— Я не могу вспомнить Джеймса. Вот почему я не нахожу ничего предосудительного в том, что выхожу за тебя замуж. — Это была не вся правда, лишь мизерная доля правды, но сейчас она бы не открыла этого ни за что на свете.

Слэйд снова ответил не сразу.

— Джеймс мертв. Мертв и в прошлом. — На какое-то мгновение он отвел взгляд в сторону. — Рик угрожал, что выдаст тебя за Эдварда, вот и все.

Регина чуть не застонала.

— Так все-таки это он заставил тебя жениться на мне?

Слэйд помрачнел.

— Рик не может заставить меня что-либо сделать. Хотя и не раз пытался. Забудь об Эдварде. Ты никогда не выйдешь за него. Этого желает сейчас одна только Виктория. Она всегда стремится сделать все, что в ее силах, чтобы как-то помочь своему сыну. Я думаю, она способна даже на убийство, если сочтет, что это будет выгодно Эдварду.

Регина в изумлении повернулась к нему. Но если она небезразлична Слэйду, то почему он ей это не покажет, не подаст хотя бы какой-нибудь знак?

Но Слэйд только нервно переступил с ноги на ногу.

— Наша семья вовсе не такая плохая, как ты о ней думаешь. Рик будет относиться к тебе не хуже твоего собственного отца, а Эдвард станет тебе братом. И они всегда придут тебе на помощь в трудную минуту. Деланса известны преданностью семье. А ты сейчас нуждаешься именно в этом.

Слэйд замолчал. Казалось, с его стороны было бы естественным добавить: «И тебе нужен я». Но он только сказал:

— Ты не делаешь ошибку, Элизабет.

Этого ей было мало.

— Ну а ты? — Ее сердце забилось чаще. — На тебя я смогу положиться? Ты предан семье?

— И на меня, — тихо ответил он. — Я тоже Деланса.

Регина, дыхание которой постоянно прерывалось, наконец вдохнула полной грудью. Но следует ли понимать его слова как обещание быть всегда преданным ей?

— Тогда объясни, как можно рассчитывать на постоянство Деланса, если они хотели, чтобы на мне женился Эдвард в случае, если я не приму твоего предложения?

— Но ты же была обручена с Джеймсом, а согласилась выйти за меня. Почему ты не могла бы согласиться и на брак с Эдвардом?

Регина недоуменно поглядела в лицо Слэйда. Выходит, она права в своих подозрениях, что он хочет жениться на ней только из-за денег? Но, как она ни старалась, ей не удавалось разглядеть в темноте глаза Слэйда.

— Я бы ни за что не согласилась обвенчаться с Эдвардом.

— Почему?

Ей пришлось пересилить себя, чтобы сделать признание.

— Потому что он — не ты, — тихо произнесла она.

Слэйд никак на это не ответил, глядя один Бог знает куда. Регина чувствовала себя так, словно лишилась опоры.

На ее глаза навернулись слезы.

— Боже, я чувствую себя совершенной дурой. — Она повернулась, чтобы уйти, но Слэйд ее остановил.

— Леди, то, что вы дура, — это самое неверное, что о вас можно сказать.

Регина взглянула ему в глаза. Ее рука словно сама легла на его твердую мускулистую грудь. Регина не намеревалась этого делать, как не намеревалась класть голову на его плечо.

Все это получилось как-то само собой.

Слэйд обнял ее.

— Я правда чувствую себя полной дурой. Это ужасно.

— Прости, — чуть хрипло произнес Слэйд, прижимая ее к себе. Регина замерла, думая, что он хочет ее поцеловать, но оказалось, что он всего лишь хотел произнести ей на ухо:

— Я буду хорошим мужем. По крайней мере постараюсь. Ты не будешь… не будешь несчастной по моей вине.

Регина замерла. Что-то подсказывало ей, что этот человек произносит не пустые слова: он дает ей обещание, которое до этого не давал никому. Она крепче обняла Слэйда.

— А я… я буду тебе хорошей женой.

Его лицо было столь близко, что, даже несмотря на темноту, она могла видеть блеск в его глазах. Слэйд сжимал ее в объятиях с такой силой, что Регина на мгновение испугалась, не хрустнут ли ее тонкие косточки. И вместе с тем она чувствовала необыкновенную радость: они только что заключили что-то вроде союза — союза, который хотя еще и не завершился свадьбой, но был совершенно необходим, чтобы их брак действительно стал счастливым.

Регина поднялась на цыпочки, ожидая поцелуя в подтверждение произнесенных Слэйдом слов. Она хотела, чтобы этот поцелуй напоминал подаренный им раньше, на берегу, — сильный, всепоглощающий и в то же время нежный, поцелуй, от которого она одновременно умирала и оживала. Этого поцелуя ждало , не только ее тело, но душа и сердце.

Но Слэйд молча глядел на нее, и на его лице застыло какое-то напряженное выражение. Она чувствовала под своими пальцами, как бешено колотится его сердце.

— Черт побери, Элизабет. — Он внезапно отпустил ее и отпрянул в сторону.

Регина глядела на него удивленными глазами.

— Вы играете с огнем, леди. — Сказав это, Слэйд двинулся прочь, к фонтану.

— Что означают твои слова? — Голос Регины дрожал.

Остановившись, Слэйд повернулся к ней; его руки были сжаты в кулаки.

— Тебе лучше этого не знать.

Она все еще не могла понять.

— Ты не хочешь меня поцеловать?

— Нет.

Внезапно Слэйд помрачнел и вдруг почти бегом бросился к двери, с грохотом захлопнув ее за собой.

Регина обессиленно прислонилась к стене. Что происходит? Почему он так разъярился? Потому что она сказала о поцелуе? Но он сам этого хотел, она видела призыв в его глазах. Может, его странное поведение происходит из того, что он стремится остаться джентльменом и не хочет касаться ее до самой свадебной ночи?

Никакого другого объяснения его внезапному уходу Регина не могла найти. Ей следовало бы радоваться, что ее жених старается вести себя достойно, однако у нее в горле застрял комок, с которым она никак не могла справиться. Всего несколько минут назад она верила в то, что ее ждет счастье, но теперь у нее возникли в этом серьезные сомнения.

И все же она дала слово и будет его держать. Став женой Слэйда, она проявит всю свою выдержку и терпение, чтобы те редкие мгновения, в которые Слэйд показывал из-под непроницаемой маски свои истинные чувства, повторялись чаще и чаще.

Эта мысль успокоила ее. Открыв дверь, Регина шагнула в заполненную мраком комнату, все еще хранившую тепло жаркого дня. Сделав глубокий вдох, чтобы окончательно успокоиться, она зажгла свет и в изумлении застыла на месте.

Крышка одного из чемоданов была открыта; даже издали было видно, что кто-то рылся в ее вещах. Поспешно подбежав к чемодану, Регина стала перед ним на колени. Вся ее тщательно уложенная одежда была скомкана точно так же, как в тот день, когда она осматривала свои чемоданы в гостинице Темплтона.