— Вы, девушка, к кому? — невнятно спросил он,откусив котлету.

— К Герману Стебелькову, — громко ответила я,решив, что если ненаглядный забыл о нашем договоре и уже уехал в редакцию, япросто разорву его на куски.

— Да? — Он так удивился, что выронил своюкотлету. — Туда проходите.. — Парень махнул рукой в сторонукрошечного кабинетика.

Ого, ненаглядный-то у них, оказывается, начальство! Он сиделза столом в синем костюме и выглядел ужасно старомодным. Ботинки были начищены,и галстук повязан аккуратно, но совершенно не гармонировал с костюмом. Ивообще, такие галстуки уже лет сто никто не носит.

— Привет! Когда мы поедем в редакцию?

— Ты не передумала… — вздохнул он. — Ну кем я тебяпредставлю?

— Там на месте разберемся. — Я чмокнула его вщеку, заметив, что сотрудники глазеют на нас в открытую дверь.

Он посмотрел на меня как-то сбоку с непонятным выражением —удивленно и растеряно — и отодвинулся:

— Я же на работе…

— Да я с тобой ничего и не делаю! Так идем или нет?

Он подчинился.

В редакции было тесно и очень накурено. Нам повезло: АндрейЧепцов только что вернулся из командировки и не успел еще никуда слинять. Когдав ответ на истошный вопль белобрысой девицы, сидящей у самого входа, «Андрей,тут тебя спрашивают!», появился из дальнего угла комнаты худощавый темноволосыйпарень, я поняла, отчего сегодня с утра у меня было предчувствие чего-тоособенного. Журналист Андрей Чепцов оказался обаятельным белозубым красавцем.

Ненаглядный что-то промямлил о том, что я его сотрудница, ипозорно ретировался. Оставшись с Андреем наедине, я постаралась собраться смыслями.

— Вы ко мне по делу? — улыбнулся Андрей.

Лучше бы он этого не делал, потому что в горле у меня сразуже застряли слова о том, что я к нему по срочному и необыкновенно важному делу.

— По делу, — наконец выжала я из себя.

— Тогда пойдемте куда-нибудь, где потише.

Пока мы шли длинными коридорами, я сумела взять себя в рукии к тому моменту, когда Андрей привел меня в сумрачное полуподвальноепомещение, где располагалось кафе, полностью сосредоточилась на деле.

— Выпьем кофе?

Я не отказалась от кофе, потому что мне хотелось, чтобы онего принес. Если бы он предложил закурить, я не отказалась бы и от сигареты,хоть вообще-то не курю, потому что мне хотелось, чтобы он ее зажег. Но сигаретуон мне не предложил и ничего сладкого тоже, принес только две маленькие чашечкикофе.

— Итак? — Андрей посмотрел на меня вопросительно.

— Я понимаю, что вы очень заняты, — начала янеуверенно, но уловив его легкое нетерпение, мысленно махнула рукой и выпалила:— Я знаю, что профессор Шереметьев не погиб при пожаре, я видела его в этотдень в другом месте!

Андрей медленно отставил чашку.

— А почему вы думаете, что меня интересует исчезновениепрофессора Шереметьева? — медленно спросил он, но я-то заметила, что вглазах у него на миг блеснул интерес.

— Потому что я читала ваши статьи про строительстводетского центра развлечений.

— Ну и что?

— Я поняла, что вы написали не все, что знали, что былиеще какие-то материалы.

— Допустим… — Он смотрел с недоверием.

И нельзя ли мне посмотреть эти материалы? — Язамолчала, чувствуя, что разговор у нас не получается. Ну почему он такойинтересный и обаятельный? Я теряюсь и не могу сосредоточиться, не могу толковоизложить ему свою проблему.

— Значит, так, — начал Андрей, — ты вообще-токто такая? Работаешь со Стебельковым в их конторе?

— Вообще-то нет, — вздохнула я, — но Германазнаю уже с полгода, он, если что, может подтвердить. И это в его квартире япрофессора видела, то есть не в квартире, а на лестнице…

— Или рассказываешь все подробно и по порядку, илипрощаемся прямо сейчас, и считай, что разговора не было, — предупредилАндрей строго.

Но я-то видела, вернее, не видела, а чувствовала, что у негов глубине души шевельнулся такой журналистский зуд, — а вдруг я не простовзбалмошная девица, которая придумала всю историю с пропавшим профессором,чтобы познакомиться с красавцем-журналистом? Вдруг я сейчас действительносообщу ему нечто важное? Не спрашивайте, как я это поняла — поняла, и все. Спервой минуты знакомства я все знала про этого человека.

— Так пока у нас разговора и не было, —согласилась я, — только сейчас начнется. Я уже полгода встречаюсь вГерманом у него на квартире…

— С этим? — пренебрежительно протянулАндрей. — Ты — с этим?

Почему всех мужчин в последнее время так волнует этотвопрос? Может быть, нужно было перекраситься уже давно? Да нет, дело не в цветеволос и не в макияже. Я здорово изменилась после всех событий последней недели.И в первую очередь это заметили мужчины.

— Ну да, с ним, — с досадой ответила я, —только к моему рассказу он не имеет отношения, потому что ничего не видел.

Я выпила кофе и рассказала Андрею, как вечером в среду комне случайно, по ошибке, зашел профессор Шереметьев, как я направила его впятнадцатую квартиру и как через неделю узнала его на фото по телевизору.

— Вчера сообщили, что он погиб на пожаре. Но,во-первых, не верится, что он ездил к женщине, — в таком-то возрасте. Аво-вторых, там пьяненький мужичок-сторож утверждает, что видел его машину ещеднем, то есть якобы профессор приехал часов в пять и, стало быть, в восемьвечера в доме на улице Ландау никак не мог быть. Но даже по телевизору видно,что сторож — это не свидетель, он за бутылку родную мать продаст.

— Верно, — не мог не согласиться Андрей, — яэтого сторожа вчера в новостях видел.

— Дальше, тебя не настораживает, что как раз наканунеэкспертизы профессор Шереметьев сгорел на пожаре? Не раньше, не позже?

— Да, Господи! — вздохнул он. — Естественно,дело нечисто, уж больно сомнительное совпадение. Но как это доказать?

— Так я же видела его в тот вечер! Он шел в пятнадцатуюквартиру! И вот смотри, — я показала ему адрес, — хозяин квартиры еесдает, и если выяснить кому, то можно и того человека вычислить, к которомупрофессор приходил.

— Вряд ли, — Андрей с сомнением покачалголовой. — А только я что-то не пойму, зачем тебе-то это нужно?

Хм, как объяснить ему, зачем мне это нужно, не упоминая проубитую Каролину и про трех бандитов, взорванных в машине ненаглядного? Дапотому, что журналист Андрей Чепцов понравился мне с первого взгляда. Мнепонравилось, как он улыбается, как слушает внимательно, глядя в глазасобеседнику, как хмурится иногда, не от плохого характера, а от серьезностиполучаемой информации, и тогда на переносице его появляется забавнаявертикальная морщинка. Словом, Андрей мне нравился, но не настолько, чтобырассказывать совершенно незнакомому человеку про убийства, в которых япринимала не последнее участие. Ведь мы с ненаглядным спрятали труп Каролины!Значит, мы соучастники. А еще я знала, что в машине бомба, но все же заставилатуда сесть бандитов. Не знаю, какая, но статья Уголовного кодекса на такойслучай точно есть.