У Александры возникла неодолимая потребность вновь мчаться в психлечебницу. Это называется азартом. Но было обеденное время. Она решила перекусить в столовой управления, перевести дух и беседовать с Филипповой, уже имея в голове точный план опроса.

В столовой к ней подсели подавленные оперативники — не было обычных шуток, они мрачно ели, почти не разговаривали: все еще находились под впечатлением гибели товарищей. Александра их не трогала.

После обеда, все обдумав, она вновь приехала в психлечебницу. Но тут ее ждало огромное потрясение — Филиппову из больницы забрали сотрудники ФСК! Вот злодеи — они тоже ее вычислили!

Теперь надо было нестись к Сахарову. Она попытается упрятать его на трое суток в СИЗО, дабы перехватить инициативу у ФСК, а то, если эти бродяги его добудут, считай, дело можно смело класть на полку — они его из своих стальных тисков уже не выпустят!

Примчавшись к офису «Альфа-Киви», Александра обнаружила перепуганных парней-экспедиторов у распахнутых дверей. Выглянув из машины, она предъявила свое удостоверение, повергнув их в еще больший шок. Что у них здесь случилось?

— ФСБ! Сахаров Евгений здесь?

— Только что увезли! Схватили за шиворот, на запястья браслеты, в воронок, и только их и видели! — отрапортовал звонким голосом один из перепуганных экспедиторов.

— Кто?!

— Не представились!

— А номер воронка?

Экспедитор напрягся и выдал номер тачки, которая стояла на учете в ФСК! И здесь опоздала. Все, хана! Дело Ленсера раскопает контрразведка, а ОСУ — шиш!

Раздосадованная, Александра поехала в управление. Ничего уже не хотелось.

В кабинете сидели растрепанные, похожие на весенних драчливых воробьев капитаны. Они примерно строчили каракули на листах бланков. Александра поразилась.

— Вы с ума сошли! — усмехнулась она. Капитаны взялись за отчеты! Что-то будет!

— Начальник, не мешай. Вон показания Семенова Кирилла, почитай. Секте конец!

Александра опустилась на стул, вздохнула:

— ФСК Филиппову забрала и Сахарова.

— Ничего, Александра. Мы их еще обскачем! — подмигнул Петя. — Думаю, пора нам брать Мосину — Королеву Тьмы.

С утра пораньше собрались в родном кабинете. Капитаны жаждали немедленных действий, им не терпелось задержать Мосину, провести у нее обыск. Обычное желание, возникающее перед окончанием дела. Но Александра тянула время, мучая подчиненных. Она спокойно сидела за столом перед раскрытым ноутбуком и считывала показания против Мосиной. Ноутбук был подключен к розетке глобальной информационной сети, связывающей силовые ведомства. Это очень удобно. Иногда полиция задерживала граждан, находящихся в разработке у ФСБ, и это сразу становилось известно.

— Начальник, чего ты ждешь, не понимаю? — стоял над душой Загин. — Время — деньги!

— Просто не хочу оказаться у разбитого корыта. Сахарова упустила, теперь из него ФСК жилы тянет. А должна была делать это я. Лично.

— Дождешься, они и Мосину заберут.

— Они о Мосиной ничего не знают.

— Узнают.

— От кого? В ОСУ завелись стукачи?

— От Сахарова.

— У нас нет прямых улик, указывающих на знакомство Сахарова с Мосиной. С ней мог быть связан Петров. А он давно на небесах.

В уголке экрана ноутбука замерцал красный квадратик — оперативная информация. Александра нажала клавишу. Высветилась бегущая строка из МВД — полиция задержала женщину, застрелившую в чужой квартире двух собак. Фамилия задержанной — Мосина.

Александра обомлела — вот так номер!

— Едем! — вскричал Петя.

Теперь нельзя было терять ни минуты.

Заперев кабинет, они понеслись на улицу, погрузились в «сонату» Александры и помчались по адресу задержания.

У четырнадцатиэтажной высотки стоял микроавтобус оперативников местного отдела полиции. Заинтригованные, Александра, Петя и Ваня быстро поднялись на десятый этаж. Дверь одной из квартир была распахнута. Там топтались оперативники, и из глубины доносился женский вой. Александра предъявила удостоверение. Вошли в прихожую. Все стены в прихожей были забрызганы кровью, на полу тоже была кровь. В зале на паласе перед диваном, на котором жалась растрепанная, зареванная женщина в наручниках, распластались тела двух черных ньюфаундлендов. На журнальном столике лежал пистолет, из которого Мосина убила своих псов. Оперативники писали протокол осмотра места происшествия.

— Майор Андреева. ФСБ, — представилась Александра. — Это наша подопечная. Мы забираем дело себе.

Осмотрев квартиру, она спросила:

— Чья это квартира?

— Некоего Купина. Он ее снимал. Участковый придет, выясним, кто реальные владельцы, — отозвался оперативник, продолжая писать.

— И где Купин?

— Она говорит — сбежал, — кивнул на Мосину опер.

— Зачем сбежал? Он что-то натворил?

— Разговаривайте с ней сами!

Александра присела на диван рядом с рыдающей Мосиной, спросила:

— Вы хотели убить Купина?

— Не трогайте меня! — истерично вскричала Мосина. — Отстаньте!

Александра посмотрела на капитанов:

— Перевезем ее в наш СИЗО, пусть очухается, а вечером допросим.

Из квартиры Купина, где ничего стоящего обнаружить не удалось, Александра поехала домой. Ее терзали вопросы: почему Мосина убила своих собак и почему она примчалась на квартиру Купина с пистолетом в руке? Видимо, между Мосиной и Купиным произошла большая ссора, но из-за чего? По словам членов секты, Мосина забрала власть в секте раз и навсегда, Купин для нее — обычный прислужник, пусть и стоявший у истоков образования секты.

Дома, к удивлению Александры, была только горничная Марина. Отсутствие отца Александру не удивило — он всегда где-то тусовался, заседал и вещал, зарабатывая бабло, а вот мать просиживала дни напролет в обставленной антиквариатом квартире, ругая всех и вся, проклиная свою сытую, но нудную судьбу.

— Где мама?

— Пошла прогуляться.

— Не похоже на нее.

— Ты не уезжаешь? — хмуро посмотрела исподлобья Марина.

— Пока нет. До вечера я свободна. Хочу разобраться в бумагах. Еда есть?

— Готовлю.

— Что такая хмурая?

— Чему радоваться? Мужика с работы поперли, теперь на мою зарплату вся семья жить будет.

— У тебя она не такая маленькая.

— Могли бы и прибавить.

— Это все к маме.

— «К маме», «к маме», — ворча, поплелась на кухню Марина.

Мать любила перепираться со строптивой горничной по любому поводу, эдакая психологическая разрядка. Александру это бесило. В доме хочется покоя, а тут — истеричные страсти, как в дешевой мыльной опере.