– Нет, – ответил он так же вслух.

– Потому что главой этого поселения был сын государственного секретаря Союза колоний, – объяснила Саган. – Этот безмозглый ублюдок хотел доказать своей матери, что законы Союза колоний, запрещающие создание диких поселений, ущемляют гражданские свободы.

– Это действительно так? – спросил Джаред.

Саган окинула его долгим взглядом:

– Почему ты спрашиваешь?

– Просто любопытно.

– Может, и ущемляют, может, и нет, – сказала Джейн. – В любом случае доказывать свою точку зрения надо было где угодно, но только не на этой планете. На нее уже много лет назад предъявляли свои претензии рраей, хотя у них и нет здесь постоянного поселения. Полагаю, этот молодой козел решил, что после того, как в последней войне СК разгромил рраей, те, опасаясь возмездия, закроют глаза на захват их планеты. Но десять дней назад разведывательный спутник, выведенный нами на орбиту планеты, был сбит тем самым линкором, с которым мы только что разобрались. Однако спутник все же успел передать снимок линкора. И вот сюда направились мы.

– Жуткая история, – пробормотал Джаред.

Саган горько рассмеялась:

– А теперь мне предстоит вернуться в этот долбаный холодильник и проверять все трупы, чтобы отыскать сынка госсекретаря. После чего я с радостью сообщу ей, что рраей нарубили из него и его семьи котлеты.

– Из его семьи? – переспросил Джаред.

– Этот кретин притащил сюда жену и дочь, – объяснила Саган. – Девочке было четыре года.

Представив мертвую девочку в груде трупов, Джаред содрогнулся от отвращения. Саган пристально наблюдала за ним:

– С тобой все в порядке?

– Да. Мне просто очень их жалко.

– Жалко жену и малышку, – поправила его Джейн. – Безмозглый ублюдок получил по заслугам.

Джареда снова передернуло.

– Раз вы так считаете…

– Я так считаю, – решительно произнесла Саган. – Ну а теперь за дело. Пора идентифицировать колонистов – или, точнее, то, что от них осталось.

"Ну, – сказала Джареду Сара Полинг, когда тот вышел из лазарета "Коршуна", – определенно, ты не ищешь легких путей".

Она провела ладонью по его щеке, на которой, несмотря на наношвы, остался заметный рубец.

"До сих пор видно, где тебя полоснули".

"Щека совсем не болит, – улыбнулся Джаред. – Чего нельзя сказать о щиколотке и руке. К счастью, в ноге все кости целы, а вот фалангам придется срастаться еще двое суток".

"Все равно это лучше, чем быть мертвым", – философски заметила Полинг.

"Что верно, то верно".

"И ты научил всех новому приему, – продолжала Сара. – До этого никому и в голову не приходило, что с УмноКровью можно так обращаться. Тебя прозвали Пламенным поцелуем".

"Всем известно, что УмноКровь можно заставить нагреваться, – возразил Джаред. – На Фениксе я видел, как все таким образом расправляются со всевозможными кровососами".

"Да, этот прием используется для того, чтобы зажаривать разных мелких жучков, – согласилась Полинг. – Однако нужно было хорошенько подумать, чтобы с его помощью зажарить жука большого".

"На самом деле я ни о чем не думал, – признался Джаред. – Просто мне не хотелось умирать".

"Любопытно, каким изобретательным делает человека воля к жизни".

"Любопытно, как она заставляет сосредоточиться, – сказал Джаред. – Я вспомнил твои слова о том, что мне нужно учиться концентрировать внимание. Так что в каком-то смысле именно ты спасла мне жизнь".

"Замечательно. Постарайся как-нибудь вернуть должок".

Джаред остановился.

"В чем дело?" – спросила Сара.

"Ты чувствуешь?"

"Что?"

"У меня такое ощущение, будто я действительно хочу секса", – сказал Дирак.

"Знаешь, Джаред, из того, что ты остановился как вкопанный посреди коридора, трудно понять, что ты хочешь секса".

"Полинг, Дирак, – послышался голос Алекса Рентгена. – Ждем вас в кают-компании. Прямо сейчас. Пора немного расслабиться после боя".

"О-ох! – обрадовалась Сара. – Надеюсь, там нас ждет торт с мороженым".

Ни торта, ни мороженого. В кают-компании была в разгаре оргия. Все десантники 2-го взвода, за исключением командира, находились тут в различных стадиях неглиже. На диванах и подушках, сброшенных на пол, лежали парочки и трио, целуясь и вжимаясь друг в друга.

"Это и есть расслабление после боя?" – недоуменно спросила Полинг.

"Совершенно верно, – подтвердил Алекс Рентген. – Мы так отмечаем окончание каждой операции".

"Почему?" – спросил Джаред.

Алекс удивленно посмотрел на него:

"Тебе правда нужна какая-нибудь причина для того, чтобы устроить оргию?"

Джаред хотел ответить, но Рентген поднял руку, останавливая его:

"Во-первых, потому что мы прошли долиной, на которой лежит тень смерти, и вышли с другой стороны. А лучший способ прочувствовать себя после этого живым – как раз то, чем мы сейчас занимаемся. И после всего дерьма, на которое нам довелось насмотреться сегодня, нужно как можно быстрее очистить голову. Ну а во-вторых, каким бы замечательным ни был секс сам по себе, он лучше вдвойне, когда все, с кем ты интегрирован, занимаются им в одно и то же время".

"То есть ты хочешь сказать, что вы больше не собираетесь затыкать нашу интеграцию с вами?" – спросила Полинг.

Она задала свой вопрос с издевкой, однако Джаред уловил в ее голосе едва различимую тень беспокойства.

"Нет, – мягко произнес Рентген. – Теперь ты одна из нас. И это будет не просто секс. Речь идет о более глубоком выражении единения и веры. Новом уровне интеграции".

"По мне, все это подозрительно смахивает на чушь собачью", – улыбнулась Сара.

Рентген послал импульс веселья:

"Ну, знаешь, не буду отрицать, что против собственно секса мы тоже ничего не имеем. Впрочем, ты сама все увидишь. – Он протянул ей руку. – Начнем?"

Оглянувшись на Джареда, Полинг подмигнула и взяла руку Рентгена:

"Вне всякого сомнения".

Джаред проводил их взглядом. Вдруг он ощутил прикосновение к плечу. Обернувшись, он увидел Джули Эйнштейн, обнаженную, соблазнительную.

"Джаред, я хочу проверить, правда ли у тебя пламенные поцелуи".

Через какое-то неопределенное время Сара, отыскав Джареда, улеглась рядом с ним.

"Вечер выдался весьма интересный", – заметила она.