за его благородство, дерево за его живые прожилки. Бриллиант оставляет меня холодным, ибо он холоден сам. Изумруды и, так называемые драгоценные камни, мне безразличны, зато я восхищаюсь порой необработанным горным хрусталем, добытым на склоне гор. Я ценю комфорт, а не роскошь. Войдя в парфюмерную лавку на набережной Круазетт, я положил конец своей мечте первых дней или скорее первых Нью-Йоркских ночей: добиться гармонии вкусов между Ди и мной, а главное, подвести ее к тому, что я считал самым ценным достоянием женщины, ее совершенством — простоте».

Знаменитые Каннские кинофестивали обострили потребность амбициозной Дениз казаться значительной и вращаться в среде знаменитостей. Организаторы фестиваля пригласили Сименона возглавить жюри, которое состояло почти сплошь из его друзей — актеров и режиссеров. Дениз развернулась, получив возможность устраивать в своем поместье грандиозные приемы. На приеме для двухсот гостей, организованном в традициях высшей светскости, присутствовали звезды первого масштаба.

Среди них молодая актриса Милен Демонжо, которая позже станет супругой Марка. Пока же он гоняет по набережным на мощном мотоцикле, возя за спиной Фансетту, на которой женится в двадцать лет.

ЧАСТЬ 7

ЭШАНДОН — ДОМ, ГДЕ РАЗБИВАЮТСЯ СЕРДЦА

1

В феврале 1956 года Сименон едет с женой в Голландию, надеясь подыскать постоянное место жительства. Но Дениз здесь не нравится — сельская местность, продуваемая ветрами, со скучным пейзажем и жалкими мельницами.

Затем в «додже», набитом чемоданами, семейство отправляются в путешествие по Франции. И здесь, в тех местах, где загорались глаза Жоржа, Лицо Дениз тоскливо вытягивалось:

— Уфф…  Ты все же хочешь превратить меня в фермершу! Еще заставишь доить коров.

— А что? Я и сам занимался этим с удовольствием.

— Нищая юность обязывает как-то выкручиваться. Не мудрено, что твоя Тижи таскала на огород навоз. Ты сам рассказывал, как вы трое — она, ты и неизменная Буль, вырядившись в комбинезоны фермеров, возделывали угодья в своем поместье!

— Нам всем это нравилось, пойми же ты! Я был далеко не нищ! Мы с Тижи могли нанять полный дом прислуги. И… Конечно, садовник был, но ведь это так приятно своими руками вырастить овощи!

— Вот и не разводился бы со своей землеройкой. — Дениз потягивала спиртное из серебряной фляги. — Смотри! Вон, налево за деревьями! Да, да! Настоящий замок!

— Теперь понятно, что мы ищем.

— Разве это слишком шикарно для знаменитости твоего масштаба, обосноваться в доме какого-то бывшего вельможи?

Наконец, они прибыли в Лозанну. В окрестностях осматривают замки — приемлемое жилье для семьи. Но не везет: замок оказывается то слишком маленький, то слишком большой, то далеко от города, то слишком близок. Ведь хочется устроиться на природе, но так, что бы детей было удобно ежедневно возить в школу.

И вот — это он! В семнадцати километрах от Лозанны, с башенками, балконами, каменными фигурами, высоченными окнами! В башне каменная винтовая лестница до чердака, а вокруг дома — парк со старыми деревьями. Однако, Эшандан — памятник ХVI века не продается. Но его можно снять в аренду на шесть лет. Сделка тут же оформляется. Теперь в старом, давно не обновляемом доме, надо все отремонтировать и обставить соответственно заданному стилю. Они обходят все антикварные салоны в округе и скупают разные разности, относящиеся к эпохе барокко. Приходится менять деревянные панели на стенах, подновлять роспись потолочных плафонов. Подвесить по истине королевские занавеси. Кажется, Дениз будет, наконец, довольна.

Кабинет, в котором она располагается официально вместе со своей секретарей Эткен, полностью соответствует стилю Людовика ХVI. Мебель, щедро украшенная бронзой, застекленные наружные двери, красные бархатные шторы с королевскими «лилиями» Пока здесь предусматривается место для Эткен. Однако скоро у Дениз появятся еще две секретарши.

У Сименона более тесная комната с узким камином. Рядом — большая застекленная веранда — бывший зимний сад. На двух ее стенах от пола до потолка возвышаются стеллажи с его романами. Это еще не кабинет, а «галерея автора».

Несмотря на переезды, Сименон пишет больше, чем когда — либо, словно пытается заполнить некую пустоту, все усиливающуюся в отношениях с женой.

«Все знают о моих желтых конвертах, о тех самых больших конвертах из толстой бумаги, на которых перед началом каждого романа я записываю имена моих персонажей, их возраст, родственников по восходящей линии, школы в которых они учились, возраст преподавателей, словом, тысячу подробностей, из которых лишь две или три понадобятся мне в ходе повествования. Но гораздо менее известно, что кроме этого карандашом или чернилами я набрасываю на папке план квартиры иди дома, и мне необходимо свыкнуться с местом действия, чтобы в зависимости от описываемой ситуации с закрытыми глазами открыть дверь направо или налево».

Поразительная обстоятельность для такого скоростного метода работы. Чувствуется причастность Сименона к полицейским протоколам, описаниям места происшествия, анкетам, стенограммам.

Кроме того, у него всегда под рукой различные справочники, карты, множество медицинских журналов: французских, швейцарских, английских. Медицина — хобби Сименона, он полагает, что если бы не увлекся писательством, непременно стал бы врачом.

Он аккуратно ведет досье, заведенное на каждого ребенка. В нем собраны фото, школьные дневники, медицинские рецепты, записочки, рисунки.

Вскоре обставляют и его кабинет. Обстановка солидная, но без замковой помпезности: массивные стеллажи из тополя для ящиков с бумагами, два огромных письменных стола, один из которых сделан в средние века. Комната Марка самая большая. Здесь он сможет встречаться с Тижи, ибо после развода Дениз отказалась поддерживать с ней в какие бы то ни было отношения.

В спальне широкая кровать, заказанная в Чикаго. В ней может поместиться четыре человека. Однако, она все реже используется для любовных утех, так как у Сименона появилась привычка ложиться рано в десять часов. Ведь поднимается он по-прежнему в шесть. У Дениз же вошли в обыкновение поздние посиделки с секретаршами, и спать она могла до полудня.

2

Все чаще Дениз отказывается заниматься любовью с мужем. В постели не изображает восторга, лишь «исполняет супружеские обязанности». Главная ее забота — создание собственной мира, соответствующей статусу. В этом мирке, имитирующем придворную жизнь, у нее особая роль. Именно в Эшандане Ди без особой нужды нанимает целый штат прислуги, в основном, для проявления собственной потребности самоутверждения. Люди, работавшие в замке, должны увидеть одаренную талантами молодую женщину, которая всеми силами сопротивляется тирании грубого и властного мужа.

Уже отбирая горничных, она предупреждала, что обязанности прислуги включают в себя периодическую близость с хозяином.

— А…  Это будет происходить часто? — поинтересовалась смущенная девушка сельского типа.

— Не думаю, что до тебя, милая,