Хэзелтон села. Казалось, что её коралловые глаза видят бесконечность, что их прозрачность – продолжение неба. В её глазах нет ничего, кроме неба, и с неба льются лучи света. Мир не проникает в неё, а как будто исходит из неё.

– Это твои друзья? – спросила она Стюарта.

– Вообще-то нет, они просто преследуют меня повсюду. – Мы непонимающе уставились на него. – Ладно, шучу. Хлоя, Скотт, Каролина, Кен, Джонатан – доктор Джоан Хэзелтон. – Мы кивнули друг другу в знак приветствия.

– Мне вот интересно, доктор Хэзелтон, вы в ИЦ изучаете сознание. Скажите, вы это делаете в рамках какой-то школы? – спросил Джонатан без обычной язвительности.

– В общем-то, нет. Наш замысел в том, чтобы взять все известные карты человеческого ума – восточные, западные, древние и современные – и создать общую карту – сравнительную карту человеческого ума. Если на какой-то из используемых нами карт есть белые пятна, мы заполняем их данными с других карт. Иногда мы выбираем одну из этих карт, например, карту Джейн Лёвинджер (Jane Loevinger), Шри Ауробиндо, Плотина или спиральную динамику, и используем её в качестве вводного материала. Но в основном нас интересует интегральная карта, на которой собрано всё лучшее с остальных карт.

– И что интересного в этой карте? Простите меня за прямоту, но какая от неё польза? – вмешался Скотт.

– Ну, наши исследования чем-то похожи на проект «Геном человека», только вместо составления карты всех известных генов мы составляем карту всех известных мемов. Всех уровней, волн, стадий и состояний сознания – можете выбрать то слово, которое вам понятнее. Мы составляем карту всего спектра сознания. – Хэзелтон замолчала, улыбнулась и с теплотой посмотрела на всех, сидящих за столом. – Может быть, объединив все известные гены и все известные мемы, мы обнаружим что-нибудь интересное, – широко улыбнулась она.

Хлоя непроизвольно закатила глаза, что являлось сигналом приближающейся смерти от скуки. Не знаю почему, но я был влюблён в Хлою: может быть, из-за её нахальной самоуверенности, так резко контрастировавшей с моей скучной замкнутостью. К тому же, без неё я бы никогда не попробовал всех этих глупых и невероятно жизнерадостных вещей. И в то же время я не мог понять, что я в ней нашёл. Хотя это меня не волновало. Меня беспокоила мысль о том, что девушка вроде неё могла увидеть во мне.

Джоан в упор посмотрела на меня. Её взгляд полностью дезориентировал, потому что в бескрайних небесах невозможно найти опору, ведь там плоть на время ослабляет свою хватку, и ты окунаешься в бестелесное киберпространство. Обычно, когда смотришь кому-то в глаза, ожидаешь найти там что-нибудь твёрдое, что не позволит тебе в них провалиться.

– Мы уже встречались, да? – спросила она.

– Да? Нет. То есть, нет. Да, конечно, нет.

– Позвольте мне перевести для Вас слова этого кибермальчика…

– Не надо, Джонатан. Я, мы, нас… мы как-то заходили в ИЦ. Возможно, тогда вы меня и видели.

Она улыбнулась.

– Люди, люди, люди. Послушайте, ребята, всё самое интересное ещё впереди. Спираль развития – это великая Река жизни, которая несёт миллиарды людей от своих истоков к океану. Человек, независимо от своей культурной принадлежности, всегда начинает свою жизнь с чистого листа, с архаической стадии, со старого доброго бежевого, который и является отправной точкой его роста и развития. На каждого человека, добравшегося до интегральной стадии, приходятся десятки тех, кто не добрался, хотя так же, как он, двигался по спирали развития, начиная с архаического уровня. Сама спираль – это огромный бесконечный поток, по которому непрерывно плывут миллиарды людей. Кто-то изо всех сил старается не захлебнуться, а кто-то наслаждается путешествием, кому-то помогают, а кого-то задерживают, – всё зависит от степени понимания человеком этой могучей Реки.

Доктор Морин объявил планы на день: выступление Стюарта и несколько презентаций. Это был важный день, выступали три приглашённых лектора.

– Сегодня нам предстоит то, что мы называем днём подробностей, – сказал Морин. – Мы будем рассматривать увлекательнейшие подробности эволюции сознания, обсудим уровни развития самости, взгляды модернизма и постмодернизма и препятствия на пути к интегральному сознанию.

– Ну, всё, считайте, что Хлоя ушла. Это всё звучит тааааак скучно, просто слов нет.

Для меня было загадкой, почему она вообще решила сюда прийти. Возможно, из-за того, как я смотрел на Хэзелтон.

– Пообедаем вместе? – выкрикнул я ей в след.

– Ооооо, счастье-то какое.

– Обещаем, что всё будет максимально безболезненно. Для этого мы даже подготовили кучу картинок. Сегодня вам придётся немного потерпеть, а дальше можно будет расслабиться! – По залу прокатилась мощная волна аплодисментов вперемешку с криками одобрения.

Я оглянулся, чтобы найти Ким. Она сидела справа, тремя рядами дальше. Ким встала и подошла ко мне.

– Ким, это Скотт, Джонатан, Каролина.

– Первой, – начала Ким, усаживаясь рядом со мной, – будет Лиза Пауэлл. Она злая.

– Что?

– Она чёрная, она лесбиянка, и она злая.

– А почему злая?

– Ходят слухи, что прошлым летом она забеременела.

– Я думал, она лесбиянка.

– Ну, вот поэтому она так и разозлилась.

– Её изнасиловали?

– Нет, нет, она влюбилась в того парня, и, конечно же, этого не должно было случиться.

– Потому что она чёрная?

– Потому что она лесбиянка, дебил.

– Но мне кажется, она, эээ, провалила вступительные экзамены в эту категорию.

– Она просто прекрасна, вот увидишь.

– Ребята, клянусь вам, это очень просто. Значит так, – начала Пауэлл с очаровательной и совершенно не злой улыбкой. – У нас есть 8 уровней сознания. Каждый из них определяет себя по-своему, так что мы получаем 8 уровней самоотождествления (или самоидентификации).[58] Все уровни самоотождествления – это разные варианты ответа на вопрос КТО ТЫ?

– В правом столбце таблицы, которую вы видите на слайде, перечислены виды самости. (Рис. 4.1.)