноге, нет-нет да и забирала выше. И я, развернувшись вполоборота, тянулась к его губам. Касалась легко, как будто дразня, и лишь сильней вжималась спиной в его широкую грудь.

Оксанка, Графова и Денис не обращали на нас никакого внимания. Звукооператор, переквалифицировавшись в наперсточника, демонстрировал изумленной публике свое мошенническое мастерство. Используя для фокуса пустые стаканчики и огрызок корнишона. После каждого неразгаданного случая дамы жестоко избивали афериста надрезанным батоном салями. Такую мизансцену и застал прибывший Ваня Сорокин.

Он появился из темноты, весь в камуфляже и резиновых сапогах, с армейским ремнем и бутылкой водки наперевес.

– Ну здорово, что ли, орлы! – раздался бодрый, хорошо поставленный голос.

Денис встрепенулся, схлопотал напоследок колбасой по башке и ринулся навстречу запоздавшему гостю.

– Здорово, братан! Ты где ездишь, вообще?

Они обнялись. И Ваня, посмеиваясь, изрек:

– Да местечко ваше какое-то аномальное. Подъезжаю к указателю, сворачиваю, а через десять минут опять возле того же указателя оказываюсь. И так раз шесть, наверное.

Дмитрий, спустив меня с колен, тоже пошел расшаркиваться:

– Ну, ты даешь, перец! Мы уж тут без тебя водку попили и шашлыки поели.

– Ну, что ж вы так?

Ваня обвел нас быстрым цепким взглядом и, не заинтересовавшись, уселся пьянствовать с друзьями. Не могу сказать, что сам он произвел на меня радужное впечатление. Эдакий низкорослый крепыш с перекачанной грудью, полумиллиметровым ежиком светлых волос и близко посаженными глазами. Мне он напомнил неандертальца.

Судя по тому, с какими разочарованными минами сидели Графова и Дорохова, им разрекламированный персонаж тоже не особо понравился.

«В конечном счете это неважно, – решила я про себя, – нам же с ним не детей крестить. Необходимо взять его в оборот за эти два дня. Мне нужен телепроект! И, между прочим, Оксанке тоже. Так что пусть не кривится там».

Я незаметно поманила Дорохову рукой. Она так же незаметно выставила мне ультимативный кукиш. Я сдвинула брови. Она приподняла одну бровь. Я кровожадно покосилась на Ваню. Она передернулась, пихнула Ладку, и они обе стали выбираться из-за стола.

Тем временем парни, налегая на водку и соленые помидоры, вспоминали недавний перелет Вани в Норвегию. Последний, если верить рассказу, в самолете напился и изрядно нашалил. Так что несчастная стюардесса была вынуждена спрятаться от него в туалете.

Заметив, что дамы собираются расходиться, Денис всполошился:

– Эй, погодите! Куда вы?

Тут только Дмитрий додумался представить нас с Ваней друг другу. Бережно обхватив меня за плечо, усаживая рядом с собой, он сказал:

– Это, Ваня, девушка с информационной бомбой в руках, о которой я тебе говорил. Ее зовут Ирина. А это, – указал он на девчонок, застывших с одинаково недовольными лицами, – Оксана и Лада. Они работают вместе с Ириной в продюсерском центре.

Сорокин был отрекомендован нам как шеф-редактор, причем, что характерно, один из лучших в Останкино. Ваня и после знакомства не проявил ни к кому из нас ни малейшего интереса. Покивал из вежливости и снова погрузился в свои поднебесные злоключения.

Я подумала, что если рискну его сейчас оборвать и перевести стрелки на интересующую нас тематику, то он, чего доброго, встанет на дыбы. Лучше уж пока смотреть ему в рот, как это делают Димка с Денисом, да где надо посмеиваться. А Дорохова на своей гордости далеко не уедет. В нужного человека надо мертвой хваткой цепляться. Что толку, что они с Графовой ушли в номер? Разве это хоть кто-то заметил? Хотя, пожалуй, да. Вон Денис уже поскучнел и в разговоре почти не участвует. Может, ему эти истории давно приелись? Или все-таки по женскому вниманию затосковал?