13 августа 1944 года, то есть почти две недели спустя после начала Варшавского восстания, командование 9-й армии отдало приказ о направлении остатков 560-го и 500-го батальонов из Скерневице в Варшаву, где из них должна была быть сформирована новая «испытательная часть». Три недели спустя, 3 сентября 1944 года, новый 56-й батальон был готов к использованию. Отныне он числился в группе армий «Центр», в которой во время ожесточенных боев на Восточном фронте 500-й батальон «хорошо себя зарекомендовал».

После того как фронт, удерживаемый группой «Центр», был прорван Красной Армией, советские части уже в августе 1944 года достигли Вислы. На тот момент им даже удалось форсировать реку чуть северо-западнее Радома и в районе Сандомира. 9-я армия располагалась по сторонам от польской столицы, в которой тем временем бушевало восстание. В то время немецкий оборонительный рубеж проходил к югу от Варшавы по западному берегу Вислы. Севернее Варшавы располагались 4-й танковый корпус СС и 19-я танковая дивизия, которые с трудом контролировали территории чуть восточнее Вислы, в районе ее слияния с Бугом. Именно в этом районе батальон был передан в распоряжение эсэсовской дивизии «Викинг». В истории этой эсэсовской части, написанной после войны западногерманским исследователем, значились такие строки: «После сокрушительного артиллерийского огня, который велся более часа по всей дивизии, враг нас снова атаковал 3 сентября 1944 года в районе двух часов ночи. В Борках располагался 73-й моторизированный полк, который уступал наступающим русским в три раза. Несмотря на численное превосходство, Советам лишь к полудню удалось проникнуть в восточную часть города Борки. Однако около 20 часов испытательный батальон Ритера[18]проник в город.

О последующем сражении, которое продолжилось 4 сентября 1944 года, говорилось: «Юго-восточнее устья Буга и Нарева закрепились русские. В 6 часов утра была начата операция «Викинг», в ходе которой предстояло уничтожить врага. В ней принимали участие батальон Ритера и часть танковой дивизии СС». Красную Армию удалось выбить с этого плацдарма. 11 сентября 1944 года в журнале боевых действий значилось: «В районе боевых действий в утренние часы русские прорвали линию фронта. Батальон Ритера предпринял контратаку и отбросил врага».

24 сентября 1944 года изрядно потрепанный 560-й батальон был направлен в резерв 9-й армии. Однако 29 сентября его вновь бросили в бой. В это время в Варшаве ликвидировались последние очаги восстания. Рейнхард Шульце, который был ранен, а потому его боевое использование в качестве «испытуемого солдата» длилось всего лишь 4 часа, вспоминал: «В последнем районе Варшавы поляки так окопались и так отчаянно сражались, что немцы просто-напросто не могли его освободить. Тогда кто-то из командования Вермахта сказал: так, мы выводим обыкновенные части и запускаем туда испытательный батальон». После артиллерийской подготовки при поддержке танков 560-й батальон начал штурм варшавского района Золибор. 30 сентября 1944 года остатки сражавшихся сдались. За завершение операции по ликвидации Варшавского восстания командир 560-го батальона майор Ритер 20 октября 1944 года был награжден Рыцарским Крестом.

