«Главными» Олещук называл альфа – самцов с других потоков.

– А они знают про… Ну, про наши планы? – уточнил я.

– Некоторые, самые надёжные, знают. Другим я не буду объяснять. Скажу просто, что нам нужно изловить поганца и разобраться с ним по – свойски.

– А это не может быть один из главных, кстати говоря?

Олещук рассмеялся:

– Не, я абсолютно уверен, что это какой – то тихий задрот с задних рядов, которого в обычной жизни даже не замечают.

– Ну, удачи. Потом расскажешь, как всё прошло.

– Обязательно.

Ночью Олещук, видимо, провёл множество встреч в двустороннем и многостороннем формате, потому что утром, когда он вновь постучался ко мне, вид у него был всклокоченный и усталый. Однако, я сразу определил, что он доволен.

– Уф, дай присесть! Быстро – быстро – быстро! – вместо приветствия сказал он и чуть ли не с разбегу прыгнул на мою кровать, где блаженно растянулся.

– Что? Какие новости? – не вполне внятно спросил я, поскольку одновременно орудовал во рту зубной щёткой.

– Новости от – лич – ные! По порядку. Первое – у нас есть договорённость найти гада и сделать это раньше властей. Второе – мы знаем, как организовать его поимку. И третье, ты не поверишь – у нас есть на примете трое крайне подозрительных типов.

– Ты… Ты шутишь что ли? – зубная паста у меня изо рта пошла пузырями.

– Неа, – Олещук запустил руку в карман брюк и выудил оттуда три помятые листка бумаги, на поверку оказавшиеся распечатанными на принтере фотографиями. – Вот эти трое. Сергей Береза с потока 11–17, Олег Шипов с потока 11–39 и Максим Наливайко с потока 11–41.

Я склонился над фотографиями. С первой на меня смотрел крайне хмурый темноволосый субъект с близко посаженными глазами и неаккуратными, неправильными бровями. Шипов оказался угловатым типом с покатым лбом неандертальца. Наливайко на фотографии был просто злобен и неприветлив.

– Мда. По первому впечатлению, все трое – маньяки.

– Да, лица у всех троих зачётные, – отозвался Олещук.

– Но вы же не по лицам их вычислили.

– А ты как думаешь? Конечно, нет. Берёза, – Андрей ткнул пальцем в первый снимок, – не единожды был пойман возле девчачьего корпуса № 6 – заглядывал в окна раздевалки, что-то высматривал. Корпус № 6 – это двенадцатилетние девочки. На расспросы пацанов, что он там делал, отвечать отказался.

– Очень подозрительно.

– Согласен. Дальше – Шипов. Этот вообще со странностями. Баловался тем, что подкарауливал девочек, идущих с физкультуры, молча хватал их сзади и тут же отпускал. Когда его запалили за этим занятием, тут же перестал. Но осадочек остался.

– Забавные шутки.

– Может, шутки, а, может, и нет. Третий – Наливайко. Молчун. Почти ни с кем не разговаривает, друзей у него нет.

– Неудивительно, – сказал я, посмотрев на крайне отталкивающую физиономию.

– Зато много рисует, когда остаётся наедине. Один раз он забыл после лекции рюкзак со своими вещами. Ребята ради интереса заглянули туда и нашли, кроме прочего, три блокнота – все они от первой до последней страницы были изрисованы картинками, на которых парни и мужики дерут маленьких девочек.

– Ого. У этого крышка конкретно поехала.

– И не говори. Даже не представлял, что живу в окружении чокнутых.

– Так, – я побарабанил пальцами по столу. – Хорошо. А какой план действий?

Андрей улыбнулся:

– Не всё сразу. Здесь ещё нужно многое уладить. У Романа Гладких, главного парня в потоке 11–16, есть младшая сестра в потоке 5–3. Очень симпатичная девчушка.

– Ловить маньяка на приманку? – я даже побледнел. – Но ты понимаешь, как это опасно?!

– Ничего особенно опасного, ведь мы сами будем в засаде и начеку. Он даже не успеет раздеть девочку.

Я начал кусать ногти. Затея выглядела умно, но не было никакой уверенности, что ненормальный в следующий раз захочет изнасиловать девочку, а не, к примеру, ударить ножом в живот. Девочка в любом случае рискует здоровьем – не физическим, так психическим. За те десять – двадцать секунд, пока его не спугнут, можно успеть много чего натворить.

– Не знаю. Это нужно грамотно организовать, – наконец произнёс я.

– Мы как раз планировали вечером этим заняться. Проведём репетицию и сегодня же будем проверять Берёзу. Впрочем, это уже зависит от тебя.

– От меня?

– Да, от тебя. Тебе сегодня надо подойти к Георгине и узнать у неё, что она решила насчёт бойскаутских отрядов безопасности. Если она откажет, ловить маньяка уже бессмысленно. Не забывай, для чего мы всё это затеяли.

– Ладно, я постараюсь.

– Уж постарайся. Я, видишь, всю ночь не спал и бегал, как цирковая лошадь, чтобы договориться со всеми. От тебя нужна самая малость.

Андрей встал с кровати и пошёл в ванную умываться, чтобы придать лицу перед утренней линейкой подобие бодрости.

Во время обеденного перерыва я подкараулил Георгину Матвеевну, выходящую из столовой. Вероятно, у меня плохо получилось сыграть роль прогуливающегося бойскаута, поскольку она при виде меня немедля прищурилась и сказала:

– А, Извольский! Хотел о чём-то поговорить?

– Да, Георгина Матвеевна. Я хотел узнать, есть ли новости о поимке насильника, и что вы решили по поводу отрядов безопасности?

– Первое – это секретная информация, а что касается второго… такие решения принимаются не в одиночку, мне нужно посовещаться со службой безопасности. Но я склонна поддержать эту инициативу.

Это было неприкрытое лукавство. Подобные решения в лагере всегда принимались Георгиной единолично, формальное согласие других лиц требовалось ей лишь для видимых приличий. Я чуть улыбнулся:

– И когда ждать ответ?

– Завтра. Я объявлю об этом отдельно. Как настроение среди бойскаутов?

– Нормальное. То есть, я хочу сказать, все взволнованы произошедшим, но парни в порядке. Не знаю, как девочки. Они, наверное, перепуганы.

– Да, с ними работают психологи. Но если преступлений больше не будет, надеюсь, всё обойдётся. Нам нужно скорее изловить гада… Кстати, из кого ты думал сформировать отряды безопасности? Положим, тебе я могу доверять. Кто ещё?

– Думаю, главные парни из многих потоков с удовольствием поучаствуют в охране порядка, – ответил я. – Они и их друзья. Это самое естественное решение.

– Подготовь списочек к завтрашнему дню. Я хотела бы ознакомиться, – кивнула Георгина Матвеевна.

Вскоре я передал разговор Олещуку. Тот нетерпеливо потёр руки:

– Отлично. Значит, можно приступать. Нам явно благоволят небеса, Артём.

– Кого мне включать в списки?