Местные за всем этим наблюдали с нескрываемым интересом, особенно люди Торвара. Вообще, они оказались неплохими ребятами, тем более что большая их часть была из Нордланда, в основном даны. Довольно скоро между ними и викингами наладились почти что дружественные отношения, хотя, глядя на то, как дренги учатся обращаться с оружием, они откровенно посмеивались, чем немало досаждали Ансгару и его друзьям.

Прошло недели четыре. Лето было на подходе, и в лагере викингов ждали, что Рёрик вот-вот объявится. Солнце светило все ярче и жгло все сильней. Ансгар, как и все прочие, начал покрываться загаром, и ему это нравилось. Но вот жара становилась совершенно невыносимой. Под таким палящим солнцем не хотелось никаких упражнений, только бы лежать себе да мух отгонять. Один из дней выдался особенно жарким, даже тень не спасала. Было невыносимо душно, и порой Ансгару казалось, будто его выпекают в печи. Тогда он шел к реке и сидел в воде, пока не остынет. К вечеру жара не только не спала, но и усилилась, однако с севера на небо стала наползать огромная черная туча. Где-то вдали начало погромыхивать. Запахло грозой. В мгновение ока наступили сумерки. На несколько мгновений природа, казалось, совсем застыла, а затем грянула буря! Казалось, что, если поднявшийся ветер и не разметает сейчас же лагерь, то вода, хлынувшая с неба непрерывным потоком, уж точно смоет викингов в Вальхав. Несколько раз так грохнуло, что у Ансгара чуть не заложило уши. Сверкали молнии, и викинги прикрывались руками, опасаясь, как бы Тор не ударил их своим Мьёльниром по голове. Но ударил не Тор – ударил град, да какой! Как будто с неба сыпали маленькие детские кулачки, и как эти кулачки били! Вдруг все прекратилось. Еще шел какой-то мелкий нестрашный дождь, но уже из-за края тучи выглянуло вечернее солнце и снова стало светло. Викинги выползали из своих укрытий и, почесывая побитые градом спины, весело улыбались друг другу. Тому, кто пережил бурю в море, на суше гроза была совсем не страшна.

Посвежело, и, дабы день не прошел даром, Барг погнал дренгов упражняться. Хотя из-за ливня земля превратилась в сплошную грязь, он не стал слушать никаких возражений.

– Кто знает, в каких условиях нам придется сражаться, – сказал Барг, – нужно быть готовым ко всему!

Вскоре объявились и служившие Торвару даны, тоже где-то пережидавшие дождь. Несколько из них подошли совсем вплотную и стали, смеясь и подшучивая, наблюдать, как дренги копошатся в грязи. Бильд в это время показывал очередной прием Ансгару. Он собирался сделать выпад, но нога поехала, и он упал лицом прямо в грязную жижу. Даны весело заржали. Бильд тут же поднялся и подскочил к тому, что хохотал громче всех. Вцепившись одной рукой в горло, другой он приставил ему меч к животу.

– Что, весело, да? А вот посмотрим, как ты посмеешься, когда я пропорю тебе брюхо!

Смех, само собой, тут же прекратился. Даны похватались было за оружие, но вмиг оказались окружены едва ли не всем хирдом Бальдра.

– А ну, проваливайте отсюда! – прорычал Бильд, отпуская горло незадачливого весельчака.

Вдогонку уходящим данам понеслись оскорбления и похабные шутки. Настроение у викингов изрядно поднялось, все подходили к Бильду и хлопали его по плечу, выражая уважение его решимости постоять за свою честь. Барг, который был в другом углу лагеря и подоспел, только когда уже даны, зло озираясь, уходили к своим, повел плечом, желая сказать Бильду что-то резкое, но лишь махнул рукой.

– Рано радуются, как бы теперь чего не вышло, – шепнул Ульвар Ансгару и как в воду глядел.

