Улыбка мгновенно стирается с моих губ.

На сердце холодеет.

Здесь что-то не так.

Мне дурно…

Очень, очень нехорошо становится!

Будто давление подскочило.

— Дмитро! Ты где потеряться!

Парень резко дёргается, подскочив на месте, роняет пакетик на пол. Когда видит спешащего к него Пьера, наступает мокасином на него сверху, пряча под подошвой.

— Быстро дуть сюда!

— Я… я же… вы сказали отнести!

— Я сказал отнести, то есть отставить в сторону! Сейчас прийти служанка и всё отнести сама!

— Но это ж… это… особое блюдо, вы сказали мне, д-д-доверили честь, — парень бледнеет, видно, как его лицо практически полностью покрылось испариной.

— Я уношу! Я уже здесь!

К столу подбегает служанка с подносом, очень ловко и быстро ставит тарелки с едой на поднос и вылетает из кухни. Я дергаюсь в её сторону, собираясь закричать, но кусаю язык.

Шеф ещё не ушёл, они стоят в пяти шагах от меня! Если я выскочу прямо сейчас из укрытия, Неле потом влетит. Но… Господи! Я вся дрожу и дёргаюсь, не в силах больше терпеть. Ноги сами рвутся догнать Юлю и выбить из её рук поднос!

Какого чёрта…

Какого дьявола здесь происходит?!

Что он туда подсыпал!

Я хватаюсь за голову, ибо эмоции меня переполняют!

Нет, нет, нет!

О боже!

Неужели это правда то, о чём, я думаю?

Демьяна кто-то хочет отравить…

У меня есть шанс…

Я могу воспользоваться им.

Если Демьян съест этот ужин, то… он больше не сможет мне отомстить. Он больше не будет меня ненавидеть, а просто исчезнет! Навсегда. А я могу сбежать. Я могу получить свободу, сохранить себе жизнь и оставить себе своих малышей!

Стоп.

Нет, Аврора! Одумайся!

Ты не можешь так поступить…

По крайней мере, есть ещё и Фаина.

Верно.

Гадюка гремучая!

Она ни за что не оставит меня в покое.

Фаина не даст мне даже и шести месяцев, она не даст тебе ни одного. Ей плевать на детей!

Наконец, Пьер даёт подзатыльник своему подчинённому, потом даёт ещё один отправляя его в сторону кухни:

— Совсем оборзеть! Ты с кем в таком тоне разговаривать! Я сказал работать, пес блудливый! Свинтить захотеть! Я тебе свинчу! Сегодня до утра чистить картошка и драть кастрюля!

Они поворачиваются ко мне спиной и это шанс.

Я выскакиваю из кладовки, со всех ног мчусь

Боже… Боже… Боже…

Только бы успеть!

Мне катастрофически нельзя приближаться к центральной части дома! Но сейчас — исключение, вопрос жизни и смерти. Я бегу, не думая ни о чём, только об одном — лишь бы успеть. Я должна предупредить Демьяна! В это время он, обычно, ужинает.

Охранник, стоящий возле обеденной залы, заскучав, на секунду уткнулся в телефон. Я пронеслась мимо него, как вдруг он опешил, даже выронил телефон и бросился следом за мной, с криками:

— Стой!

Сердце бьётся навылет, когда я влетаю в обеденную залу и вижу, как та самая служанка, мило улыбаясь, ставит перед Демьяном поднос с той самой отравленной едой.

— Приятного аппетита, господин. Пьер просил передать, что сегодняшнее блюдет будет весьма особенным! Это его новый, авторский рецепт. Такого вы еще не пробовали!

— Спасибо, — сдержанно кивает он, беря в руку вилку.

— Нет, Демьян! НЕТ! — мой отчаянный крик вырывается из самого центра души.

Он поднимает глаза, сначала в них отражается удивление, а потом его подавляет резкое недовольство.

— Не ешь! Не смей!

Я действую на эмоциях!

И пусть я не ошиблась, иначе за такое Алаев меня точно убьёт.

Сейчас я думаю не головой, а сердцем. Подбегаю к нему слишком близко, с размаху сметаю со стола тарелку.

Звон.

Грохот!

Осколки разлетаются по дорогому мрамору, изысканному, фирменному блюду конец! Теперь это похоже на похлёбку, которой обычно кормят свиней на ферме.

Служанка, охранник, особенно Алаев… бросают на меня ошалевшие, ненавистные взгляды. В ту же секунду весь дом содрогается от грозного крика.

— Аврора! Это как понимать! — Демьян вскакивает на ноги, ударяя кулаком по столу. Фужер, стоявший там, со звоном отправляется вслед за разбитой тарелкой.

— Еда отравлена! — задыхаясь, пытаюсь вымолвить я. — Я видела, как помощник Пьера подсыпал в вашу еду белый порошок!

Ноги отнимаются, голова взрывается от огненной пульсации.

Просто сумасшедший выплеск адреналина.

— Что ты сказала?! — Демьян сбавил тон. Он быстро подошёл ко мне и схватил за локоть. — Повтори.

— Еда отравлена… Не ешьте её. Вы обязаны мне поверить… Вызовите специалиста, проверьте!

Смотрю ему четко в глаза и стараюсь быть убедительной.

Не моргаю…

Настойчиво стою на своём, потому что он должен видеть во мне только правду, должен видеть, что я не вру.

Хватка на моём локте ослабевает, но мужчина продолжает прожигать меня потемневшими глазами.

— Я видела собственными глазами. Я подсмотрела… Что вам стоит просто взять и проверить эту еду?

Демьян слегка отбрасывает в сторону мою руку, обращаясь к охраннику:

— Уведи её и запри в комнате.

Отступает назад, отворачиваясь, брезгливо глядя на еду.

— Нет, Демьян! Пожалуйста, поверь мне!

— Идём, живо!

— Пожалуйста, ты должен мне поверить! Ты должен проверить того парня! Демьяяян!

Но он ничего не ответил.

Он повернулся ко мне спиной.

Этот жест… я знала, что он означает.

Здоровый и сильный как лось охранник бесцеремонно вывел меня из комнаты.

* * *

Александр вталкивает меня в комнату, запирает её на замок. Я бросаюсь на дверь, молочу её кулаками, но это бесполезно.

Бум!

— Уймись! Тихо сиди, или пожалеешь!

Следует ответный, раздражённый удар по деревянной поверхности мощного кулака.

Господи…

Отхожу от двери, опускаюсь на кровать, накрывая лицо ладонями. Мои руки дрожат, а ладошки становятся мокрыми от слёз.

Я опять встряла в неприятности!