– Странно, – взглянул на него Магистр. – Я же говорил тебе, что была женщина, которую я помню. Разве ты забыл?

– Нет. Но уж сколько лет прошло… у меня вон дом, родные. Было бы хорошо, если бы и у вас кто-то был. Ведь та женщина давно мертва.

– Эх, Альмарен, Альмарен… – Добродушная интонация Магистра почему-то заставила Альмарена испытать неловкость. – Человек умирает дважды.

Первый раз – когда прекращается его жизнь, а второй раз – когда он исчезает из памяти людей, знавших его. Она еще здесь, пока я помню ее привычки, взгляд, звук голоса. Я не могу допустить, чтобы она умерла второй раз.

– Но ведь ей это не нужно!

– Это нужно мне. Она любила смотреть в небо. В душе она никогда не была рабыней. Она улыбалась снисходительно, как королева, и протягивала мне руку – такие тонкие, теплые пальчики, – и я был счастлив. Я перестану быть собой, если забуду это.

Магистр, увидев сочувствующее лицо Альмарена, встряхнул юношу за плечо.

– Не думай, что я несчастлив, Альмарен. Ты меня не понимаешь, и не берусь судить, плохо это или хорошо. Надеюсь, судьба будет милостива ко мне и не свяжет меня с женщиной, которая никогда не поднимала глаз выше зеркала. – Сознавая, что деловой разговор сегодня все равно не получится, он встал и потянул Альмарена за собой. – Идем спать, время позднее.

В жизни Альмарена еще не бывало серьезных увлечений. Несмотря на это, слова Магистра зацепили его, и он до утра проворочался в постели. На рассвете он подошел к окну, чтобы увидеть восход солнца, но городские постройки закрывали горизонт. «Пленное небо города…» – эти слова всплыли в его памяти, как собственные.

Сразу же после завтрака Альмарен оделся для выхода в город, чтобы не задерживать Магистра, но тот не поспешил идти на поиски Мальдека, а пристроился в кресле у окна гостиной, хотя тоже был одет, и тщательнее обычного. Воротник его рубашки, всегда распахнутый, был застегнут и расправлен, даже свободные, размашистые движения Магистра стали чинными и сдержанными.

Вскоре раздался стук колес, и к лавке подъехала карета. Альмарен высунулся в окошко и узнал женщину, выходящую из кареты. Это была Алитея.

Магистр поспешно спустился в лавку, а Альмарен остался размышлять о вопиющем противоречии между вчерашними словами и сегодняшним поведением своего старшего друга. Время тянулось, он не выдержал и спустился вслед за Магистром. Тот был в лавке и беседовал с Алитеей с видом заправского кавалера, она рдела и опускала глаза. До Альмарена донеслись его последние слова: «Так я на вас надеюсь. Вы пришлете мне слугу с запиской?» Алитея кивнула и выпорхнула из лавки.

Магистр повернул голову и наткнулся на обиженный взгляд друга.

Нисколько не смутившись, он подошел к Альмарену и спросил:

– Ну что тебе не нравится, парень? Ты же сам меня вчера уговаривал.

– Ничего. Конечно. Это я так, – сказал Альмарен, безуспешно пряча разочарование.

– Значит, тебе показалось, что я решил приволокнуться за этой дамой?

– Но, Магистр… а что тут еще может показаться? Я же слышал… слуга с запиской.

– Я попросил ее устроить мне встречу с Норреном, а в записке она сообщит мне время этой встречи. Не мог же я быть неряшливым и нелюбезным, разговаривая с придворной дамой.

– У вас это так хорошо получилось, Магистр, что мог ошибиться не только я, но и она…

– Меня коробит от одной мысли, что мне придется стоять под воротами Норрена, как нищему. Возможно, я. сказал ей пару лишних комплиментов, но очень уж мне не хотелось остаться ни с чем. – Магистр встряхнул волосами и расстегнул воротник рубашки. – А теперь идем, куда собирались.

Весь остаток дня друзья скитались по гостиницам, а к вечеру вернулись ни с чем. Тифен, увидев Магистра, протянул ему записку. Тот немедленно прочитал ее.

– Алитея выполнила мою просьбу, – сказал он вопросительно глядевшему на него Альмарену. – Норрен примет меня завтра утром. Если он разрешит нам доступ в дворцовую библиотеку, я приду за тобой.

Норрен заканчивал завтрак, когда ему доложили о приходе магистра ордена Грифона.

– Проводите магистра в мой кабинет, – сказал он, вставая из-за стола.

Из вчерашнего разговора с воспитательницей дочери правитель понял, что этот человек знает что-то важное о Каморре, и потому назначил встречу так срочно, как позволяли обстоятельства. Каморра был опасным врагом, и никакими сведениями о нем нельзя было пренебрегать.

Норрен пошел в кабинет и сел в кресло, ожидая мага. Вскоре слуга впустил рослого, мощного мужчину с обильной сединой в волосах и прикрыл за ним дверь. Вошедший отвесил правителю короткий поклон, как равный равному. Это шло вразрез с этикетом, но Норрен и не ждал слишком много от человека, приехавшего из келадского захолустья.

– Мне сказали, что у вас есть важные сведения о Каморре, – сразу перешел он к делу.

– Да, ваше величество.

Твердый, резкий голос человека заставил правителя поднять голову и взглянуть внимательнее. Тот смотрел прямо на него, и вдруг Норрен вспомнил, где видел эту осанку и этот взгляд.

– Ромбар?! – произнес он изумленно.

Вошедший изменился в лице.

– Разве вы меня знаете, ваше величество? Мы никогда с вами не встречались.

Правитель встал с кресла и подошел поближе, чтобы лучше рассмотреть человека, когда-то так сильно занимавшего его воображение.

– Ромбар, брат, – сказал он.

– Двоюродный, – поправил его тот.

– Все равно брат. Как я рад тебя видеть! Я думал, ты давно умер.

– Я жив, ваше величество.

– Какое еще величество? – отмахнулся Норрен. – Обращайся ко мне как к брату. Когда я был моложе, я часто вспоминал тебя.

– Хорошо, Норрен. – Взгляд Ромбара смягчился. – Откуда ты меня знаешь?

– Я видел тебя однажды, когда в Цитионе правил еще мой отец. Тогда я гостил у Берсерена проездом, возвращаясь с Зеленого алтаря. Берсерен решил блеснуть и устроил для меня смотр своих войск. – Норрен слегка наклонил голову, заново переживая старое воспоминание. – Ты тогда возглавлял конный отряд. Мне было чуть-чуть за двадцать, а ты уже был зрелым воином, доблестным военачальником, во главе лихих рубак. Я спросил тогда у Берсерена, кто ты такой.

– И он ответил?

– Да, он ответил, что ты – сын Паландара. С тех пор я мечтал стать таким же доблестным воином, как ты.

– Ты стал им?

– Не знаю. – В голосе правителя мелькнуло сожаление. – Времена были мирные. Вскоре отец умер, я стал правителем, женился. Где тут проявлять доблесть?

Нынешняя война покажет.

– Да, я тоже думаю, что войны не избежать, – согласился Ромбар. – Но я здесь не как полководец, а как маг. Теперь я – магистр ордена Грифона.