— Вы не правы. Ваша политика привела к такому.

— Ага? Вы бы справились лучше? Или может из американского госдепартамента кого-то позвать? Много разговариваете. Отчет давайте!

— Не будет никакого отчета. Я категорически не согласен с вашими действиями. И большая часть кабмина со мной солидарна.

— Отчет давайте, сказал! Вашу демагогию оставьте для дебатов!

— Для каких? В которых вы, господин президент, боитесь участвовать!?

Премьер покраснел. Лоб главы страны тоже налился краской. Сильные мира сего превратились в двух школьников, не поделивших место за партой.

— Вы больны? — Сказал президент, изображая крайнюю степень недоумения. — Не забывайте, кому вы обязаны положением. Дайте отчет, извинитесь! И можете быть свободны. Вместо вас пошлю министра обороны. А вы получите возможность подлечиться.

— Как ловко манипулируете! А ведь нет никакого отчета! Когда я сегодня проснулся, то понял, что должен сделать. Объект в небе, он будто открыл мне глаза. Вы нелегитимно занимаете должность. Вот уже более десяти лет ваша власть держится на пропаганде, хитрости и запугивании. Мне стыдно, что я был частью вашей команды, помогая добиваться высот! Теперь все будет иначе. Перед вашим столом никто не станет плясать. Президент обязан подчиняться Государственной Думе и Совету Федерации, если вы позабыли. И вот еще что, все финансовые дела ваших товарищей, родственников, приближенных будут досконально изучены. Как ни странно, но выкрики оппозиции могут оказаться не такими уж выкриками!

— Там погибают люди, господин министр! А вы допускаете малодушие! Да вы, русским языком говоря, обозрели! Немедленно прекратите! И попросите прощения!

— Люди погибают по вашей вине! Отставание в технологическом развитии, отсутствие коммуникации с развитыми странами! Засилье подхалимов в научном и оборонном секторе. Это ваша вина, уважаемый президентишка! Вы сами орете об огромной ответственности! Так получите ее сполна! Настало время, когда надо ответить. И вы теперь не сбежите. Я пришел сказать непосредственно это. Если завтра нам суждено погибнуть, то я будут рад, что наконец-то все высказал. Хорошей работы!

Премьер поднялся с места, агрессивно пнув увесистый стул. Резкими шагами он направился в сторону двери.

— Стоять! Я вас не отпускал! Охренели совсем! — Чудовищный крик потряс дорогие интерьеры. Но видимого эффекта от него не было.

Смертельная угроза не всегда является истинным адом. Иногда опасность дарит прозрение. И лучше уж так, перед лицом глобального уничтожения, чем никогда. Пусть рухнет мир, узнав правду. Это куда чище сытой жизни в глубокой лжи.

Искривившись, как от горькой закуски, президент схватился за сердце. Впервые за многие годы чувство вины горячей волной обожгло внутренности.

Неужели активность объекта пробирается сюда? В столицу, в «страну Московию»? Так еще и через многослойную систему безопасности!

Ну, нет! Он не подастся на провокацию «западных партнеров». Он решит все быстро и жёстко. Так, как с теми выступлениями в центре Москвы пару лет назад.

Главное взять себя в руки. Он сильнее остальных. Никто не смеет подрывать священный авторитет!

Время ускорялось. Стрелки часов становились лопастями вентилятора, как в анекдоте из девяностых.

Президент поднял трубку одного из служебных телефонов. Затем нажал небольшую, практически незаметную кнопку, которая не была предусмотрена начальной конструкцией аппарата.

Через пару секунд глава страны произнес.

— Сочное распоряжение, особо секретно. Господин премьер получил код «триста два». Да, вероятно вмешательство извне. Необходима нейтрализация. Как можно скорее. Вопрос стабильности государства! Нет, не по красному. Оранжевый…

Трубка сухо брякнулась на свое место. Глаза впились в бледное полотно окна. Серый, пропитанный пробками вечер, окутал столицу.

Громады высоток напоминали горы пепла от гигантских костров. Чудеса инженерных сооружений: мосты, эстакады — висели мертвым грузом в таком живом, но таком безжизненном мире.

Как казалось президенту, нечто подобное творилось у него внутри. Так много вокруг врагов и подонков! Так хитроумно они пытаются подорвать вертикаль власти. Но у них ничего не выйдет. Стабильность будет железной. Такой же прочной, как дверь в хранилищах Центробанка.

Пока необходимо поработать с бумагами. Изучить ряд электронных документов. Он должен подготовиться к ночному совещанию лучше остальных. Всевидящее око. Единственный, кто действительно может. Гарант благополучия на ближайшие десять лет.

— Капец какой. Тут будто «Курская дуга». Разбито, разрушено как. Будто с самолётов бомбили. Слушай, Влад, почему мы не пошли дальше? Может лучше уйти в поле? И их бы там не было, — говорила Вика, наблюдая за свечей догоравшего солнца.

— Чего тут только не было, Вик. «Курская дуга» была лучше. Там хотя бы все ясно. Я знаю, что сюда стянут силы. И просто так город не бросят. А там… Поля, деревеньки. Может черте что творится. Как в кустах, не забыла? Лучше уж проверенной дорогой.

— Ну да. Тоже верно.

Ощущая вечернюю прохладу, двое быстро двигались вперед. Окраины города легко поддались их молодым силам. Мимо проплывали магазины с выбитыми стеклами, полуразрушенные дома. Были и совсем целые кварталы.

Казалось, что произошел зомби апокалипсис. Но ведь все ещё живы. Только локальное происшествие. Небольшое столкновение.

И уже заброшенный город. Конечно, утром что-то случится. Власть предпримет очередной пакет мер. Но пока… Пока огромное пространство оказалось пустынным. Оно манило и пугало одновременно.

Оно заставляло думать, мечтать и мучиться. Создавалось впечатление, что ты лишь мелкая песчинка в холодном космосе. И все твои недавние «пафосы» — только пшик дешевого дезодоранта.

— Пошли там, Влад. Напрямую к центру.

— А, ага. Хотя я сам тут не ходил ни разу. Вообще в фильмах заброшенные машины есть. На которых герои гоняют.

— В фильмах и инопланетяне — зелёные человечки. А не эти каменные обрубки.

— Точно, — Влад зачем-то взял девушку за руку, поддаваясь приливу эмоций.

Они двигались дальше, оглядываясь при малейшем шорохе. Странная картина. В одной руке автомат, в другой любимая женщина.

Отличная иллюстрация двойственности человеческого сознания. Жаль, нет хорошего фотографа близко. Получился бы отменный пост в группу гламурных цитат.

Тем временем, солнце полностью скрылось. Серость опустилась на городские крыши. Путники медленно приближались к центральным улицам, изредка перекидываясь сухими фразами. Хотелось грезить о великом. Недавнее предчувствие смерти странным образом отступило.

Выбоины на дороге сменились ровным асфальтом. Здесь периферия плавно перетекала в «столичную часть». И даже особняки царского времени были отреставрированы, напоминая пряничные дома из старинной сказки.