Очевидно, выходка Бильда пришлась людям Торвара не по душе. Очень скоро, так скоро, что было ясно – с Альдегьей они не сносились и разрешения ни у кого не спрашивали, – объявились даны, идущие ровным строем к лагерю викингов. Те тоже быстро выстроились стеной, готовясь встретить нападение. И быть бы беде, но тут в стремительно сужающийся просвет между двумя воинствами ворвался Барг с высоко поднятыми руками.

– Стойте! – обратился он к данам. – Неужели мы будем сражаться насмерть из-за каких-то пустяков?

Из строя данов вперед выступил старый воин с обезображенным лицом – у него был отсечен кончик носа.

– Твои люди нанесли оскорбление моим, а значит – мне! А я не терплю оскорблений!

– Это не мои люди, это люди вольного хёвдинга Бальдра, а Бальдр сейчас в Альдейгье с Торваром, которому служишь ты. Так, может, подождем их и пусть они решат наш спор?

– Я служу не Торвару! Я служу самому Рёрику! И я в состоянии сам решить этот спор! – орал дан и был в этот момент очень похож на разъяренного вепря.

– Значит, ты хочешь сразиться?

– Да, хочу! Мне и моим воинам надоело сторожить вас, как будто вы какие-нибудь важные люди. Не понимаю, чего это Торвар так возится с вами. Жалкие оборванцы, сбежавшие от свеев, – да-да, я все знаю! – неужели вы думаете, вы пригодитесь такому великому конунгу, как Рёрик? Да он будет только благодарен мне, если я от вас избавлюсь!

– У нас, может, и не лучший вид, – ответил Барг, – но сражаться мы можем. А вот давно ли в последний раз был в бою ты? Да и людей у тебя не больше нашего, один к одному. Тебе дорого обойдется твоя забава.

– Это мы еще посмотрим!

– Посмотрим, но у меня есть другое решение!

– Какое? – недоверчиво хрюкнул дан.

– Ты хочешь драки? Что ж, пусть будет драка, – развел руками Барг, – но я все же считаю, что мы не враги и убивать друг друга нам незачем. А раз так, мы могли бы биться без оружия.

Ансгар удивленно посмотрел на брата, желая убедиться, что ему не послышалось. Агнар только весело подмигнул ему. Тем временем Вепрь отошел к своим и стал с ними переговариваться. Судя по возгласам, которые доносились с их стороны, идея Барга пришлась им по душе.

– Мы согласны, – крикнул Вепрь, – бьемся на кулаках!

Обе дружины принялись разоболочаться. В сторону полетели щиты, мечи, копья, шлемы, брони, поддоспешники. Скоро друг против друга стояло по полсотни оголенных до пояса мужей. Несколько минут они еще разогревались, осыпая друг друга отборной бранью, а после начали стремительно сближаться.

Ансгару не раз доводилось драться на кулаках со старшим братом – отец заставлял. Доводилось драться и с соседями, с тем же Ульваром или с Халльбьёрном. Но ни разу ему еще не приходилось драться стенка на стенку. Он видел, как, сохраняя строй, быстрым шагом к ним приближаются их противники, и сам шел навстречу им. По правую руку от него шел Агнар, слева – Ульвар. Обоим, кажется, было весело, во всяком случае, они улыбались во весь рот. Ансгар почувствовал, как и его рот стал невольно растягиваться в хищной улыбке.

Когда расстояние сократилось всего до нескольких шагов, сотня глоток издала боевой клич и две стенки сошлись. Ансгар принялся молотить, не выбирая, куда попадут его кулаки. Перед глазами мельтешили чужие лица и несшиеся ему навстречу руки, увернуться от которых в толчее было просто невозможно. Ансгар чувствовал, как раз за разом они попадают ему то в плечо, то в грудь. Несколько ударов пришлись по голове. Ему показалось, что левая бровь словно лопнула. Лицо стала заливать кровь. Но слева и справа продолжали биться Ульвар и Агнар, поэтому Ансгар, хотя левым глазом он скоро совсем перестал видеть, остался в строю, почти вслепую продолжая лупить обеими руками.