– Юноши! – скомандовала она. – Приступайте к своим прямым обязанностям охраны правительственной территории. А вы, мужчина, – к своим отцовским.

– Томка! Точно! Там же у нас Машка одна! – всполошился Виктор и начал спешно прощаться.

Юные абхазы преисполнились тревогой за российского друга и побежали показывать короткую дорогу к пансионату. Проводили до помойки. Постояли, провожая курортников взглядом, и побрели обратно на свой боевой пост. Уже смеркалось.

Мальцевы пулей долетели до заветной скамейки – дочери не было.

– Наверное, поднялась в номер, – предположила Тамара.

Поднялись в номер. Стучали. Прикладывали ухо к двери. Машка не отвечала.

Спустились в холл с телевизором. По-быстрому рассмотрели сидящих на диване детей. Среди них дочери не было.

Сбегали к столовой на детскую площадку. Площадка была пуста. Почти стемнело.

Обежали пансионат, нашли свое окно – в нем горел свет. Взлетели по лестнице на третий этаж. Снова стучали в дверь и прикладывали к ней ухо, снова призывали Марусю. Тщетно.

Опять выбежали на улицу. Со стройки доносились мальчишеские голоса и тоненько подвывала девочка. Ноги сделались ватными. Тамара мучительно вслушивалась в девичий голос: «Нет, не Машка! А может, Машка?!»

Виктор привел сторожа. Тот заорал благим матом на неизвестном языке, и из развалин выпорхнула стайка абхазских мальчишек, один из которых скулил по-девичьи тонко.

Мальцевы переглянулись и через секунду разбежались в разные стороны. Тамара понеслась на ресепшн, Виктор – в сторону монастыря.

За кафедрой сидела полная Вета и раскладывала пасьянс.

– Вета, – как можно более спокойно выдавила из себя Тамара. – Я Мальцева. Из триста одиннадцатого. У меня пропала девочка. Вы не видели ее?

– Какую именно? – резонно уточнила Вета, провожая взглядом пробегающих детей.

– Высокая. Волосы белые… – затараторила женщина, словно выплевывая из себя данные для фоторобота.

– Видела, – призналась Вета.

– Когда? – выдохнула Тамара.

– Сегодня. Перед ужином.

– И все? – не теряла надежду мать.

– И все.

Вбежал Виктор. За ним – сторож. Стали подтягиваться люди. Супруги Мальцевы избегали смотреть друг на друга. Отдыхающие высказывали разные предположения, часть из которых посвящалась либо морю, либо горам, либо коварным незнакомцам. Верилось в самое худшее – и в море, и в горы, а больше всего – в абхазский киднеппинг.

Дискуссия развернулась и потекла по своему прихотливому плану. Тамара и Виктор снова выбежали на улицу: уже стемнело, Мальцева заплакала.

– Я же говорил: не надо было оставлять ее одну! – заорал на жену Виктор.

– Ты говорил?! – не поверила своим ушам Тамара.

– Идиот! Как я мог тебя послушать?! Давай пройдемся! Давай пройдемся! Маленький ребенок! В чужой стране! Среди абреков!

– Она не могла уйти с незнакомыми людьми! – сквозь слезы защищалась Тамара. – Она умная девочка. Мы миллион раз с ней об этом говорили. Она сама боится!

– Ничего она не боится! Она такая же бесстрашная дура, как и ее мать!

«Бывшая мать», – подумала про себя Тамара и, пытаясь отогнать от себя дурную мысль, суеверно схватилась рукой за висящий на шее медальон. Виктор – за сигарету. Зашагал взад-вперед, рассуждая вслух:

– Она умная девочка? Да. Она умная девочка. Она не будет разговаривать с незнакомыми людьми? Не…

– А может, она познакомилась с кем-нибудь из детей и торчит у них в номере? – неожиданно здраво изрекла Тамара.

– Слушай, мо-о-ожет…

– Тогда я ее прибью! – воодушевившись, пообещала женщина и решительно направилась к пансионату с твердым намерением стучать в каждую дверь.

– Томка! Стой! – заорал Виктор и указал рукой на ворота, от которых в сторону пансионата двигалась шумная компания из пяти человек, причем одна человекоособь явно обладала чертами пропавшей дочери.

– Машка! – всплеснула руками Тамара и рванула к пришельцам. – Где ты была?! Мы с папой с ног сбились! – тискала дочь счастливая мамаша, не обращая внимания на приветствующих ее Марусиных спутников.

– Мама! – засмущалась девочка. – С тобой же здороваются!

– Здрасте! – с каким-то местечковым выговором приветствовали Тамару «похитители» ее сокровища.

– Как ты могла уйти с незнакомыми людьми?! – продолжала Тамара игнорировать правила приличия.

– Так мы ж познакомились, – робко произнесла молодая женщина, чувствовавшая себя виноватой за произошедший инцидент.

Подошел Виктор. Маруся потупила голову. «Сейчас начнется!» – затосковала девочка, обеспокоенная исчезающей на глазах честью семьи.

– Виктор, – представила она отца своим спутникам.

– Хена, – протянул руку Мальцеву мужчина с одутловатым лицом. – Вы уж это… извиняйте…

– Да ничего! Бывает! – скоропалительно уверил в своей лояльности нового знакомца Виктор. – Мы не ожидали просто – ушли на минуту, а ее уж и нет.

– Ничего себе на минуту! – возмутилась Машка. – Я уже и волноваться начала. Не знала, что и думать: ушли, видишь ли, на минутку, а пропали на час.

– Правда, Машенька очень нервничала, хде вы, – поддержала ее Генина спутница. – И мы пошли вам навстречу. И как-то разминулись…

– Так мы ж другим путем шли! С другой стороны, – тоном завсегдатая сталинской дачи провозгласил Виктор.

– Так мы ж не знали! – хором ответили новые знакомые.

– Да и мы полчаса тому назад об этом не знали, – примиренчески призналась Тамара. – Мы всего третий день.

Напряжение потихоньку стало спадать. У всех. За исключением Маруси. Та не находила себе места и забегала вперед, заглядывая в лицо то отцу, то матери. Выбрала Виктора:

– Папа, – потянула она его за руку, пытаясь увести в сторону. – Я же правда вас сидела ждала. А вас долго не было. А тут Гена с Викой. И с Дашей. И Стасом. И они предложили меня проводить до вас с мамой…

– Да я понял, Машуль, понял! – отмахивался Виктор от найденной дочери, как от назойливой мухи, и все норовил поддержать ритуальный мужской разговор.

– Так откуда вы? – любезно переспрашивал Мальцев.

– Так с Кубани ж! – снова хором рявкнули «похитители на час».

Похоже, одна Тамара никак не могла справиться с пережитым стрессом и с остервенением хватала дочь за руку, пытаясь остаться с ней наедине. Маруся избегала смотреть на мать и выдергивала руку до тех пор, пока Тамара не гаркнула на нее:

– Стой, кому я сказала!

Машка замерла и потупила голову.

– Почему ты ушла одна?!