Бешено завиляв хвостом, волк, вдруг лизнул меня в щёку.

«Ты меня слышишь, и этим ты подтверждаешь свою суть, — уверенно заявил он, а потом поднял голову и испустил протяжный вой.

Я без лишних сантиментов закрыла ему пасть:

— Тихо! Не хватало, чтобы сюда все Хранители заявились!

«Как скажешь, Хранительница», — пробасил у меня в голове голос волка.

— С ума сойти, — покачала я головой, снова забираясь под одеяло. — Не думала, что буду говорить с животн… э-э-эм, то есть, с волком.

Волк не ответил. Он тоже запрыгнул ко мне на кровать и снова стал смотреть на меня своим пристальным взглядом, словно хотел о чём-то спросить, но почему-то не мог.

— Ты ведь не просто так пришёл ко мне, — сказала я.

«Нет», — ответил он и моргнул. А потом, когда он снова на меня посмотрел, я углядела в его взгляде бесконечный океан боли.

— Что привело тебя ко мне, Айгар Бесстрашный? — спросила волка, понизив голос.

Волк вскинул голову и спросил:

«Позволь показать тебе, Хранительница… А ты уж сама рассудишь…»

— Хорошо, — согласилась я.

«Что рассудить?» — промелькнула мысль и тут же исчезла, потому что волк, вдруг увлёк меня своим жёлтым взглядом в совершенно другое место…

А после того, что я увидела…

* * *

Князь волков Айгар Бесстрашный

Молодой и сильный волк, всегда таким я был и никогда не уступал другим. Меня боялись и уважали, что звери, что эльфы и другие расы, а мелкий зверь меня обходил и обходит стороной.

Я — Князь, Вожак всей стаи, законы знал и чтил: не разорял деревни, не нападал на скот, всей стаей мы всегда охотились в лесу, не трогая двуногих. Никогда.

Однажды, мы по следу раненного зверя шли, которого ранили охотники.

И вдруг учуял волчью кровь, а после увидел и её: когда-то белая шерсть волчицы окрасилась в один лишь цвет — цвет крови; она едва дышала — магический капкан не только переломал ей кости, но и жизненные силы тянул, как настоящий убийца-паук.

На мгновение я остановился — ещё блестели небесного цвета глаза волчицы, но жизнь её держалась на кончике слабого волоска.

Вдруг, я учуял — за нами шли охотники, они быстро приближались.

Нам нужно было уходить. Закон гласит — не убивать двуногих. Но двуногие, увидев стаю, могли от страха начать творить нечто злое и тогда, я бы отдал приказ — всех двуногих убить.

Но я не смог уйти, не смог бросить умирающую волчицу.

«Уходите без меня», — отдал стае я приказ.

Собрал все силы и начал грызть капкан, разрывая себя в кровь.

Моя верная стая не ушла. Волки ждали, молча и напряжённо слушая приближение охотников.

Из-за волчицы, я подставлял своих волков — они не уходили, а верно ждали Вожака, готовые при надобности вступиться в схватку.

Силы меня не подвели — я вырвал волчицу из проклятого капкана и повёл с собою, своим телом её прикрывая.

Стая далеко ушла вперёд, а мы плелись в хвосте, она едва могла идти, одна лапа была сильно перебита, но не мог я её бросить. Найди её охотники или хозяин капкана — и наступит для волчицы смерть.

Увёл её я самыми сложными тропами и спрятал в глубокой и тёплой пещере.

День и ночь я своим телом лечил её. Охотился и кормил. Выхаживал и видел в голубых глазах бесконечную благодарность.

Прошло много дней, волчица поправлялась, но всё равно была ещё слаба. А мне нужно было вернуться в свою стаю, и волчица безропотно меня отпустила.

«Спасибо тебе Айгар. Я в вечном долгу перед тобой. Иди. Твоя стая ждёт тебя».

«Я вернусь за тобой, Илея. Обещаю».

Я вернулся в свою стаю и мои волки так встретили меня, будто был им я чужой.

Скалили зубы на меня и дыбили шерсть на загривках, но кинуться боялись — знали, что никому меня не победить. Прошёл я вперёд и остановился. Ко мне вышел мой брат — тот, что не смог меня победить в поединке за власть.

«Ты больше не Князь, ты больше не Вожак, Айгар. Уходи».

«Тебя избрала стая?»

«Да, Айгар, стая выбрала меня, когда на третий день ты не вернулся. Стая не может жить без Вожака! А ты нарушил закон, бросив нас! Мы не можем ждать, когда ты наиграешься с изгнанной волчицей!»

Долго я тогда смотрел в глаза своего брата и глаза волков, которых я всегда считал своей семьёй, среди которых вырос и каждого знал от носа до кончика хвоста…

Волчьи законы жестоки — это так. Для Вожака нет милосердия и понимания.

Я был виноват.

«Правь мудро», — дал совет я брату и ушёл.

Меня никто не окликнул и никто не позвал.

Изгой.

Теперь я был изгой.

* * *

Вернулся я к волчице.

Она меня ждала.

Увидев меня, Илея сразу всё поняла.

«Прости… Из-за меня это…» — произнесла она и небесные глаза наполнились слезами.

«Не плачь», — сказал сурово. — «Такова судьба».

Мы зажили с ней вдвоём.

Шло время, но сердце не забывало стаю. Тоска, порой железной хваткой держала меня за сердце и сжимала с каждым разом всё сильнее и сильнее, причиняя невыносимую боль.

Волк, рождённый быть Вожаком и Князем, не может жить без стаи. Я понимал, что погибал…

Но однажды, всё изменилось.

Илея родила мне пятерых волчат — серых и белых.

Заботился я о своей семье, любил их и жили мы беззаботно.

Это была моя маленькая стая, где никто никого и никогда не предаст.

Иногда, я выл по ночам, скучая по тем, кого раньше семьёй своей считал. Эхом отзывался вой — меня помнили и также тосковали. Но тоска та была ностальгией. Боль ушла.

Так и жили мы с Илеей: растили маленьких волчат, любили и радовались каждому новому дню. Я искренне любил её — ведь она была моя судьба и жизнь моя. Навсегда.

А потом пришла беда…

Я охотился и почти загнал зверя, как вдруг, моё сердце пропустило один удар, заием другой и ощутил я невероятный страх.

«Илея!»

Я бежал назад, не чувствуя под собою лап. Задыхался, хрипел, но бежал.

«Лишь бы успеть…»

Недалеко от дома своего увидел я охотников-убийц. Эти охотились на зверя не ради мяса и трофея, а ради тех сил, что находятся в нас, Эти силы они используют в жестокой и какой-то неведомой мне страшной магии.

Охотников-убийц ненавидит сам лес, ненавидят все до единого звери, сама земля под ногами начинает стонать, когда эти бездушные двуногие ступают в глубины нашего леса!