Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец сделал паузу, а после размеренно начал рассказывать:
— Наш прародитель Эрик Гарван пришел сюда с небольшим войском с юга, желая захватить эти земли, так как не смог поделить родное Загорское княжество со своим братом Ардусом. В те времена здесь не было еще родовых чародеев, потому Эрик решил сразу застолбить ближайшее место. Дробродичам это конечно же не понравилось, но и трогать брата князя Ардуса Загорского он не посмел, это сулило войной. Они конечно же не догадывались о ссоре братьев. А у Эрика в свою очередь не было войска, способного сместить правящий род. Да и родовое древо набирает силу из поколения в поколение, а Эрик в то время его только создал.
Отец повернулся ко мне, словно бы проверяя насколько внимательно я его слушаю, затем продолжил.
— И Эрик решил, что заберет эти земли не телесной силой, а тем, что у него всегда было в достатке — чарами и хитростью. Он заключил перемирие с Дробродичами, условием было мирное соседствование, и в качестве гарантии этого перемирия Эрик предложил поженить детей. У вождя племени был сын, а у Эрика подрастала дочь — Виолетта Гарван.
— Насколько я помню, Виолетта Гарван была женой главного воеводы Эрика — Симеона и они родили двух князей Атанаса и Любена, — нахмурился я.
— Верно, это было после. А сначала Виолетту тринадцати лет отроду отдали за сына Дробродича, в летописях даже имени этого сына не упоминается. И после того, как дочь Эрика перешла в род врага, все что ему оставалось — ждать, когда она родит Дробродичам наследника.
Кажется, я уже начал догадываться, что произошло дальше и куда клонит отец, но перебивать его не стал. А еще я пожалел, что в будущем так и ни разу не добрался до летописи Гарванов. Мне почему-то казалось, что это толстый пыльный фолиант в семейном сейфе скорее древняя реликвия, чем просветительное чтиво.
— Виолетта родила мальчика на вторую весну после свадьбы, — продолжил рассказ отец, — и сразу же после рождения один за другим начали погибать все Дробродичи. Сначала погиб вождь, затем всего его сыновья и внуки. И умирали они до тех пор, пока единственным наследником не остался сын Виолетты. В летописях имени этого сына не упоминается, но судя по времени, когда это происходило — это как раз-таки и был старший сын Виолетты и Симеона — Атанас, которого позже он признал, как родного. Но не это главное — а то, что жителям тех земель ничего не оставалось, как преклонить колено перед единственным наследником Дробродичей, и соответственно все земли, и поселения вместе с жителями, принадлежащие Дрородичам, перешли в род Гарванов.
Какое-то время мы молчали. Олег по-прежнему стоял, таращась пустым взглядом в пустоту, все-таки подъем смог увеличить время действия родового артефакта в разы.
— Как Эрику удалось уничтожить весь род так, что никто его в этом не заподозрил?
— Об этом в летописях ни слова, и скорее всего заподозрили, но противостоять могущественным темным чарам они были не в силах, как и доказать причастность к этому Ночного Гарвана.
— Темным? — снова удивился я.
— А почему по-твоему он носил прозвище — Ночной? — усмехнулся отец. — Эрик был одним из самых великих темных колдунов своего времени, а его старшая жена Мируна была светлой ведьмой. Иначе бы они не смогли создать родовое древо и основать род. Но в ту пору не было такого разделения на темных и светлых, и в летописях до определенного времени вообще мало уделяется этому внимание.
— А в летописях часом нет ничего о том, как именно создавались родовые древа?
Отец усмехнулся:
— Нет, Яр, этого там нет.
— Получается, ты думаешь, что Вулпесы собираются сделать с нами то же самое, что сделал Эрик Гарван с Дробродичами?
— Лишь предполагаю, — уклончиво ответил отец.
В этот миг Олег вернулся к нам, снял Вороново око, немного покачнувшись и недовольно взглянув на нас.
— Эти Вулпесы зануды, которых еще стоит поискать, — скривился он. — Агнес обсуждает еду, а Влад ей поддакивает.
— М-да, боюсь, так мы не сумеем что-то узнать, — вздохнул отец.
— Давайте теперь я попробую, — с готовностью протянул я руку к родовому артефакту.
Олег вначале покосился на отца, словно бы молчаливо спрашивая у того позволения. И лишь дождавшись одобрительного кивка, отдал мне Вороново око.
Связь между артефактом и Гарычем еще не разорвалась, поэтому стоило мне только надеть серебряную диадему, как перед глазами тут же возникло родовое поместье. Гарыч уже летел обратно в воронятню, поэтому снова пришлось его разворачивать и лететь в сторону западной части поместья. Комнату, где гостевали Вулпесы я нашел быстро, как и окно с одним, а не двумя стеклами. Через тонкое стекло отлично было слышно, о чем говорили внутри помещения. Гарыч, повинуясь моему приказу, присел на подоконник и замер неподвижно.
— И все же чудесно все вышло! Матильда на славу постаралась, как всегда, — довольным голосом произнесла Агнес. — Думаю и свадебная церемония пройдет не худшим образом.
— Почти чудесно, — сухо буркнул Владислав.
— Да, ты прав, — скорбно вздохнула Агнес. — Ольга нас, конечно, подвела. Кто бы мог подумать, что она такая легкомысленная?! Ты мог допустить подобное, Влад?
— Конечно же нет, — буркнул Влад.
— Но благо, Святослав оказался не тщеславным ревнивцем. Нашей дочери повезло — ей достанется добрый и милосердный муж. И это большое счастье, что Гарваны наши в себе силы оставить в прошлом то происшествие с Виктором. Нам сейчас как никогда нужен этот мир.
Влад ей не ответил, но все эти речи, все эти восхищенные восклицания Агнес очень напомнили мне речи Максима — такие же чрезмерно сладкие и наигранные. Казалось, что сейчас я слушаю какой-то дешевый спектакль, а не повседневное общение двух супругов. Вулпесы знают, что мы их подслушиваем? Все указывало на то, что если и не знают, то разыгрывают эту беседу исключительно для наших ушей на всякий случай.
— Время позднее, Агнес, — внезапно довольно близко сказал Влад, — пора спать, утром мы должны вернуться домой, у меня немало накопилось дел.
— Да, конечно, — отозвалась Агнес с каким-то лёгким волнением в голосе. К сожалению, как бы я не старался, я не мог заглянуть через плотные шторы и увидеть, чем именно они там занимаются, но внутреннее чутье мне подсказывало, что там далеко не то, что они пытались преподнести.
Затем в комнате один за другим погасли ойра-светильники, скрипнула кровать, но еще я услышал тихие, почти крадущиеся шаги. Силы заканчивались и по-хорошему мне бы стоило возвращаться, но я продолжал прислушиваться и таращиться на темное окно.
Штора немного, едва заметно отодвинулась и, заметив движение, я резко взмыл и улетел прочь. Вулпесы знали, что мы их слушаем. Теперь в этом не было сомнений.
— Они знали! — заявил я, как только вернулся обратно в воронятню. — Все, что они там говорили — дешевое представление.