За период с весны 1943 года по сентябрь 1944 года в документах не нашлось ни одного упоминания о «ненадежности» «испытуемых солдат». Были, конечно, попытки дезертировать с фронта. Кого-то из дезертиров расстреливали, кому-то давали 10 лет тюрьмы. Впрочем, дезертирство в тот момент стало набирать обороты. В записках того времени содержатся такие слова: «Из высказываний складывается впечатление, что большую часть беглецов и дезертиров составляют солдаты 560-го и 500-го батальонов». До сих пор остается загадкой, сколько «испытуемых» добровольно сдалось в плен Красной Армии. О том, что подобные случаи были, можно было узнать из листовки национального комитета «Свободная Германия», которые раскидывались в октябре 1943 года над немецкими позициями в Мелитополе. В листовке говорилось: «При наступлении русских не стреляйте и не убегайте. Как только вы их заметите, поднимите высоко руки и сдавайтесь в плен. Так поступили солдаты 560-го батальона Курт Пентен, Генрих Пенц, Герхард Шмит и многие другие». По всей видимости, добровольная сдача в плен не была настолько массовой, чтобы поставить под угрозу внутренний порядок в «испытательном батальоне». Но то, что подобные процессы шли, отмечалось в соседних с 560-м батальоном частях. В частности, сохранилось сообщение от 22 апреля 1944 года, которое вышло из недр 1-го моторизированного батальона 5-й полевой дивизии Люфтваффе: «К югу от батальона назначенная часть моторизированной роты по прошествии некоторого времени отказалась идти в бой. Все попытки потерпели неудачу. Солдаты бросили оружие и в полном беспорядке покинули позиции. Когда главный врач общевойскового соединения хотел вновь послать их вперед, те объяснили, что никогда не возьмут в руки оружия. Когда он выдал карабины, которые принадлежали раненым и попросил их идти в атаку, то они вновь выбросили оружие и направились в сторону Крымской. Когда 4 апреля 1943 года взвод численностью в 22 человека получил приказ вступить в бой, то на передовую выдвинулось только 15 человек, так как семеро остались на своих позициях. Очевидно, что этих людей нельзя было сдвинуть со своего места, только с применением силы. Отступление в полном беспорядке — это ясный признак того, что моторизированная рота вообще не имеет воли для продолжения борьбы. Единственной задачей для этих людей является спасение собственной жизни».

Когда 560-й батальон в августе 1944 года вел ожесточенные бои, в штаб дивизии приходили следующие документы: «В силу многочисленных случаев дезертирства из 786-го турецкого батальона требую срочно убрать его с фронта». В журнале боевых действий 9-й армии можно было прочитать и о 73-й немецкой пехотной дивизии, в которой не наблюдалось «устойчивости»:

«12 сентября 1944 года. Все еще сильный в численном отношении пехотный полк 73-й дивизии отказывается вступать в бой. Первый же натиск отбросил полк с позиций. Разбежавшихся солдат удалось собрать в Праге только при помощи жандармерии. Военно-полевые суды выносят один приговор за другим.

19 сентября 1944 года. Этот день станет решающим в судьбе 73-й пехотной дивизии. Фюрер отказался его распустить. Солдат, повинных в трусости и бегстве, по законам военного 'времени надо расстрелять. Особый суд станет проводить расследование под началом генерал-майора Зикениуса, командующего 391-й охранной дивизией. Вся дивизия находится в оцеплении, которое будет пребывать до того момента, как ее пошлют пройти «испытание». Однако ничего похожего в 560-м батальоне мы не наблюдаем.

Если говорить о 500-м батальоне, то до конца мая 1943 года он являлся частью 101-й егерской дивизии. Затем батальон в режиме «пожарной команды» перебрасывался в самые различные части, например, 13-ю танковую дивизию, 79-ю пехотную дивизию, 98-ю пехотную дивизию, 304-ю пехотную дивизию, 306-ю пехотную дивизию, 335-ю пехотную дивизию. При этом в конце мая 1944 года он вновь был возвращен в состав 101-й егерской дивизии. Документы о боевых действиях батальона сохранились только на лето 1943 года. В июне 1943 года командир 500-го батальона сообщал в Верховное командование сухопутных сил: «Остатки батальона — боевой состав 30 солдат — после ожесточенных оборонительных боев в начале июне на кубанском плацдарме западнее Крымской продолжают удерживать этот участок фронта. Несмотря на огромные потери, испытуемые солдаты продолжают демонстрировать отличный боевой дух. Складывается впечатление, что во время оборонительных боев остатки батальона прониклись идеей своего особого предназначения и верят в прохождение испытания. После того как уже бои во время зимнего отступления дали множество шансов для испытания, лучшим способом для искупления провинностей была попытка прорыва русских позиций на кубанском плацдарме».