Однако предназначенные для наступления войска частично находились вне Венгрии. Поэтому Бальку, которого поджимало время, пришлось досрочно начать всю операцию с отвлекающего маневра на Эши. Якобы для улучшения собственных позиций он в течение всей первой половины дня 31 декабря 1944 года штурмовал подразделениями усиленной 1-й танковой дивизии полосу обороны 31-го стрелкового корпуса. С наступлением ночи наступление было продолжено при поддержке артиллерии.

1 января 1945 года в 22.30 основные силы усиленного IV танкового корпуса СС двинулись из района Насали – Тата – Фельшёгалла, нанося главный удар. Стояла очень холодная и ясная ночь. Свет полной луны помогал соединениям танкового корпуса преодолеть первые километры по вражеской территории. Поскольку наступление началось без всякой артиллерийской подготовки, его внезапность была полностью достигнута. Германские танки с ходу преодолели передовую полосу обороны 31-го гвардейского стрелкового корпуса, который, имея в составе три потрепанные в боях дивизии, удерживал участок фронта длиной 48 километров, и захватили значительную территорию. В то время как 5-я танковая дивизия СС на правом фланге и 3-я танковая дивизия СС на левом фланге наступали через Тату в направлении на Тарьян и Бичке, 96-я пехотная дивизия на северном берегу Дуная продвинулась до реки Грон, переправилась через нее на 100 штурмовых лодках через реку в районе города Ньергешуйфалу и штурмом овладела им и городом Шутто.

Тем самым в кратчайший срок удалось осуществить на участке 31-го гвардейского корпуса прорыв, который для русских был более чем опасен. В первый раз за три прошедших месяца крупное германское соединение в Венгрии снова перешло в наступление, причем в тот самый момент, когда командующие обоими Украинскими фронтами пребывали в уверенности, что группа армий «Юг» после нанесенного ей в декабре удара больше не способна к наступательным действиям. Хотя передислокация IV танкового корпуса СС из Польши в Венгрию не осталась не замеченной маршалом Толбухиным, он не смог разузнать его новое место сосредоточения вплоть до начала боевых действий. Тем не менее он предупредил командующего 4-й гвардейской армией генерала армии Захарова о том, что немцы однозначно могут пустить в ход в Придунайском районе полученные ими подкрепления. Захаров же считал – не в последнюю очередь благодаря германскому обманному маневру под Эши, – что операция противника может последовать только на левом фланге его участка фронта. Поэтому он сосредоточил свои главные силы именно на левом фланге: один механизированный корпус, одну стрелковую дивизию и несколько артиллерийских дивизионов. В остальном же 4-я гвардейская армия – состоявшая из 13 дивизий и 1 механизированного корпуса – была не подготовлена к обороне. Ее оперативное построение не было эшелонировано, а ее правый фланг, куда немцы и собирались нанести удар, чтобы прорвать фронт, не занял выгодные позиции.

Планы германской группы армий «Юг» по деблокаде Будапешта на конец 1944 г.

Захаров позвонил Толбухину еще в ночь германского прорыва и сообщил своему боевому товарищу о прорыве врага. «Я уже предупреждал вас об этом!» – яростно прорычал в трубку маршал в ответ. Опытный командующий тотчас же просчитал все возможные последствия германского удара. Ставкой в игре был не только Будапешт. За несколько дней до этого командные посты 2-го Украинского фронта в Придунайском районе были также перенесены на западный берег Дуная. В горном районе Пилиш, недалеко от Будапешта, маршал Малиновский развертывал свои силы, готовя дальнейшие операции своего фронта против Братиславы, Вены и Южной Германии. Следовало как можно быстрее проинформировать и предостеречь его и его штабы… Так что теперь Толбухин только вполуха выслушивал объяснения своего командующего армией, который винил себя в том, что он не подумал о возможном германском наступлении и все еще не мог себе представить, что неприятель столь успешно замаскировал свои передвижения. Уже той же ночью генерал Бобрук, командовавший 31-м гвардейским корпусом, получил артиллерийскую поддержку. Немецкое наступление пока еще не воспринимали со всей серьезностью.

Лишь только 2 января в штабе маршала осознали всю серьезность складывающейся ситуации. К этому времени резервы 31-го гвардейского стрелкового корпуса были полностью брошены в бой и не могли воспрепятствовать развитию германского наступления. Фельшёгалла, Тарьян и Байна были взяты неприятелем, и, пока 96-я пехотная дивизия наносила удар в направлении поселка Токод-Грон, танки 3-й и 5-й танковых дивизий СС катили дальше на юго-восток, к важному транспортному узлу Бичке.

Однако гористая местность и густые леса играли на руку обороняющимся: танки могли двигаться только по дорогам с твердым покрытием, что было чревато попаданием под огонь русских заслонов с противотанковыми орудиями и постоянными русскими контрударами во фланги и в тыл. Продвижение германских войск резко замедлилось. Плотность русской обороны нарастала буквально по часам. Не только Толбухин лично принимал меры к ее усилению и мобилизовал все резервы своего фронта, но и сами красноармейцы делали все возможное, чтобы удержать свои позиции до подхода подкрепления. «Сам Гитлер 3 января появился на фронте, чтобы лично командовать операцией (против Будапешта)», – вещали пропагандисты 4-й гвардейской армии, чтобы поднять боевой дух солдат.

Правда, вплоть до 3 января сколько-нибудь значимых резервов воинам Красной армии, ожесточенно сражавшимся на участке фронта 31-го гвардейского стрелкового корпуса, так и не поступило. Захаров, который еще не отбросил окончательно возможность второго германского наступления из района Еши, издал свой приказ о перегруппировке сил слишком поздно. Необходимы были срочные действия.

С центрального участка фронта 4-й гвардейской армии была снята одна стрелковая дивизия и брошена против 5-й танковой дивизии СС. 5-й гвардейский кавалерийский корпус и 18-й танковый корпус (обе части были резервами 3-го Украинского фронта) двинулись маршем на Бичке. Штурмовавшая Будапешт 46-я армия временно прекратила свои атаки, передав одну из своих дивизий 4-й гвардейской армии. Все было брошено на то, чтобы сорвать германский прорыв к Бичке, поскольку этот населенный пункт обладал только слабым гарнизоном, после уничтожения которого наступающих на Будапешт остановить было уже невозможно. По приказу Толбухина против IV танкового корпуса СС с 3 января были задействованы основные силы 17-й воздушной армии (около 900 самолетов!).

Первая попытка (северное решение) деблокады Будапешта группой армий «Юг». Положение на 05.01.1945 г.

Все эти меры вскоре дали свои результаты. «4 января на направлении главного контрудара против немецко-фашистских войск были сосредоточены три стрелковые дивизии, одна механизированная бригада, один полк тяжелых танков и шесть саперных батальонов. Средняя плотность артиллерии составляла более 40 орудий и минометов на километр». В этот день 5-я танковая дивизия СС смогла продвинуться только на 5 километров. С другой стороны,