Вернувшись с кубками, она сначала поднесла питье королеве Эсильте. Тетя даже не видела ее. Глаза королевы были направлены к шатру короля, жесткая гримаса исказила ее лицо. В этот момент Бранвен поняла, что король и королева Ивериу никогда не позволят своей дочери выйти замуж за лорда Диармайда.

– Я же тебе говорила, что мой подарок принесет ему удачу, кузина, – радостно прошептала Эсси, толкнув Бранвен. Это выражение чистой радости заставило девушку окаменеть.

Следующие бойцы заняли свои места, и Бранвен показалось, что черные дрозды зачаровали ее, украли ее голос – ее соотечественники считали, что они на это способны.

Это был Тристан. Он был в паре с королем Ордовика. Ордовикцы ненавидели керныве так же, как и иверни. Может, даже больше. Не только Тристан и Бранвен понимали, что королю Марку нужен этот союз так же, как Ивериу.

Тристан поклонился королеве Эсильте и поднял вверх свисающий с его шеи камень Ригани. Его глаза были прикованы к Бранвен, когда он поцеловал камень. Она вздрогнула.

Королева уронила носовой платок.

Сначала Тристан обернулся, ударив своим широким мечом с восхитительной грацией. Конечно, дыхание Бранвен тут же сбилось.

Эсси выпила свой эль, все еще сияя от победы Диармайда.

– У этого кернывмана приятное лицо, – заметила она.

«Да, очень приятное лицо, – подумала Бранвен. – К сожалению». Она решила, что королева ждала ее реакции, но ничего не сказала.

Тристан двигался плавно, подобно самому морю. За ним почти невозможно было уследить глазами. Казалось, он был везде.

Нырок, сальто, боевой клич – и все кончено.

Королева Эсильта сообщила о завершении боя. Король Ордовика выглядел искренне ошеломленным, как будто не мог понять, что только что произошло.

Оба мужчины поклонились. И снова Тристан перехватил взгляд Бранвен.

– Кернывман хорошо борется, – сказала тетя безо всяких эмоций.

– И яростно, – тихо добавила Бранвен.

Когда Кин шел на поле боя, он с такой силой толкнул плечом Тристана, что наверняка оставил сливового цвета синяк. Он скрестил в воздухе свой двулезвийный топор и силомлейю, и летнее солнце сверкнуло на зеленой ленте Бранвен.

Эсси протянула руку Бранвен.

– Да пребудет удача с сэром Кином, – сказала она.

Противник Кина, принц Регеда, трижды вскинул свое оружие.

– Да пребудет с ним удача, – повторила Бранвен, когда бойцы сошлись. Впрочем, она имела в виду не это. Она молилась Древним, чтобы Кин не встретился в бою с Тристаном.

Древние не слышали.

Кин выиграл первый раунд и победил чемпиона Милезии во втором. Осталось только два других участника, и Кин будет сражаться с тем, кто выиграет следующий тур: с лордом Диармайдом – или Тристаном. Стук крови в ушах Бранвен становился громче, чем звон молота о наковальню.

Она боялась за Тристана, если он победит лорда Диармайда. Она боялась за Ивериу, если он проиграет.

Когда все выбывшие из состязания чужеземные чемпионы смешались с толпой, Бранвен осознала, насколько остро ее родине нужен союзник на побережье. Ивериу была гордым островом и гордым королевством, но она была мала. Оставшись изолированной, она падет. Если не под напором керныве, то перед островитянами с Рейкира или кого-то еще.

С самого начала боя королева Эсильта выглядела все более и более озабоченной.

Эсси запустила пальцы под косы, и Бранвен тут же высвободила их.

– Скажи, когда все закончится, – умоляла принцесса. Она схватила руку Бранвен с такой силой, что на ее кулачке четко прорисовалась каждая костяшка пальца, и закрыла глаза.

Солнце появилось из-за облака, пролив на бойцов тусклый свет. Лорд Диармайд поменял свой кладивос на более широкий фалькр, предназначенный для рубки. Когда острие просвистело мимо уха Тристана, желудок Бранвен подпрыгнул к ее горлу. Но красавчик оказался чересчур самоуверен. Его следующий выпад был слишком груб, и принц Кернывака его предугадал.

Тристан зацепил лодыжку Диармайда, и северный лорд упал на землю, не удержав свой фалькр. На губах Бранвен появилась слабая улыбка: когда-то Тристан применил к ней тот же прием. Слишком уж легко она вспомнила, как его тяжелое тело навалилось на ее.

Шиканье и свист раздались над толпой.

– Все кончено? – спросила Эсси.

– Кончено.

Принцесса робко взглянула. Сапог Тристана покоился на горле лорда Диармайда, а кончик его меча упирался в грудь северянина.

На глаза Эсси навернулись слезы. Ее тело дрожало.

– Все кончено, – повторила Бранвен.

Принцесса изо всех сил пыталась восстановить дыхание, когда лорд Диармайд склонился перед королевой, признав свое поражение. Ладонь Эсси дрожала в руке Бранвен.

– Сегодня лорд Диармайд принес честь имени Парталана, – сказала королева Эсильта своей дочери и ласково похлопала ее по колену.

– Тебе все равно, буду ли я когда-нибудь любима, мама, – едва произнесла Эсси, и слезы потекли из ее глаз. – Не… не делай вид, что это не так! – Ее зубы стучали, и она утирала нос рукавом. – Все, о чем ты заботишься, так это только оставаться королевой!

– Эсси, милая, – мягко сказала мать. – Это неправда.

Вновь прогремели трубы. Кин и Тристан вышли на поле. Бранвен металась между утешением своей кузины и наблюдением за схваткой. Иверман и кернывман сражались за честь и славу, но это она подтолкнула их к этому. Чувство было волнующим, почти вызывающим привыкание. Что определенно плохо.

Эсси сжимала платье на груди одной рукой; она все чаще дышала и схватилась другой рукой за край своего кресла. Все внимание Бранвен обратилось к принцессе. Королева Эсильта коснулась щеки своей дочери.

– Ты тоже будешь королевой, Эсси, и тогда ты меня поймешь. И поблагодаришь меня, – сказала она.

Принцесса отбросила ее руку.

– Я никогда не смогу поблагодарить тебя, леди королева, – Эсси с трудом говорила между судорожными вздохами, – за то, что ты лишила меня единственного шанса любить!

– Не надо так драматизировать, – устало промолвила королева.

Бранвен погладила кузину по спине, когда плечи той начали вздыматься. Она не считала, что принцесса слишком драматизирует. Глаза той не были сфокусированы, и Бранвен могла видеть подлинную панику, сверкающую сквозь ее слезы. Почему тетя этого не замечала?

Еще один всхлип сотряс принцессу.

– Придворные обязанности, – прошипела Эсси королеве. Бранвен редко слышала такой яд в голосе своей кузины.