— Слишком мелкий для мужчины… — кинул Броган первое, что пришло в голову.

Вот зараза! Совсем некстати напомнила, как плескалась в душе. Рейн заставил себя рассматривать доску верхнего яруса кровати, чувствуя, что даже без рубашки становится слишком жарко. Спасением были внезапно погасшие сферы. Комната погрузилась в серебристый полумрак, освещенная лишь ярким диском луны.

— Забирайся наверх и выспись, — велел Рейн, кивая темной головой. — Завтра будем думать, что с тобой делать.

Келейр торопливо поднялась, отошла от кровати к шкафу и подняла свою сумку.

— Не вздумай покинуть эту комнату! Я сплю чутко… — проворчал дракон и повернулся, опуская голову на неудобную подушку.

— