– Да, помню. Но раз уж мы заговорили об этом, мне хотелось бы знать, допускает ли кодекс поведения монтовианских королей, чтобы предложение делала женщина?

– Мне не известны запреты на этот счет.

– Вот и хорошо. Тогда я это сделаю. Тристан, согласен ли ты…

– То, что ты можешь сделать мне предложение, еще не означает, что этого хочу я. Предложение – это моя привилегия.

– Что ж, уступаю тебе это право.

Тристан посмотрел ей в глаза. Сердце Джеммы подпрыгнуло в груди при виде голубых глаз, которые с самого начала так пленили ее.

– Джемма, я люблю тебя. Ты и представить себе не можешь, как я люблю тебя. Согласна ли ты стать моей женой, моей принцессой, моей королевой? Согласна ли ты выйти за меня замуж, Джемма?

– О, Тристан. Да, я согласна стать твоей женой. Да, я согласна стать твоей принцессой. Да, я согласна стать твоей королевой. Больше всего на свете я хочу выйти за тебя замуж и любить до конца своих дней.

Тристан поцеловал ее долгим нежным поцелуем, Джемма прильнула к нему.

– Это еще не все.

Он достал маленькую бархатную коробочку.

– А я думала…

– Что ты думала?

– Наталия объясняла, что важной частью празднования дня рождения кронпринца является момент, когда он на глазах у всех надевает кольцо на палец нареченной.

– Да, такова традиция. Но я Принц Перемен, помнишь? Я действительно собирался последовать традиции. Но потом понял, что предложение перед толпой незнакомых людей станет для тебя слишком тяжелым испытанием. И потом – это слишком обезличенно. А ведь это очень личный момент. Наш момент.

Тристан достал кольцо с огромным сверкающим бриллиантом. Джемма восхищенно охнула от такого великолепия.

– Я заказал его сразу после того, как отец согласился изменить закон о запрете членам королевской семьи вступать в браки с простолюдинами. И никогда не терял надежды, что когда-нибудь ты его наденешь.

Джемма заметила, что его рука слегка дрожала, когда он надевал кольцо ей на палец.

– Я люблю тебя, Джемма Харпер, в скором времени – Джемма кронпринцесса Монтовии.

– И, что более важно, в скором времени – твоя жена.

Джемма стала вертеть рукой туда-сюда, любуясь игрой света на гранях бриллианта.

– Оно великолепно, и я никогда его не сниму. Наталия сказала, что обычно для обручения берут кольцо бабушки.

– Да, обычно так и поступают. Но мне хотелось, чтобы новая традиция началась с кольца, которое будет иметь для нас особое значение. Это – твое кольцо. Это – наша жизнь. И когда придет время, мы будем править страной по-своему.

– Я уже вижу отклики на нашу помолвку.

«Принц-плейбой встретил свою половинку».

«Рыжеволосая соблазнительница нашла любовь всей своей жизни».

Впорхнув в бальный зал замка под руку с Тристаном, Джемма вспомнила слова Наталии: «Чем больше вы будете походить на принцессу, тем охотней вас будут воспринимать как будущую королеву».

Джемма знала, что выглядит наилучшим образом. Но достаточно ли хорошо для принцессы?

Прилегающий лиф изысканного платья очень светлого розового оттенка подчеркивал фигуру, ниже оно разлеталось множеством слоев прозрачных юбок, отделанных понизу шелковой лентой. Крохотные, словно рассыпанные, кристаллы сверкали в свете великолепных люстр.

Джемма и не мечтала когда-нибудь надеть столь красивое платье. Ей нравилось, как оно нежно шуршало при каждом движении.

Платье выглядело достаточно скромно. Наталия сказала, что от принцессы Монтовии ждут стильного, но скромного наряда. Она ни в коем случае не должна давать повод недоброжелателям, вызывать критику со стороны прессы или бросать тень на королевскую семью.

Как много всяких правил надо помнить. Сможет ли она хоть когда-нибудь расслабиться? Помолвка с Тристаном – пока неофициальная – мгновенно вознесла ее на вершину социальной лестницы. «Королева вечеринок» станет настоящей принцессой!

– Ты самая красивая женщина в этом зале, – прошептал он. – Когда я объявлю тебя моей избранницей, появится много завистников.

– Да. А пока побуду самой красивой в твоих глазах.

– Так будет всегда.

Джемма ему верила. Рядом с Тристаном она чувствовала себя красивой и в бальном платье, и в кухонном фартуке.

Но, даже зная, что в прекрасном платье, с уложенными волосами и в бриллиантах, взятых у королевы, выглядит как принцесса, оглянувшись вокруг, Джемма почувствовала, как сердце уходит в пятки. Множество людей, незнакомых лиц, бесценных украшений.

Не воспримут ли ее как чужую?

Тристан мгновенно шагнул ближе к ней.

– Тебя все это пугает?

– Наверное.

В сверкающем зале, полном блестящей публики, не было ни одного человека, знакомого ей, за исключением Тристана и его родных. Да и их друзьями она пока назвать не могла.

– Пройдет совсем немного времени, и все эти люди станут тебе знакомыми. Среди них – придворные, чиновники и друзья моих родителей. Многие гости – мои личные друзья по школе, армии, университету. И все они хотят с тобой познакомиться.

– Приятно слышать.

Тем не менее она нервничала. Слава богу, от нее не требовалось стоять на первой линии и официально приветствовать гостей. Это ожидалось на приеме по случаю официальной помолвки. Сегодняшний прием менее официальный. Господи, да бывают ли вообще в Монтовии по-настоящему неформальные вечеринки?

– Давай я познакомлю тебя с человеком, который тебе обязательно понравится.

Подведя Джемму к высокому худощавому седому мужчине и его добродушного вида плотной супруге, Тристан представил их как Генри и Аннеке Блэр.

– Генри – мой учитель английского.

– Для меня была большая честь учить вас, ваше высочество.

– Вы прекрасно говорите по-английски, – похвалила Джемма.

– Я родился и жил в Англии в Суррее…

– Пока не приехал в Монтовию, чтобы полазать по горам, и не влюбился в местную девушку, – закончила его жена. – Теперь он и по-монтовиански говорит превосходно.

Генри с любовью улыбнулся жене. Значит, иностранец может стать здесь своим.

– Джемме не терпится выучить монтовианский, – сказал Тристан. – Мы надеялись…

– Что я смогу давать уроки вашей прелестной невесте? – Генри улыбнулся Джемме особой понимающей улыбкой. – С удовольствием сделаю это.

– А я с радостью познакомлю вас с историей и обычаями монтовианского народа, – добавила Аннеке. – Есть вопросы, в которых стоит прислушаться к мнению женщины.