— Господин капитан! Проконтролируйте отъезд Розанова, но перед этим попытайтесь выяснить у него, что известно генералу о целях визита в Японию сотрудников Кредитной канцелярии Минфина России. Он должен быть осведомлён об этом в силу своего прошлого служебного положения.

Кроме того, поинтересуйтесь у него личностью Алтунина. Известен ли он генералу, и какой круг вопросов этот нынешний сотрудник Русского посольства курировал в Канцелярии.

Далее добавил:

— Что касается приезда в Токио атамана Семёнова, то отказать ему в этом будет сложно. В том числе по причине нашей ориентации на поддержку правительства Восточной окраины. Да и портить добрые отношения отдела с его представителем в Японии генералом Рябиковым не стоит. Однако надо исключить любой вариант личной встречи атамана с генералом Гиити Танака.

Учтите, — важно, с пафосом в голосе, подчеркнул Осима, — это только для вашего сведения. Наш командующий наконец-то готовится приступить к политической деятельности. Возможно, с прицелом на пост премьера. Это крайне актуально для клана Тёсю и престижа армии. Но вряд ли понравится нашим коллегам из флота.

Накануне подобного исторического события генералу не резон встречаться с сомнительными личностями.

Затем, не убавляя торжественности в голосе, полковник сообщил:

— В ближайшее время я буду докладывать командующему о том, как решаются вопросы, связанные с возможностями финансирования его избирательной кампании. В этой связи прошу ускорить проработку всех поставленных сегодня перед вами вопросов, чтобы можно было включить их в доклад генералу Танака-сан.

Если сочтёте необходимым, выставите за господами Алтуниным и Томба дополнительное негласное наблюдение с использованием нашей жандармской военной службы наружного наблюдения.

Особое внимание уделите выявлению связей журналиста в военных кругах, среди офицеров штаба. В том числе среди тех, кто ранее находился в Экспедиционном корпусе, — подвёл итог своим указаниям начальник Второго отдела.

Токийская окружная прокуратура. Осень того же года

Следователь по особо важным делам Токийской окружной прокуратуры Мотои Исида внимательно перечитывал текст поступившего к нему заявления. Его автором был интендант второго ранга Токихару Микамэ, казначей Секретариата Министерства сухопутных войск.

В свои сорок пять неполных лет Исида уже состоялся как опытный и знающий прокурорский работник. Внешне похожий больше на европейца, чем на азиата, он принадлежал к тем немногочисленным японцам, родословная предков которых, по-видимому, началась на пути их проникновения на японские острова из Сибири.

Можно только предположить, что племена этих «прояпонцев» происходили из некоего древнего родового корня, следы которого теряются в европейской части России или на её сибирских просторах.

Эти люди были со светло-бледным оттенком кожи, характерными, хоть и едва заметными, монгольскими веками над глазами, тонкими и продолговатыми чертами лица и носа, слегка курчавыми тёмными волосами. Как правило, рост японцев этого типа заметно выше среднего в сравнении с островными жителями. Облик «японцев-европейцев» отмечен неким налётом аристократизма.

Внешние обстоятельства существенно отличают их от большинства островитян-аборигенов, пришедших когда-то в Японию из Китая и Кореи, а также с островов Южной Азии, в частности Полинезии.

Для европейцев все азиаты, не только японцы, на одно лицо. Но исследователи-антропологи выделяют среди жителей японских островов три базовых типа.

Во-первых, это люди с ярко выраженными монголоидными чертами: широкий овал лица, узкий разрез глаз с характерным веком, прямые и жесткие иссиня-чёрные волосы, достаточно высокий рост.

Другой тип — японцы, в основном попавшие на острова из континентальных Китая и Кореи: с более светлой кожей, слабым волосяным покровом, тонкой костью, продолговатым овалом лица.

«Южные» же японцы имеют миндалевидные глаза, курчавые волосы, невысокий рост.

Конечно, со временем миграция и урбанизация заметно перемешали эти классические типы. Но всё же при знакомстве с японцем не так сложно определить его фурусато (родные края) на островах. Сами островитяне по указанным внешним признакам безошибочно идентифицируют происхождение соотечественника. К тому же, иероглифическое написание фамилии японца подскажет, из какой местности его предки.

Если среди фамильных знаков есть иероглиф «уми» («море»), «яма» («гора»), «мори» («лес») и тому подобные указатели принадлежности, с большой долей вероятности можно предположить, что предки человека изначально проживали, соответственно, на побережье, в горной или лесистой местности.

Зная об особенностях своей внешности, Исида всегда носил европейский костюм, пошитый в «голландских» ателье Иокогамы. А также небольшие усики, ещё более выделявшие его среди безусых соотечественников.

Надо отметить, что после реставрации или, как говорят сами японцы, революции Мэйдзи в 1868 году, в островной империи начался период быстрой вестернизации.

Подражание европейским манерам стало повальным увлечением в новой столице (до этого Токио назывался Эдо, а столица находилась в Киото). Во всём поведении образованных японцев сквозило желание показать, что их страна — тоже современное (в западном понимании) цивилизованное государство. Достойное того, чтобы с ним общались как с равным себе партнёром.

В те годы облачение в европейские одежды и демонстрация западных причёсок воспринимались как проявление культурной открытости…

Но не внешность была главным, что выделяло Исиду.

За свою карьеру, сначала в качестве судьи в префектуре Кагосима, затем прокурора в разных городах Японии, он заработал прочную репутацию неподкупного, принципиального прокурорского работника.

Друзья и недруги зачастую называли его чёртом. Отмечая тем самым неистовость в ведении следствия и отсутствие у него каких-либо намёков на поиск компромиссных решений с лицами, в решении судьбы которых он как следователь принимал деятельное участие.

Вот и в этот раз, с подачи давнего приятеля-земляка Томбы, ему попало в руки это заявление.

После его прочтения и непродолжительного первого знакомства и разговора с заявителем Микамэ он сразу понял, что будет вынужден уже в ближайшее время возбудить уголовное дело по факту событий, изложенных автором документа. Текст искового прошения излагался им следующим образом:

«Заявитель: Тосихару Микамэ

Ответчики: Гиити Танака