– Это за вами машину посылали встретить?

Мы одновременно закивали.

– Понятно… Ну что ж, прошу, – показал он на дверь, оббитую дерматином, потрескавшимся от старости и со стеклянной табличкой красного цвета «п/п-к Лукин А. С.»

Мы все прошли в кабинет, который, похоже, не меняется уже не один десяток лет – панели на стенах из ДСП, стыки пробиты рейкой, и все это уже многократно было покрыто лаком. Старые светильники, побелка, на стенах фото президента и министра обороны, разные вымпелы и в углу у окна просто огромная, под потолок, какая-то пальма с широкими листьями, покрытыми пылью.

– Анатолий Сергеич, – протягивая каждому из нас руку, начал представляться он.

Мы тоже по очереди все представились, и он сказал:

– Присаживайтесь.

Расселись, громыхая стульями, за большим столом, и Анатолий Сергеевич сел с нами, а не за свой стол.

– Ну, рассказывайте, – сказал он, закурив «беломорину» и пододвинув на середину стола массивную стеклянную пепельницу.

Выслушав мой недлинный рассказ о наших приключениях и о месте, где мы остановились, он зажмурился, потер руками лицо и сказал:

– Понятно… Форт Джанет, значит, – чуть улыбнулся он, – в принципе правильно, теперь нужно защищаться.

– Людей у нас немного, – ответил я, – чтобы и защищаться, и по близлежащим поселкам собирать то, что поможет прокормиться и выжить. С трудом зачистили не сильно зазомбяченый поселок, что недалеко от нас, и там потеряли человека на этой зачистке.

– Мы тоже много кого потеряли, – вздохнул он, – пока не сообразили, что к чему. У нас тут гражданских полсотни в казарме размещено, ну и личного состава части сорок два человека осталось… Остальных отпустил домой, кто хотел поехать. Кое-какие запасы у нас есть на продскладе, но надолго этого не хватит, а поддерживать работоспособность узла уже нет смысла. Да и мертвецы эти к скважинам с факелами почему-то стягиваются, на свет, что ли, идут…

И подполковник поведал нам о том, что происходит в Оренбурге, стране и вообще в мире… У них была связь со многими частями, информация не утешающая. Одним словом – апокалипсис и рухнувший в адскую бездну мир. Кое-где на западе страны уже организовываются анклавы на базах крупных войсковых соединений, и в то же время происходит массовое дезертирство, где-то военные пошли на такой беспрецедентный для нашей страны шаг, как раздача стрелкового вооружения выжившим. Кое-где это помогло, а где-то совсем наоборот – получив в руки оружие, некоторые используют его не для того, чтобы выжить и защититься от зомби, а для того, чтобы создать вооруженные банды. Более того, информация пока не подтверждена, но кое-где оружие попало в руки внезапно освободившимся зекам, причем с чьей-то помощью. В общем, где пытаются выжить и объединить для этого людей и ресурсы, а где – полная анархия.

Ещё новость – оказывается, Оренбург два раза обстреливали РСЗО «Смерч», в надежде, что выжгут зомби… Такая «светлая» идея пришла в голову одному из каких-то бывших депутатов, который обосновался в Донгузе при войсковой части и арсенале. Обстрел ничего, кроме разрушений, не дал, но зато теперь многие выжившие просто жаждут крови тех, кто был инициатором этого обстрела, город уже два дня в пожарах. Однако есть и выжившие, некоторые до сих пор пытаются вырваться из смертельной ловушки, а некоторые наоборот – решили выживать в каменных джунглях, собирая и накапливая ресурсы. Что касается правительства и всяких там руководителей, то такое ощущение, что они просто растворились, а еще были слухи, что в Москве в международном аэропорту их на ноль помножили какие-то вояки. В общем, про власти и руководство страны ничего не слышно, от слова вообще. И если люди объединяются, то либо вокруг боевых офицеров с авторитетом, либо вокруг людей, которые не паникуют, а уже что-то реально делают. Ну, или уходят под защиту бандитских группировок.

