На следующий день мы вычитали в газете, что на центральном пляже Фуэнхиролы (это большой курортный город недалеко от нас) утонул молодой англичанин. Они с женой зашли в воду, и у нее на глазах его стало утаскивать в море. Она кричала и звала на помощь, и серферы, плававшие неподалеку на своих досках, вытащили его на берег, но откачать так и не смогли… А для нас с Джеймсом это было совершеннейшим открытием, что здесь такие опасные течения – да еще на официальных модных курортах.

Но вообще тут есть правило: с 1 июня по 1 сентября, в сезон, на официальных пляжах устанавливают буйки и на вышках на берегу сидят спасатели. А в несезон буйки снимают, и спасателей нет: купайся на свой страх и риск. Несчастную англичанку, жену утонувшего парня, это, правда, не впечатлило: она утверждала, что на пляже в тот день никаких предупреждений об опасности, типа красного флажка или другого какого-нибудь внятного объявления, не было. И еще она говорила, что откуда же люди, приехавшие из другой страны, могут догадаться, сезон у них тут или нет, если и солнце светит, и вода в море теплая…

А вот сами испанцы, если уж решат зайти в воду в несезон, подходят к делу серьезно и, когда туристы все еще плещутся в море в плавках, надевают термокостюмы – даже для того, чтобы покататься на водном скутере.

Марсианские поля. Тореро на мотоцикле. Почему в Севилье нельзя сидеть за столом в баре и утром лучше не гулять. Зачем переделывать мостовую по три раза. Тридцати пятилетние дети в домах родителей. Женщина – министр обороны. Вода и резервуары. Как мыться в душе во время засухи

Поехали мы с нашими друзьями попутешествовать по округе. По дороге в Севилью, столицу Андалусии, попадаются поля какого-то марсианского толка: красно-желто-коричневые, голые, еще ничем не засеянные. Едем, и вдруг нас обгоняет мотоциклист с красной тряпочкой, привязанной к заднему сиденью. Она полощется на ветру и дразнит всех, кого он только что обогнал. Прямо тореро с чувством юмора на мотоцикле!

Приезжаем в Севилью, а там весь центр перерыт, везде укладывают новые мостовые, и возможности подъехать к гостинице, которую мы забронировали, нет никакой. Мы помыкались по округе, кое-как припарковались и пошли забросить вещи в отель, протащив их чуть ли не километр по ухабам. А потом решили перекусить в тапас-баре неподалеку. Был он замечательным, со стенами и полом, выложенными красочным разноцветным кафелем, и даже туалет там оказался каким-то невероятно нарядным. Зато когда мы уселись за стол и хотели заказать тапас, это было встречено совсем без энтузиазма, потому что, как оказалось, тапас тут едят только у стойки. Если же ты сидишь за столом и ожидаешь обслуживания, то положено заказывать более дорогие блюда. Но хозяин, поняв, что мы иностранцы, и учитывая количество закусок, которое мы назаказывали, сделал для нас исключение и милостиво разрешил оставаться сидеть. А Джеймс для себя в этот раз открыл “альбондигас” – мясные тефтели в томатном соусе.

В четыре утра мы проснулись в гостинице оттого, что у нас под окнами пели девчонки. Очень красиво, с душой и не фальшивя, – что удивительно, если учесть, сколько они наверняка к этому моменту выпили. Похоже, это они из какого-то ночного клуба возвращались.

На следующий день мы поняли, что в больших городах типа Севильи рано утром лучше не гулять: после шумных ночей они грязные, вонючие, кафе еще не работают, и на защитных жалюзи магазинов и ресторанов повсюду граффити.

Зато днем можно было отметиться во всяких туристических местах – например, посмотреть в главном соборе на скульптуру шести человек, несущих гроб, в котором, по преданию, покоятся останки Колумба. Или походить по арабскому дворцу, часть которого теперь резиденция испанской королевской семьи. Мне так еще очень понравился монастырь Девы Марии в Картухе. На входе нам объявили, что обычно нужно покупать билеты, но из-за того, что кто-то там сегодня заболел, вход для всех бесплатный. Народу, несмотря на это, было немного, а выставка про историю фотографии оказалась бесподобной – такой позавидовала бы и Москва.

А потом мы вчетвером отправились в городок Антекьерра. Там картина напомнила Севилью: центр перекопан и повсюду звуки перфораторов. Наши друзья-англичане недоумевали: в стране ведь кризис, а тут везде кипит бурная деятельность и куда ни глянь – стройка. Пришлось им объяснять, что здесь сейчас безработица, но тем, кто имеет право на пособие, просто так его не выдают. Чтобы его получить, приходится повкалывать на общественно полезных работах определенное количество часов. Вот их так и отрабатывают: укладывают-перекладывают мостовые и чинят старинные городские стены. Мне идея очень даже нравится: если бы ее применяли в Москве и Питере, не надо было бы привозить тысячами иногородних…

Правда, всякие полезные начинания тут тоже могут приобретать странную форму: в центре Эстепоны, например, за последний год мостовую перекладывали три раза. Сначала просто заменили старую на новую. Потом она вдруг оказалась слишком скользкой во время дождей (которых здесь, правда, практически не бывает), и ее стали переделывать опять. А затем, похоже, цвет плитки кому-то из начальства не понравился… При этом местный совет, понятное дело, одними безработными обойтись не смог, и теперь должен всем вокруг: который месяц не платит за электричество, не говоря уж о зарплатах подрядчикам.

Недавно на уроке испанского мы обсуждали еще одну социальную тему, даже текст в учебнике про нее разбирали. Здесь взрослеют и становятся самостоятельными гораздо позже, чем в остальной Европе. Очень часто дети живут в доме родителей, пока им не исполнится лет по тридцать, а то и по тридцать пять, и считается, что для семьи это экономически выгодно. А я подумала: наверное, именно поэтому женщин тридцати-тридцатипяти лет все еще называют “чикас” – “девчонки”. Забавно, что в Москве в этом возрасте для некоторых уже проблемно и работу-то подходящую найти, а здесь – жизнь только начинается!

При этом испанское общество считается мачистским, и женщин тут всячески обижают. Поэтому по всей стране часто проходят кампании против избиений и насилия над ними. При этом удивительно, как много дам служит в армии и полиции и сколько тут женщин-министров, включая министра обороны – это крошечная и хрупкая сеньора средних лет. А в 2009 году в новом испанском правительстве женщин-министров впервые стало больше, чем мужчин.

Да, так путешествуем мы с друзьями вокруг Антекьерры и проезжаем огромное красивое озеро, а на самом деле резервуар для воды. Испания – страна по европейским меркам большая, климат в ней сильно различается, и на севере дожди идут гораздо чаще, чем тут, на юге, где с водой бывают проблемы. А основной источник питьевой воды в Андалусии – такие резервуары, где собирается дождевая вода и куда впадают разные речушки. Мы, когда бывали тут наездами несколько лет назад, были свидетелями ужасной засухи: уровень резервуаров упал до такой низкой отметки, что вода стала опасной из-за концентрации вредных веществ и химикатов.

И в прессе, и по радио тогда предупреждали: не пейте из-под крана! И даже привычные ко всему испанцы покупали воду в бутылках в супермаркетах. Тогда потихоньку начала закрадываться паника: что будет делать вся эта большая провинция без воды? Говорили даже о том, что необходимо срочно поворачивать реки из влажных северных районов на юг. А тем временем населению объясняли, как правильно мыться в душе: быстренько окатываешь себя водой, потом ее выключаешь на время, пока будешь намыливаться, – а затем можно и снова включать…