— Вон там живут гоблины-пауконоги. — Он кивнул в сторону кучки приземистых хижин, покачивающихся на болотистой почве. — Питаются в основном угрями, но, говоря по правде, во вкусах они не очень-то разборчивы. А вон там, — Геккль махнул головой, указывая через правое плечо на высокий, крутой, изрытый ямами холм, — пещеры дуркотрогов. На это стоит посмотреть! Говорят, они селятся целыми кланами в одной пещере, иногда по сотне душ и больше.

Внезапно они услышали топот копыт за спиной.

Обернувшись, они увидели двух гоблинов-утконосов верхом на живопырах. И седоки, и скакуны были в тяжёлых кожаных доспехах. Гоблины были вооружены пиками из железного дерева и щитами в форме полумесяца. Один из них остановился и, выпрямившись в седле, внимательно оглядел вверенную ему территорию.

— Подойдите ко мне и назовитесь, — рявкнул страж.

Геккль выступил вперёд и, подняв лапу, показал гоблину медальон с зубом дуба-кровососа.

— Друзья Земли и Неба, — сказал он.

Плут и его товарищи также предъявили свои амулеты. Страж кивнул. Плут, находившийся рядом со всадником, заметил, что его кожаные латы испещрены зазубринами и царапинами — следами многочисленных сражений.

Вскоре появился третий воин.

— Эй, Глок, Стэг! — крикнул он. — У северных границ видели мародёров! Нас срочно вызывают туда!

Страж повернулся к Гекклю и трём его подопечным.

— Проходите, друзья, — сказал он. — Счастливого пути!

Он натянул поводья, ударил шпорами в бока живопыра, и его скакун, разбрасывая комья грязи, галопом помчался вслед за остальными всадниками.

— Вольная Пустошь — прекрасное место, где все живут в мире, мои храбрые друзья, — произнёс Геккль. — Но за это многим пришлось положить свою жизнь. Ну, пошли. Нас ждёт Озёрный Остров.

Они спустились по широкой лестнице, освещённой огромными качающимися фонарями, миновали купу тёмных, уходящих в высь деревьев, кажущихся гигантами на фоне серого мглистого неба.

— А кто тут живёт? — спросил Плут.

— Эльфы, — ответил Геккль. — Это место называется Долиной Эльфов. Сюда можно попасть только по приглашению, потому что жизнь эльфов загадочна и покрыта тайной даже здесь, в Вольной Пустоши.

— А это что? — взволнованно спросил Плут, поворачиваясь направо.

Вдалеке всё было залито светом: длинные ряды фонарей освещали узкие улочки и роскошные дома: одни были массивные и приземистые, другие, увенчанные изящными башенками, — высокие и узкие.

Геккль обернулся:

— Это, мой храбрый господин, Новый Нижний Город. Он сильно отличается от старого. Тут вас радушно встретят, предложат вкусную еду и, если захотите, бесплатный ночлег в гамаке в маленьком пчелином домике.

— В пчелином домике? — с воодушевлением переспросил Плут. — Вы говорите вон про те сараюшки, похожие на воинские каски?

— Именно так, мой храбрый господин. Они.

— Небо и Земля! — воскликнул Плут. — А как же тогда вот это называется? — И он указал на самое высокое здание в городе — с замысловатыми архитектурными украшениями, зарешеченными окнами и нацеленным в небо шпилем.

— Это — башня из летучего дерева, мой храбрый друг, — отвечал Геккль. — Она походит на дворец Вокса Верликса в Старом Нижнем Городе, но только доступ сюда открыт для всех, и каждый может открыто высказывать своё мнение в Палате Собраний и Заседаний.

— А можно нам пойти к эльфам? И посмотреть на пчелиные домики? — с энтузиазмом спросил Плут. — А можно нам влезть на башню?

— Ах, мастер Плут, — рассмеялся Геккль и со смирением поклонился, — у вас ещё будет время осмотреть здесь всё, что вы захотите. Но прежде мы должны добраться до Озёрного Острова.

Плут вспыхнул.

— Простите меня, — извинился он. — Но тут всё такое… такое… — он описал широкую дугу в воздухе, — такое…

— Пойдём уж… — сварливо огрызнулся Стоб. — Я устал, и Магда тоже.

Магда, пожав плечами, улыбнулась, но Плут заметил, что у неё синие круги под глазами.

— Поверьте мне, — продолжал Геккль, — лучшее у вас ещё впереди. — Он взял Плута за руку. — Ну, пойдём, мой храбрый друг.

Они миновали Долину Эльфов, Свинцовая Роща тоже осталась позади. Городской шум постепенно стих; и пока на иссиия-чёрном небе вставала луна, воздух сделался прозрачен и тих.

Плут глядел по сторонам, но вопросов старался не задавать. В серебристом сиянии покачивали головками большие белые цветы, сидевшие на ветвях жёлто-черные птички распевали свои песни под луной, шелестела трава, под ногами похрустывали камешки на дороге. Они прошли сквозь проём в зарослях душистого жасмина и…

— Вот это да! — ахнул Плут.

Перед ними расстилалось озеро. В его идеальной глади, необозримой и чистой, как кристалл, отражалось всё, что было вокруг: птицы, кружащие над водой, деревья, росшие по кромке, и огромная луна, ярко сиявшая на чёрном небосклоне.

На широкой платформе посреди озера, окутанное туманом и утопающее в свете тысячи фонарей, стояло высоченное массивное здание, чьи ломаные контуры чётко вырисовывались на фоне ночного неба: круглые башенки, крутые внешние лестницы, стены с арочными окнами и крутые остроконечные крыши.

Плут в изумлении покачал головой.

— Я никогда в жизни не видел такой красоты! — тихо восхитился он. — Даже во сне.

— Озёрная Академия, — пояснил Геккль. — Жемчужина Вольной Пустоши, оплот надежды для всех, кто любит свободу.

Но никто уже не слышал пояснений проводника. Один за другим, как в трансе, трое молодых подмастерьев медленно спустились к воде и ступили на длинные узкие сходни, которые соединяли берег с площадкой, вымощенной широкими досками из летучего дерева.

Не успел Плут поставить ногу на широкую платформу в центре озера, как сразу же что-то привлекло его внимание. Присмотревшись, он увидел маленький небесный кораблик с белоснежными парусами, приближавшийся к Академии. Сердце у Плута готово было выскочить из груди: это было упоительное зрелище! И плавно очерченный корпус небохода, и резная фигура на носу утопали в лунном сиянии. Лётная форма пилота, тёмно-зелёная с коричневой отделкой, приятно контрастировала с тёплым медово-золотистым оттенком деревянных наручных пластин и наколенников. Кораблик на раздутых парусах проплыл по ночному небу, как серебряная игрушка, и сел на платформу. Вслед за ним тихо приземлился ещё один небоход, потом третий, четвёртый.

Так, идеальным строем, небесные кораблики садились на островок один за другим, легко прикасаясь к деревянному настилу, и становились в ряд. Плут, онемев от восторга, смотрел, как четверо юных подмастерьев слезают со своих летательных аппаратов и спускаются на землю. Он только диву давался.