Алла умело опрокинула в рот содержимое и скривилась.

– Водка лучше.

– Не скажи. В алкоголе должен присутствовать вкус. Не зря настаивают в деревянных бочках. А у вас чисто по-русски спирт разбавил – и вперед. Пьют приличные люди не только для получения свинского состояния.

– Ага, у вас, средиземноморских народов, питье вина – целый ритуал. Но сам-то отнюдь не марочный напиток хлебать готовился.

– Меня испортили русские своим застольем. Если пить, так стаканами. Еда – не пища, а закуска. Салатик возьми, раз уж подсела.

Она не чинясь пододвинула к себе тарелку и, отобрав у меня вилку, принялась с аппетитом жевать нарезанные овощи. Мне пришлось для жаркого воспользоваться ложкой от борща. Не настолько воспитан, чтоб отказаться от использованной. Помнится, в детстве мазал масло на хлеб пальцем и нисколько не страдал, когда ел с ножа.

– Сенсации не валяются на каждом шагу. Упустить шанс было бы глупо. Возьмем, например, тебя, – сказала Алла, наливая себе вторую рюмку. Конечно, после первой перерывчик небольшой, но больно она резво взялась.

– А что я?

– Раз уж мы так дивно познакомились, я подскочила на кладбище и знаешь чего увидела?

– Догадываюсь.

– Тут уж не выдержала и навела справки.

Она сделала многозначительную паузу. Молча продолжаю доедать жаркое без особого аппетита. Догадываюсь, о чем речь пойдет.

– По документам, никакой сестры у тебя нет. А вот дедушка крайне любопытный. И знакомые – тоже. Большой Артем… М-да. Кто она была по жизни?

– Все?

– Мало?

– И в чем криминал? В наличии не родной, а сводной сестры или возможного наследства в Константинополе? С такими «открытиями» ты еще долго на первую страницу не попадешь. Если вообще когда-то такое случится. Маньяки стаями не ходят.

– Ты его нашел, – подавшись вперед через стол, прошептала Алла. – Кто он?

Открыл рот и снова захлопнул. Прежде чем нечто вякать, даже напрочь отрицая, всегда лучше хорошенько подумать. У представителей журналистского племени есть дурная привычка выдергивать слова из контекста и выставлять человека в непристойном виде. А для меня такая слава вообще лишняя. Сейчас Алла случайно в цель попала, однако стоит окончательно сформироваться мысли и не дай бог угодить в газету, как у многих людей появятся неприятные вопросы. Незачем подкидывать дрова в огонь, давая пищу для размышлений.

– Когда я был маленьким, один шутник поделился историей, – сказал я, вытирая рот салфеткой. – Якобы он постоянно приносил в редакцию новости с улиц, а печатали в газете совсем другие. Ужасные и кровавые. И он не выдержал, проверил парочку случаев, описанных в репортажах, а там пусто. Ни таких людей, ни событий, ни преступлений. Принялся за расследование и выяснил удивительную вещь. Пошел к главному редактору и потребовал объяснений. Оказалось, все местные новости последние сорок лет выдумывает совершенно незаметный старичок, сидящий в архиве. Поскольку об этом знать не положено, правдолюбца уволили, чтоб не лез куда не просят. А когда он вышел на улицу в расстроенных чувствах, его забили насмерть двое наркоманов.

– Рассказчика?

– Именно.

– Это притча? – неуверенно спросила она.

– Это анекдот. Со смыслом. Не будь дурой. Если я такой грозный, лучше не связывайся. А то переедут не на шутку. Не заставляй жалеть, что обратился к тебе. Пока, – сказал я с нажимом, – ничего непоправимого не произошло. Но не лезь в мою жизнь. На свете полно тем и без этого.

У почты появился ровно за тридцать секунд до закрытия. Конечно, заранее известно, сразу Катя не появится. Сначала дверь закрывается, однако тех, кто успел просочиться до срока, обязательно обслужат. Потом – сдача кассы и уборка рабочего места. Как минимум четверть часа ожидания гарантирована. Тем не менее к ухажеру могли отпустить и сразу. Не стоит давать повод для беспочвенных претензий, и лучше появиться раньше.

Закурил, в глубокой задумчивости уставившись себе под ноги. Смотреть здесь тоже особо не на что, как и вообще на улице. Редкие прохожие, ползущие по кругу автомобили. Почему-то почта всегда находится на задворках, будто старательно прячут нечто непотребное. Машинально стряхнул пепел и, внимательно изучив бычок, отправил его в чугунную урну, злодейски не загасив и с любопытством наблюдая за полетом. Попал! Мысленно себе зааплодировал и на визг тормозов среагировал с запозданием.

Прямо напротив ступенек остановился сто второй «Руссобалт». Тот самый, заднеприводный, с кузовом типа универсал. Из открытого окна на меня уставилось дуло автомата. Огромного размера и с черной дырой на месте ствола. Я так и стоял бездумно, когда на кончике дула забилось пламя, за моей спиной зазвенело разбитое стекло и нечто мелкое мелькнуло мимо уха, закончив путь в кабине автомобиля. Его подбросило взрывом и развернуло остатки поперек дороги. Только тогда я вышел из ступора и услышал женский крик за спиной, а заодно обнаружил обернувшихся на звуки людей.

Меня схватили за плечо и резко развернули. С тупым удивлением уставился на встревоженную Катю и следы в стене за ее спиной. Реально, меня хотели убить!

– Ты цел? – нервно вскричала девушка, встряхивая меня. – Не дожидаясь ответа, принялась осматривать и ощупывать.

– Э, – проблеял с задержкой, – это ведь ты швырнула в них шаровой молнией?

– Надо было смотреть? – гневно вскричала она, оставив в покое мое несчастное тело и выпрямляясь. При этом она умудрилась нависнуть надо мной, несмотря на меньший рост.

– Я очень-очень благодарен, – поспешно сообщил трусливо. Обнял и прошептал на ухо: – Никто не видел?

– Не думаю, – прикусив губу и пытаясь припомнить, призналась она. – Я смотрела в окно, а все были заняты. Ну и среагировала.

То есть стекло высадила она, а вовсе не пули, как показалось со страха.

– А, пусть, – бодро заявила она. – И так все в курсе, что ведьма. Дополнительная реклама.

– Ничего не было, – с нажимом произнес я. Где-то по соседству выла приближающаяся сирена полицейского автомобиля. Рвануло на совесть, и патрульные услышали за много кварталов. Наверное, и вызывать не потребовалось. – С перепуга чего не покажется. Это все же не игрушки, а убийство. И самый минимальный срок – все равно громкое следствие и тюрьма.

Катя молча кивнула и неожиданно разразилась слезами, уткнувшись мне в плечо. Я принялся гладить ее по голове, как ребенка, утешая и косясь на дымящиеся остатки автомобиля. Девочка постоянно имеет в кармане хороший фугас. К счастью, не кидается им часто. Исключительно в расстроенных чувствах и защищая обижаемого врагами парня. Зачем я изучал ОБО? В боевой обстановке показал себя натуральным болваном, в отличие от нее…

Когда вошел знакомый следователь, мне стало кисло. Бесконечные повторяющиеся вопросы продолжались до самой темноты. Все же не каждый день на улицах Москвы стреляют, а уж когда начинают, практически всегда хорошо известно, кто и зачем. И в кого. Я в этом смысле был чист полностью и кристально. Родство к делу не пришьешь, а ни по каким учетам не проходил и под следствием не находился. Тем подозрительней смотрелась дикая история. Видимо, дело пошло наверх и где-то всплыло прежнее.