— Нет, — ответила она насколько это возможно твердо после поцелуя, от которого обозначилась предательская слабость в ногах. — Иначе, мы никогда не приведем в порядок дачу.

Березин не отпускал ее, продолжал гладить по спине, отпускаться на задницу и, сердяще Таню, блестеть глазами в ответ на ее слова. Почему последний факт сердил ее? Потому что он улыбался и не говорил, что конкретно вызывает эту эмоцию.

— Хорошо. Раз тебе не интересно нежиться в постели и разбирать покупки, то твоя взяла займемся порядками.

Он дразнил ее.

— Как ты тонко меня! — проговорила она, прежде чем уйти в спальню. — Переодевайся давай, ты без дела тоже сидеть не будешь.

— Нигде мне нет покоя, — откликнулся Березин, пройдя следом. — Везде стараются напрячь…

— Изнеженного жизнью олигарха, — закончила за него смеющаяся Танька.

— В точку, — тот обнял ее, скользнув по животу горячими ладонями. — Мало кто знает об изнанке реальности и как несчастны мы, покупая очередную яхту, «Bentley» или золотой портсигар.

Таня смеялась его грустному тону и перечисленным маленьким радостям, да так что пропустила, как тот с ловкостью справился с крошечными пуговками платья, освободив их из петлиц и открыв взгляду верхний край кружевного нежно-голубого белья.

— Олег, мне не справится с бардаком на палубе, — проговорила она, глядя на то, как его пальцы очерчивают рисунок чашки бюстгальтера.

Про себя она качала головой, глядя на это. Ей нравилась его настойчивость, напор и то, как он делал это.

— Я не отказываюсь просто хочу лицезреть прекрасное, — ответил тот, но уже не так легко, как прежде.

— Не-а, — Таня повернулась к нему, осознав, что еще немножко и поддастся его прикосновениям. — Мы оба знаем, чем это может закончиться.

— Женщина, ты не возможна.

Олег еще раз погладил ее, проведя ладонью по бедру, задрал юбку платья, опасно сверкнул глазами и «исчез», чтобы через несколько минут загреметь вещами попавшимися ему под ноги.

— Кто еще невозможен, — прошептала она, поглядев на его удаляющуюся спину сквозь щелку окна.

Таня вновь поймала себя на мысли, что снова «взялась за свое» — вспомнились размышления об импортном пылесосе и о кружевных труселях. Однако, она задвинула это все в сторону. Так было с Ковровым и очень многое из того, что было сделано после продолжало удручать ее и по сей день. Не покидало ощущение того, что она предала себя где-то. Но, как говорится, что было, то прошло. Уроки выучены, работа над ошибками сделана и теперь уже не нужно вспоминать об этом.

— Ноутбук? — грозный оклик заставил ее вздрогнуть и поднять глаза на мужчину, появившегося на пороге уже вычищенной кухни.

Что до расслабляющих безумств, то их на сегодня предостаточно. Никто не отменял повседневные заботы и уж тем более дела. Если она махнет рукой, то и сегодняшний день не принесет ей звонкой монеты в карман. Расслабляться ни в коем случае не стоит. Ей еще Матвея в школу собирать, не говоря уж о тратах попроще.

— Ты серьезно? — продолжал вопрошать Березин требовательным тоном.

Покрытый пылью и паутиной Олег вид имел ну самый что ни на есть комичный. Ей надо бы сфотографировать его, а потом показывать фотки знакомым и говорить: «Да-да! Олигарх нынче пошел не тот!» А еще качать головой с самым что ни на есть удрученно-обеспокоенным видом.

— Хочу посмотреть задания, — попыталась объяснить ему заулыбавшаяся Таня.

Она не собиралась работать прямо в данную минуту, а всего лишь хотела набрать заданий и обдумать текст на задворках сознания, например, пока сажает семена в грядки.

— Давай так…

Олег подошел к столу и весьма бесцеремонным образом закрыл крышку, так и оставив пальцы на нем.

— Березин! — воскликнула Таня, поднимаясь.

Ему легко говорить и творить безумства! Его будущее спокойно и безоблачно.

— Тань!

Противоборство взглядов длилось недолго. Он наклонился к ней и, прежде чем чмокнуть в губы, сказал:

— Мне нравится, когда ты зовешь меня так.

Несколько секунд сначала требовательного, а потом нежного поцелуя смогли успокоить родившееся возмущение, а потом Березин сказал:

— Ты ведь сказала, что не знаешь кто я.

Таня кивнула. Чувство паники, как ни странно, не родилось в ее душе. Возможно все было в том, как мужчина задал этот вопрос-утверждение, глядя в глаза — без каких-либо обвинительных и обличающих интонаций, не переставая поглаживать ее лицо, мягко проводя большими пальцами возле ушей, а может быть потому что Таня была готова к этому.

— Я так думала, а потом вспомнила болтовню мужа.

Она поняла, что «запалилась» еще тогда, когда они оказались в больнице. Проигрывая поведение Березина и это его похлопывание по коленкам, она вспомнила как окликнула его и предположила несколько вариантов течения его мыслей. Узнать она их не смогла, но разозлилась, подумала о том, что он увидел в ней «хищницу» и вот к чему все это привело.

— А кто у нас муж? — продолжал вопрошать он, не сводя с нее проницательных светлых глаз.

— Сотрудник технической поддержки в компании «LunGoff».

Ей нравился этот ненасытный серый волк. Мужчин похожих на него у Тани не было и вот что она решила, пока не узнала историю кольца — в ее жизни тоже должно быть место безумию, которое будет греть душу воспоминаниями в какой-нибудь особо отвратительный день. О том, чтобы стремиться продолжить эти отношения, когда они изживут себя и речи не шло. Уподобляться лЯди Коврова и разбивать чужую семью ей ни в коем случае бы не хотелось.

— Как интересно, — проговорил тот медленно и сверкнул глазами так, что захотелось спрятаться.

Таня этого не сделала, стояла, как есть и ждала, когда он спросит еще что-то. Отвечать на вопросы всегда куда легче, чем начинать разговор самой.

— И что же именно болтал твой муж?

Новый взятый тон совсем не понравился Тане. Она точно знала, что не сделала ничего плохого и знала, что не будет делать этого.

— Бывший муж, — поправила она его и поняла, что не знает этого наверняка.

Ковров так и не сказал ей ничего по поводу своего заявления в ЗАГС, подал ли он его, оплатил ли пошлину, получил ли ответ спустя месяц. Он ведь все только орал об этом и молчал на ее ехидные замечания после.

— Бывший муж, — согласился Березин, продолжая гладить возле ушей.

Прикосновение было ужасно расслабляющим, а в купе с приподнятым лицом и проникновенным взглядом глаза в глаза еще и располагающим.

— Говорил о крупных игроках на рынке, а упомянул название компании, а я поинтересовалась кто владелец.

— Зачем?

Кажущеся крадущийся тон перестал мерещиться ей и проявил себя в полной красе. Он в чем-то подозревал ее. В чем?