– Такие вот дела, мужики, – сказал Анатолий Сергеевич, встал, подошел к окну и открыл раму, глубоко вдохнув, – весна… А вы, значит, рядом с собой деревню зачистили?

– Да, – кивнул я.

– И сельхозтехника там есть, говорите, и поля с осени распаханы?

– Да, а техники не много, пара «беларусек» со всяким навесным, ну, и несколько единиц прочей техники.

– Давайте так, – подполковник снова сел за стол, пару раз дунул в гильзу папиросы, – я поговорю с людьми, особенно с гражданскими, и завтра мы к вам с ответным визитом, так сказать. Ну, и решим уже, как жить дальше.

– Договорись, – сказал я.

– Ну, тогда не смею задерживать, дел у всех по горло.

– Товарищ подполковник… Э-м… вы тут патронами не богаты? А то у нас после этой зачистки совсем грустно с боеприпасами.

– Понятно, помогу… Но много не выделим, во всяком случае, пока. Я сейчас распоряжусь и человека отправлю с вами, получите патроны. И что со связью у вас?

– Все только гражданского диапазона.

– Связью тоже обеспечу, – ответил он и несколько раз крутнул ручку ТАИ, стоявшего на столе.

Выехали из части в приподнятом настроении – мало того, что нам отгрузили четыре ящика патронов 5,45х39, ящик 7,62×39 и два ящика 7,62×54, так еще и связью обеспечили вместе со связистом и его семьей в нагрузку. Долговязый мужик служил раньше в этой части, потом вышел на пенсию и жил в Сакмаре, а когда все началось, он сообразил перебраться в часть со всем семейством, то есть с женой, тестем и сыновьями, их у него трое в возрасте от шестнадцати до двадцати двух лет. Майора звали Николай, и сейчас он ехал позади нас на своей «Ниве». Вернулись в форт как раз к обеду, я поспешил вызвать Иваныча и Андрея, чтобы поделиться новостями… И хорошими, и плохими.

– Так, семью Николая разместили в домике, – сказал Андрей, переступив порог, а следом вошел Григорий, – очень результативная поездка у вас, связь, это здорово! Николай сказал, что к вечеру уже развернется.

– Ну и отлично, – ответил я и сделал приглашающий к столу жест. Мы с Костей уже успели сварить макароны и накрыть на стол, вскрыв еще несколько консервных банок.

– Значит, завтра приедут?

– Да, так что включайте дипломатию и договаривайтесь.

Потом я пересказал полученную от подполковника информацию по общей обстановке, Андрей задумался, а Григорий спросил меня:

– А если они решат переехать, не жалко будет расставаться с должностью?

– Нет, Иваныч, не будет. Пусть вояки делают то, что умеют, а я найду, чем заниматься.

Тут я был прав. Потому что на следующий день «высокие договаривающиеся стороны пришли к консенсусу»… После чего все закрутилось – сначала трое суток из войсковой части вывозились материальные ценности и техника, потом переезжали люди, суета с размещением. Все участвовали и помогали в этом переселении.

Я, Костя и Виктор были в составе патрульной группы, которая сопровождала колонны с грузами, людьми и техникой. Караульная рота части, которая сократилась до караульного взвода, и то кастрированного, перебазировалась в нашу караулку, рядом с которой прикатили и поставили три кунга. А на пустыре в восточной части лагеря подполковник разместил штаб, пригнав туда два здоровенных МАЗ-543, один был КШМ, а второй являлся электростанцией. И еще там палатку поставили, большую УСБ-56, в которую сложили все вооружение и боеприпасы и поставили охрану. В северной части периметра развернули склад ГСМ, куда переехали несколько топливозаправщиков. Также удалось запустить медицинский блок, поставив рядом с санитарной «шишигой» еще одну палатку. И что радовало, было кому там работать – и хирург нашелся, и терапевт, а также фельдшер скорой помощи и медсестра.