– Но если бы у вас появился повод, чтобы проверить бизнес и обыскать недвижимость мисс Эллерсби, и обнаружилось бы кое-что другое, не связанное с наркотиками, но тоже незаконное, вы бы арестовали ее?

– Да, но основание для обыска должно быть очень веским. А сейчас мы не можем доказать прямую связь между ней и наркобизнесом. – Руэда, нерешительно помедлив, все же продолжил: – Скажу вам по секрету – как и многие богатые и влиятельные дельцы, она время от времени попадает в сферу нашего внимания. Только на моей памяти Сару Эллерсби проверяли дважды. Но оба раза мы ничего не нашли.

– Ни денег, происхождение которых она не могла объяснить, ни предметов культуры майя? – не поверила Реми. – Она ведь их коллекционирует – у нее в доме мы видели массу вещей.

Команданте пожал плечами.

– В неясных источниках дохода нет ничего удивительного – она из богатой семьи, и у нее есть интересы во многих других странах. Что касается археологических ценностей – она всегда может сказать, что купила их вместе с прочей собственностью семьи Герреро или что это недавняя находка, сделанная рабочими на ее землях, о которой обязательно будет сообщено властям. Пока не сделан какой-то определенный, окончательный шаг – попытка продажи или вывоза за границу, – никаких обвинений мы предъявить не сможем.

– Что же вы посоветуете нам?

– То же, что наверняка уже сказала вам мисс Коста. Возвращайтесь домой. Если есть желание, последите за интернет-аукционами – вдруг всплывет кодекс или какой-то его фрагмент. Такие вещи нередко продают по частям. Вот тогда мы сможем завести дело и конфисковать товар.

– Спасибо, – поблагодарила Реми.

Сэм пожал команданте руку.

– Мы ценим, что вы нас выслушали.

– Вам спасибо за информацию. И, пожалуйста, не разочаровывайтесь раньше времени. Справедливость не всегда торжествует быстро.

Эми Коста довезла супругов на машине посольства до отеля. Оказавшись в номере, они позвонили Сельме и попросили организовать им перелет домой. В ожидании ответа Сэм и Реми отправились в книжный магазин с англоязычной литературой – купить почитать что-нибудь в самолете.

Маршрут включал в себя пересадку в Хьюстоне, но общее время в воздухе составило только семь часов сорок одну минуту. Сэм проспал всю первую часть полета, пока Реми знакомилась с историей Гватемалы, потом они поменялись ролями. Когда самолет уже снижался над аэропортом Сан-Диего, Реми вдруг открыла глаза.

– Я поняла, что мы упустили из виду. Нашего главного союзника.

– Это кого же?

– Бартоломе де Лас Касаса.

Сан-Диего

Когда Сэм и Реми вышли из здания аэропорта, «Вольво» Сельмы уже стоял у края тротуара. Реми скользнула назад, к смирно сидевшему Золтану и обняла его, трепля по голове. Тот в ответ лизнул ее в лицо.

– Hianyoztal, Золтан.

– Что ты сказала? – переспросила Сельма.

– Что скучала по нему. По тебе тоже, но ты ведь не венгерский пес.

– И я по вам, – ответила та. – Привет, Сэм.

– Привет, Сельма. Спасибо, что встретила.

– Не за что. После случая в университете без вас стало как-то совсем тоскливо, мы с Золтаном места себе не находим. Дэвид Кейн звонит каждый день, но я сказала, что, пока вы не появитесь, это бесполезно.

– Да, кстати – мы дома ненадолго, – тут же разочаровал ее Сэм. – Нам нужно слетать в Испанию. Но сперва, прежде чем перейти к следующему шагу, соберемся все вместе, с тобой и Дэвидом, и обменяемся информацией.

– Ясно. Как приедем, займусь поиском билетов, – вздохнула Сельма. – Жаль, что вы так быстро. Пока вас не было, рабочие закончили покраску, так что все готово. Дом снова принадлежит вам, и только вам.

– То есть никаких плотников, маляров, электриков? Никого?

– Ни единого человека. Я наняла команду уборщиков, чтобы не осталось даже намека на следы от пуль, даже микроскопической капли крови или осколка стекла. Дом как новенький.

– Спасибо, Сельма, – сказала Реми. – Мы тебе очень благодарны.

– И постараемся больше не устраивать пальбу в гостиной, чтобы и дальше все оставалось таким же, – добавил Сэм.

– Можешь еще уделить мне немного времени перед встречей с Кейном? – попросила Реми. – Мне нужны все данные о Бартоломе де Лас Касасе и четырех известных кодексах.

– С удовольствием, – откликнулась Сельма. – Я собирала информацию по майя еще с того времени, как вы позвонили из Мексики.

Шесть часов спустя прибыл Кейн, и все уселись за столом для совещаний на нижнем этаже. Фотокопия записки, сделанной рукой Лас Касаса, лежала перед ними.

– Ну что, дадим слово Реми? – предложил Сэм.

– Я только хотел бы поблагодарить сперва Сельму, которая догадалась сделать снимок, прежде чем передать листок мне, – вставил Дэвид.

– Дрезденский кодекс, прежде чем о нем стало широко известно, был скопирован неким итальянским исследователем. Мадридский – до того, как он попал в Музей Америки в испанской столице, – переписал французский аббат. Парижский – тот же самый итальянец. После этого кто-то из сотрудников Национальной библиотеки случайно выбросил оригинал в мусорную корзину, повредив его, так что копия оказалась весьма кстати.

– Интересный набор совпадений, – пожал плечами профессор. – Но к чему вы ведете?

– Мы знаем, что наш кодекс побывал в руках у Бартоломе де Лас Касаса. Записка доказывает это, как и то, что он понимал ценность книги и необходимость сохранить ее.

– Он вообще был горячим защитником прав индейцев и верил в значимость их культуры. Известно также, что он изучал их языки, говорил на нескольких, – добавила Сельма.

Дэвид Кейн хлопнул себя по лбу.

– Ну конечно! Вы считаете, есть шанс, что Лас Касас создал копию?

– Наверняка мы утверждать не можем, но проверить определенно стоит.

– Предположение смелое. Насколько я знаю, нет никаких сведений о том, что он переписывал книги майя. Ему доводилось лишь видеть, как их сжигают.

– Именно поэтому он не упоминал о сделанных им копиях, – возразила Сельма. – Тогда в огонь бросали не только книги.

– После того как Лас Касас покинул миссию в Рабинале, – продолжила Реми, – он стал епископом мексиканского Чьяпаса. Оттуда вернулся к испанскому двору, где стал советником в делах, связанных с туземным населением колоний, имел в этой сфере большое влияние. И вот далее идет самая многообещающая часть. После смерти Лас Касаса в тысяча пятьсот шестьдесят шестом году его обширная библиотека по завещанию была передана коллегии Сан-Грегорио в Вальядолиде.

Кейн помолчал, раздумывая.

– Да, пожалуй, ваши выводы верны. Каждый европеец, осознававший ценность кодекса, стремился обязательно его скопировать. Даже и сейчас я практически первым делом отфотографировал ваш экземпляр. И как я мог отдать снимки этим мошенникам?!