Результат нашей зависимости от постоянной деятельности – недостаток праздного времени, а значит, и недостаток времени, когда мозг находится в пассивном режиме. И хотя некоторые считают, что «бездельничать» непродуктивно, недостаток разгрузки наносит ущерб нашему благополучию: праздность позволяет мозгу в пассивном режиме осмыслить недавно пережитое или познанное. Наше интегративное мышление при этом увязывает между собой различные идеи без цензуры исполнительного мозга. Праздность дает нам помозговать о наших желаниях и перебрать недостигнутые цели.

Такие внутренние разговоры питают нашу повесть жизни, рассказываемую от первого лица, они помогают развить и укрепить наше переживание собственной самости. Они также позволяют нам собрать воедино очень разные данные и создать новые связи, отступить от тех или иных наших вопросов и задач, чтобы сменить рамки, в которых мы их формулируем, или же произвести новые идеи. Так сети восходящего эластичного мышления у нас в мозге получают возможность искать творческие, неожиданные решения мудреным задачам. В ту ночь, когда родился замысел персонажа Франкенштейна, Мэри Годвин, владей она мобильным телефоном, возможно, не отдыхала бы, предоставив мыслям блуждать, а потянулась бы к аппарату: его многочисленные соблазны могли бы привлечь ее осознанное внимание и подавить возникновение литературного замысла.

Ассоциативные процессы эластичного мышления не бурлят, если сознательный ум сосредоточен. Расслабленный ум исследует новые идеи, занятый ум перебирает идеи наиболее привычные, а они обыкновенно – самые неинтересные. Увы, мы даем нашим сетям пассивного режима работы мозга действовать все больше по остаточному принципу, у нас все меньше рассредоточенного времени на внутренний диалог. В результате меньше возможностей стягивать воедино те случайные ассоциации, что ведут к новым идеям и осознаниям.

Парадокс: технологическое развитие, из-за которого наше эластичное мышление делается все более значимым, уменьшает наши возможности им заниматься. А потому, чтобы применять эластичное мышление, как того требует наш стремительный век, нам приходится противостоять постоянным вмешательствам и отыскивать островки времени, когда можно от всего отключаться. В последние несколько лет эта трудность сделалась настолько явственной, что внезапно возникла и развилась новая область исследования – экопсихология.

Экопсихологи собирают научные данные, чтобы подкрепить свои представления, но многие рекомендации экопсихологии не новы. Например, нам говорят, что один из способов выделить себе тихое время – отключить связь и скрыться от всего, выйдя на пробежку или встав под душ. Прогулки – тоже хорошее дело, но мобильный телефон тогда оставляйте дома. Такие прогулки позволят включиться пассивному режиму работы мозга и помогут восстановить нисходящие исполнительные функции ума. Вернувшись к привычной суматохе, вы почувствуете, что посвежели, – но для этого надо гулять в тихом месте[126]. В шумных городских районах полно стимулов, они захватывают и направляют ваше внимание – например, приходится следить за тем, чтобы на кого-нибудь не наткнуться или не попасть под машину. Впрочем, не только прогулка или бег способны освободить вам ум – полезно и просто полежать в постели несколько минут после пробуждения. Не думайте о расписании наступившего дня, не перебирайте список дел – воспользуйтесь тишиной и поглазейте в потолок, получи́те удовольствие от уюта и расслабьтесь немного, прежде чем вскакивать и нестись навстречу миру.

На работе не надо постоянно пытаться преодолевать трудности кавалерийскими наскоками, можно cпланировать себе паузы из каких-нибудь бездумных занятий. Если держать в уме даже что-то простое – вроде списка продуктов, которые надо купить, – это может мешать эластичному мышлению, а потому старайтесь очистить поток мыслей и от того, над чем работали, и от предстоящих задач. Если успешно освободить мозг, можно и какую-нибудь простую работу произвести, и позволить эластичному уму искать революционный выход из тупика. Полезна даже ежечасная прогулка до кулера и обратно. Такие интерлюдии позволят вашему эластичному уму переварить – и пересмотреть – все то, что произвело за истекший час сосредоточенное мышление.

Как ни удивительно, отлынивать тоже бывает полезно. Исследования показывают положительную корреляцию между долгой раскачкой и творчеством: если оставить сознательные попытки решить ту или иную задачу или принять решение, остается больше времени для кратких сессий бессознательного осмысления[127].

Леонардо да Винчи так высоко ценил бессознательную работу мысли, что, трудясь над «Тайной вечерей», бывало, ненадолго вдруг бросал свое занятие. Священник, оплачивавший этот заказ Леонардо, подобные заминки не одобрял. По словам историка искусств Джорджо Вазари, «настоятель этой обители упорно приставал к Леонардо с тем, чтобы тот закончил эту роспись, так как ему казалось странным видеть, что Леонардо иной раз целых полдня проводил в размышлениях, отвлекаясь от работы, а настоятелю хотелось, чтобы он никогда не выпускал кисти из рук, как он это требовал от тех, кто полол у него в саду»[128]. Но Леонардо «много с ним рассуждал об искусстве и убедил его в том, что возвышенные таланты иной раз меньше работают, но зато большего достигают». Когда в следующий раз уставитесь в окно, помните: вы не от отлыниваете, а позволяете работать творческому в себе. И если вы к таким перерывам не склонны, возможно, стоило бы выделять на них время.

Двадцать первого декабря 1941 года через две мрачные недели после атаки на Перл-Харбор, президент Франклин Рузвельт объявил на собрании Объединенного комитета начальников штабов в Белом доме, что Японию необходимо разбомбить как можно скорее – и ради поддержки боевого духа американского народа, и чтобы посеять семена сомнения у японцев, чьи лидеры внушили им, что Япония неуязвима. Вопреки безотлагательности этой задачи, она казалась невыполнимой: не существовало такого бомбардировщика, какой долетел бы до Японии.

Холодным днем еще через несколько недель капитану подводной лодки Фрэнсису Лоу вспомнился вызов, брошенный Рузвельтом, когда капитан наблюдал тренировочные полеты бомбардировщиков на военно-морской авиабазе в Норфолке, Вирджиния[129]. Тренировочной целью бомбардировщикам служил прямоугольный силуэт палубы авианосца, нарисованный на взлетно-посадочной полосе. Как и все прочие, кому сообщили о пожелании Рузвельта, Лоу разводил руками. Всю жизнь прослужив во флоте, профессиональный капитан субмарины, в бомбардировщиках Лоу не разбирался. Но, пока он наблюдал за тенями самолетов, пересекавшими нарисованный контур, у него в сознании вдруг вспыхнула идея. Эксперт отмахнулся бы от нее как от абсурдной. А что если запускать бомбардировщики с палубы авианосца?