The New York Times, материалы в которой публикуются еженедельно начиная с 2004 года. Если учесть объем заявок, которые получает редакция (восемь тысяч в год), эта колонка одна из самых популярных в газете. А в 2017 году у нас взяли интервью для специального юбилейного выпуска издания[186]. Мы с Джоном были благодарны и польщены.

Мы рассказали о том, как познакомились, как недавнее столкновение со смертью сблизило нас, и я поделилась некоторыми моментами из своего исследования. Также к нам в офис пришел фотограф и снял нас, смеющихся, в лабораторных халатах. Когда газета вышла, мы с Джоном скупили все экземпляры в киосках в нашем районе, чтобы отправить моим родственникам в Европу. Мы получили десятки сообщений от наших друзей и коллег. Нам казалось, что наша история любви стала в какой-то мере официальной, и мы надеялись, что она вдохновит других людей. Хотя та статья очень нас обрадовала, ее эффект не сравнится с бешеной популярностью эссе, опубликованного в той же колонке двумя годами ранее под названием «Чтобы влюбиться в кого угодно, сделайте это».

Автор публикации, преподавательница и писатель из Ванкувера Мэнди Лен Кэтрон, поделилась историей о том, как воспроизвела известный психологический эксперимент[187] с одним из своих близких друзей. Впервые его провели Артур и Элейн Арон и несколько их коллег в 1990-х годах. В ходе этого эксперимента они проверяли, можно ли, используя определенные особенности человеческой природы, заставить двух незнакомцев влюбиться друг в друга. Исследователи приглашали мужчин и женщин примерно одного возраста войти в лабораторию через разные двери. Участники садились лицом друг к другу и по очереди отвечали на тридцать шесть вопросов все более личного характера.

Вопросы начинались довольно банально («Кого бы вы пригласили на ужин?»), но градус быстро нарастал («У вас есть тайное предчувствие о том, как вы умрете?»). Вскоре вопросы побуждали участников всячески взаимодействовать друг с другом: «Составьте по три правдивых предложения, начинающихся с „мы“. Например, „Мы оба в этом помещении чувствуем…“». Опросник специально был разработан так, чтобы привести к самораскрытию. Супруги Арон и их коллеги не только обнаружили, что их эксперимент позволил быстро и надежно создать близость, необходимую для формирования романтической любви, но и получили впечатляющие результаты: через шесть месяцев после эксперимента двое из испытуемых поженились и пригласили на свадьбу всех сотрудников лаборатории.

Как любой хороший ученый, Кэтрон отметила ограничения в своей адаптированной версии этого эксперимента: она находилась в переполненном баре (где, вероятно, выпивала), а не в лаборатории и ее партнером был друг, а не незнакомец. И все же, когда они прошлись по всем вопросам, она с удивлением почувствовала сильную связь между ними, которой раньше не было. Как известно, эксперимент заканчивается тем, что вы четыре минуты молча смотрите партнеру в глаза. Кэтрон написала, что этот опыт был более захватывающим и пугающим, чем все, что она когда-либо делала, включая висение на страховочном тросе над обрывом. Первые две минуты она едва могла дышать. Потом начала расслабляться, потом это стало казаться все менее неловким, а затем — правильным. Этот эксперимент не заклятие и не гипноз. По словам Кэтрон, он скорее показывает, что вызвать доверие и близость — те самые чувства, которые лежат в основе любви, — можно с помощью определенных действий. А спустя несколько месяцев Кэтрон и ее друг действительно полюбили друг друга. Она завершила свою прекрасную статью такими словами: «Любовь не случилась с нами внезапно. Мы любим друг друга, потому что сделали такой выбор»[188]. Для тех, кто ищет любовь или не удовлетворен своими отношениями, эта идея выбора расширяет представление о возможном: вы можете что-то изменить. И как только вы и ваш партнер начнете самораскрываться, произойдет одно из двух: либо ваши отношения станут крепче, либо вы поймете, что вам не стоит продолжать отношения.

Исследования показали, что с повышением самораскрытия в отношениях растет и удовлетворенность ими[189]. Но верно и обратное: пары, которые жалуются на недостаток близости, склонны к меньшему самораскрытию. А недостаток самораскрытия делает вас уязвимыми перед всеми опасностями одиночества, о которых мы упоминали ранее, такими как повышенная предрасположенность к болезням и ранняя смерть.

Когда немецкий психолог Маркус Мунд и его коллеги исследовали чувство одиночества почти у пятисот пар, состоящих в длительных отношениях, они не обнаружили связи между одиночеством и качеством физической близости в отношениях, но отметили существенную связь между одиночеством и недостатком самораскрытия[190]. Это означает, что партнеры, не раскрывающие свои истинные «я», могут обречь себя на длительные страдания.

КЛЮЧ К РАЗБИТОМУ СЕРДЦУ

Иногда, как бы мы ни старались удержать любовь, мы ее теряем. Разрыв может произойти из-за непримиримых разногласий, семейной ссоры, переезда, разных приоритетов, отсутствия физической близости — да из-за чего угодно. Когда мы расстаемся с человеком, которого когда-то любили, что происходит в мозге?

Ничего хорошего. После нежелательного разрыва отделы мозга, отвечающие за стремление к вознаграждению, становятся чрезмерно активными. Вы любите еще сильнее, чем когда были вместе, ищете человека, которого больше нет, стремитесь к тем положительным чувствам, которые когда-то были связаны с возлюбленным. Вот как выглядит разбитое сердце или безответная любовь.

Помимо системы вознаграждения также активируется та часть ПФК, которая участвует в руминации. Эта часть мозга контролирует нашу склонность снова и снова думать о партнере и отношениях, о том, что было хорошо, а что — плохо. И наконец, наблюдается активность в отделах, реагирующих на боль, таких как передняя поясная извилина. В ходе визуализационных исследований мозга женщин, которые недавно расстались с любимым человеком, ученые обнаружили, что когда участницы думали о бывшем партнере, то у них активировались те же области, которые возбуждаются, когда мы скорбим об умершем близком человеке[191]. То есть с точки зрения мозга разница между болезненным расставанием и смертью невелика.

Поскольку нейроученые все точнее определяют, как любовь и расставание воздействуют на мозг, может оказаться, что в недалеком будущем, чтобы пережить тяжелый разрыв, потребуется не только упаковка носовых платков, но и аппарат ЭЭГ.

Давайте взглянем на случай мегаталантливой писательницы и музыкантши по имени Десса. Будучи активно публикуемым автором и членом популярного хип-хоп-коллектива «Думтри», она достигла завидного творческого успеха, однако в личной жизни ей не везло. Как Десса ни старалась, она не могла забыть своего бывшего, который на протяжении десяти с лишним лет то появлялся, то исчезал из ее жизни. Она не могла жить ни с ним, ни без него, и он вызывал в ней каскад положительных, отрицательных и смешанных чувств: разочарование, сожаление, ревность, страсть. Разумом Десса понимала, что он ей не подходил, и