Маг взмахнул дланью и что-то громко выкрикнул. В тот же миг над раздвоившимся ранее полком небо расцвело всеми цветами радуги, появившаяся на фоне туч черная дыра с неровными разорванными краями превращалась в некое подобие портала. Изумленные орки, едва успевшие вступить в рукопашную, в ужасе попятились: из портала появлялось, разворачивая чешуйчатые кольца могучего тела, невиданное чудовище. Сродни дракону, только намного больше и еще более опасное – клыки и когти разве что из брюха не торчали. Огромная суставчатая лапа вырвалась из дыры в пространстве, и небо сотряс громовой рев. Тучи под когтями монстра покрылись четко видимыми трещинами, будто были облицованы известняком, стали скукоживаться и таять, превращаясь в горячий пар. Из портала повеяло густым черным дымом.

Среди орков начиналась паника, крики и рев смешались в жуткий тоскливый хор: кто-то молил Х’анана спасти, другие звали Верховного Вождя. Некоторые уже бежали, безжалостно давя падающих под ноги. У кого-то из орков под тяжелым металлическим башмаком хрустнула чья-то голова, во все стороны брызнула кровь. Он даже не оглянулся, так ничего и не заметив. Таких упавших были десятки, их тела скрылись под напором пятящихся соратников, откуда-то с земли подчас раздавались приглушенные вопли, хрипы, проклятия. За отступающей ордой на ковыле оставался жуткий багровый след, будто здесь истек кровью огромный дракон. Взрытая сотнями бегущих ног степь была усеяна изломанными трупами и вмятыми в землю черепами.

Шаман пытался остановить воинов, но без особого успеха.

– Куда вы, трусы, недостойные Х’анана? – схватил он за грудки какого-то орка. – Это же призрак! Его нет!

– Нет? – Воин вырвался из цепких рук колдуна. – А иди-ка, проверь. Гррр. А мы посмотрим. Издали…

В спину шаману вдруг вонзился меч – солдаты короля, воспользовавшись ситуацией, атаковали. Одетый в разноцветные шкуры старик захрипел и упал мертвым в густую траву. А орки уже бежали беспорядочной толпой. Мечники догоняли отстающих и безжалостно добивали. Клинки впивались в спины степняков, отсекали головы и руки, танцуя в багровом вихре. Защитники заставы, ступая по трупам, неслись следом за орками, труба радостно заливалась, напоминая бездонную глотку какого-то чудовища, которое никак не уймется, пока ее достаточно не зальет кровью и не засыплет мясом с костями. Ахтиан стоял на сторожевой башне и с улыбкой любовался своей работой, легонько перебирая в воздухе пальцами в такт трубам – хорошее настроение вернулось.

…У разрушителей Гиура дело обстояло совсем плохо: некоторые обезумевшие от страха перед нечистью и магией животные выносили своих всадников из общего строя, других туры сбрасывали со своих крутых спин под копыта, вминая в землю даже крепкие кованые доспехи вместе с ребрами и шлемы вместе с головами. Остальные еще как-то пытались сдержать натиск, но их движения были странно скованны, как будто перед ними стояли не защитники заставы, а древние Ужасы из легенд об исходе. А позади, не давая наездникам ни малейшей возможности выйти из боя, все так же зловеще полыхала стена магического пламени, беспощадно проглатывая малодушных и тех, кого уносили в огонь обезумевшие быки. Горящие шкуры туров нестерпимо воняли и чадили, забивая носы и помрачая сознание. Вид того, как слезает с костей живых быков кожа, оплавляясь под багровыми языками пламени, вызывал жуткие приступы тошноты. Трава была сплошь усеяна окровавленными, изуродованными и изломанными трупами людей и орков. Неистово ревели испуганные и умирающие туры, предсмертные крики всадников сливались с яростными командами вожаков, тщетно пытающихся хоть как-то переменить русло этого сражения. Без своего вождя, здоровяка Гиура, которого обожженным вынесли из боя в самом начале сражения, они уже не выглядели настолько уверенно, продолжая беспомощно скалиться и реветь, призывая на помощь.

Свита Грышгана состояла из пяти десятков самых проверенных его друзей, с которыми он прошел не одну битву в Со-Лейле. Их оружие и доспехи были выкованы руками пустынных мастеров,[11]а туры – лучшие в степях – были огромными и сильными. И сейчас они гнали своих животных, как только могли, в обход строя людишек. Верховный Вождь еще раз ткнул длинными загнутыми шпорами в уже и без того окровавленные бока тура и в яростном порыве вскинул высоко над головой руническую секиру. Из горла неистово рвался древний клич его народа, пришедший с орками из-за моря.

– Хаааррррааш!!! – ревел Грышган, теряя остатки благоразумия от воспоминаний о том, как именно ему позволили произносить этот рык.

Полсотни глоток вторили ему.

Сплоченным стальным кулаком они ударили в отряд белокожих, обойдя его с запада. Туры мощными грудными мышцами и окованными сталью рогами раскидали передние ряды мечников Ронстрада, Верховный Вождь уже опускал на шею одного из них свою секиру, когда внезапно остановил удар и со всей силы натянул поводья своего зверя. Куда делись люди?

На него пустыми глазницами смотрели орки с пепельно-серой кожей и гноящимися нарывами. Из лопнувших болячек вылезали белесые черви и щелкали зубастыми пастями. Оружие в руках мертвецов мерцало зеленовато-гнилостным свечением. Из пастей вместе с ревом вырывался ядовитый смрад. Грышган оцепенело глядел, как орк, лишившийся половины головы, занес над ним ятаган. Черви, высунувшиеся из обиталища в черепе, угрожающе шевелились… Разносящие тлетворную вонь фигуры, хромая и волоча полуистлевшие ноги, вонзали мечи в верных животных разрушителей, пытались стащить самих всадников со спин туров…

Тут рядом с плечом Грышгана раздался громкий клич «Хаааррррааш!», и на голову ужасающему мертвецу упала тяжелая, окованная сталью дубина Угрришата, разбрызгав зловонные ошметки на доспех Верховного Вождя. Здоровенная лапища сжала его плечо, причем так крепко, что это почувствовалось даже через доспех.

– Не зевай, брат! Это всего лишь людишки! Круши их, как встарь! – Угр подкрепил свои слова мощным ударом по очередному «орку».

Тот, впрочем, от удара почти ушел, и дубина скользнула по его плечу, не причинив видимого вреда, несмотря на длинные, хищно загнутые шипы. Тут Грышган обратил внимание, что на его доспехе висят не белесые брызги от червей, а вполне привычная серая масса родом из человеческой головы.

И Грышгана проняло – он двумя ударами достал удачливого противника Угрришата и, ткнув тура шпорами в бока, бросился в бой. За ним пришла в себя и его свита, с хриплыми криками и громовыми ругательствами ринувшаяся за своим Вождем. Оружие орков крушило все, что только можно, направо и налево, копыта и рога грозных туров разбрасывали врагов…

…А стоящий позади рядов мечников молодой маг– иллюзионист изнемогал от усталости – все сложнее было удерживать иллюзию. Слишком много противников, да еще и эти двое справа. Совсем ничего не боятся! Волшебник вытер пот. Его учитель мог бы им гордиться – такой мерзости, что он сейчас сотворил, даже орки никогда не видели. Но этого оказалось мало. Вот так, наверное, и наступает конец. А неба над головой совсем не разглядеть из-за пурпурного подола туч. Солнце не может даже пробиться сквозь эту давящую унылую пелену. Как жаль погибать, так и не увидев солнца. Иллюзионист не успел как следует об этом подумать…