— Что ты сказала?

Закатив глаза, я отталкиваю его, чтобы он убрался подальше.

— Ты что, не слышал? Английский не понимаешь? — саркастически спрашиваю я. — Я сказала, что с меня хватит! Я больше так не могу!

Злые слезы грозят пролиться.

— Я ухожу от тебя. Понимаешь? — рычу я. — Не хочу быть с тобой. Твоя семья больна, ты больной. Это конец!

Увидев, что я говорю серьезно, он встает, подходит к комоду и снимает пиджак, потом снимает галстук и кладет его в стопку. Он не торопится расстегивать рубашку, поэтому я использую этот момент, чтобы подползти к своей сумке, схватить ее и снова побежать к двери. Я уже взялась за дверную ручку, когда он дернул меня за волосы и ударил прямо в лицо.

Вскрикнув, я хватаюсь за нос, который начал болезненно пульсировать. Кровь просачивается сквозь пальцы и стекает по руке.

— Я вижу, у тебя сегодня острый язычок.

Он бросает меня на землю и снова бьет по лицу, по носу, я кричу от боли. Он удерживает в своих руках мои волосы, дергая.

Наклонив голову назад, он дьявольски шепчет мне на ухо:

— Я скажу один раз, только один раз, — его хватка на моих волосах усиливается. — Я сам… — он делает паузу, чтобы убедиться, что я внимательно слушаю, потому что на этот раз он говорит серьезно. — Сам решу когда мы закончим, и, милая, вряд ли это случится, — его глаза черны, как ночь, вены вздуваются по бокам головы, мое тело начинает дрожать от страха. — Но поскольку ты, похоже, не понимаешь, о чем я, позволь мне помочь тебе.

Когда я открываю рот, чтобы позвать на помощь, он снова бьет меня и тащит к кровати.

— Тебе нельзя было это знать. Я относился к тебе, как к королеве. Я даже пытался измениться ради тебя, сдерживал свой гнев. Хотел быть лучше, чем мой отец, — он поднимает мои руки над головой, хватает меня за горло. — Позволь мне кое-что тебе объяснить. Теперь ты знаешь, что мой отец бил маму. Он часто говорил мне, что это единственный способ контролировать женщину, — я пытаюсь отвернуться от него, потому больше не могу этого выносить.

Он оказался чудовищем. Мой худший кошмар.

Он поворачивает мое лицо к себе.

— После того, как я ударил тебя в первый раз, мне было плохо, я понял, что не должен делать этого. Я итак манипулировал тобой, чтобы ты сделала для меня все, что угодно, и никогда не бросила.

— Ты обещал, — выдавила я.

— Да, и я сдержал свое обещание, пока ты не начала приходить домой поздно, одеваться слишком сексуально на работе и тусоваться с другими мужчинами. Тебе нельзя было сближаться с Грейс. Все, что тебе нужно было знать — это то, что я люблю тебя и нуждаюсь в тебе, а ты любишь меня. Но мне нужно, чтобы ты кое-что запомнила: ты первая нарушила обещание, — он нежно целует мои губы, потом глаза, щеки и лоб. — Если бы ты сдержала свое обещание, мы бы не оказались в таком положении.

— Что за обещание? — спросила я.

— Ты говорила, что никогда не бросишь меня.

Монстр, которого, по его словам, он так старался сдержать, сегодня вечером выходит на свободу. Старого Эйдена нигде не видно. Он словно исчез.

Он отпускает мои руки, хватает горло, отстраняется, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— После сегодняшнего вечера, только попробуй перечить мне, и я сделаю больше, чем просто ударю тебя, — говорит он сквозь стиснутые зубы, крепче сжимает горло, прерывая циркуляцию воздуха, и заканчивает то, что начал.

~

Вода капает из крана в раковину, я смотрю на себя в зеркало. Даже не могу узнать эту женщину, стоящую передо мной: то, что когда-то было красивым лицом, теперь неузнаваемо. Мне кажется, что моя голова весит целую тонну. Левый глаз заплыл и стал черно-синим; я прикладываю салфетку к губе, вытирая кровь с лица. Это самое худшее, что когда-либо случалось.

Горло горит каждый раз, когда я глотаю. Я ищу пузырек с обезболивающими таблетками. Не смогу заснуть, если эта боль будет продолжаться.

Я нахожу несколько таблеток и закидываю в рот. Я хватаюсь за голову, комната начинает кружиться. На меня накатывает волна тошноты, я закрываю рот рукой, чтобы меня не вырвало. Но это бесполезно. Я иду в туалет и выблевываю всё. Держусь за унитаз, опустив голову.

Я слышу, как он входит в комнату, и пытаюсь пошевелиться, чтобы встать, но на меня накатывает новая волна тошноты, и я остаюсь на месте. Он заходит в ванную и видит меня, берет на руки и несет к кровати.

— Я вернулся, чтобы проверить, как ты. На этот раз я зашел слишком далеко, — он кладет меня на кровать и подходит, хватая розу.

Он садится на край кровати и протягивает ее мне. Я сижу и рассматриваю его вблизи. Он сказал мне, что розы — это его способ выразить свои чувства ко мне. Все, что он не мог сказать мне словами, роза говорила за него. Она говорила, что я красива или что он любит меня. Теперь, когда я смотрю на розу, я вижу другое. Протягиваю руку к цветку и чувствую, как что-то щиплет. Я роняю розу и смотрю на свой палец. Кровь.

Он смотрит на меня с любопытством и темным голодом. Обычно он срезает шипы.

Но я пытаюсь снова, протягиваю руку к розе и на этот раз остерегаюсь шипов. Я с минуту рассматриваю ее, верчу в пальцах. Забавно, как нечто столь прекрасное может быть так смертоносно. Когда смотришь издалека, выглядит безобидно, обычный цветок. Пока не подойдете поближе и не потратите время, чтобы рассмотреть его, вы не увидите, что, у него есть замаскированные шипы.

Я смотрю на Эйдена и наконец понимаю. Все это время знаки были прямо передо мной.

Он — роза.

Внешне он — мечта любой женщины. Он показывает то, что нужно увидеть — джентльмена, заботливого и любящего человека. Но внутри у него есть шипы. И когда он выпускает их, они ранят. Они убивают.

Тот голос, который я давным-давно отключила в своей голове, возвращается, громко рыча, приказывая мне бежать, спасать свою жизнь. Теперь Эйден снял маскировку своих шипов. Он показывает мне, кто он на самом деле, и жаждет крови.

— Ты в порядке? — он протягивает руку и касается моей.

Я отдергиваю руку, со страхом глядя на него. Нужно найти способ уйти от него.

Он улыбается, поднимая руки вверх, пытаясь казаться невинным, как будто он не собирался причинить мне боль.

— Эй, я просто спросил, все ли с тобой в порядке, вот и все.

На этот раз я не сдерживаю слез. Я позволила им скатиться по лицу. Я так напугана. Если останусь с ним, то не выживу.

— Тебя там рвало, ты в порядке?

— Я в порядке, просто меня тошнит.

— Хм, ладно. Я пришел, чтобы поговорить с тобой, потому что у меня плохие новости, — он лезет в карман и достает мой сотовый. — Сейчас кое-что изменится, начиная с твоего телефона. Твоя мать звонила без остановки, подруга послала тебе сообщение, — услышав это, я потянулась к телефону.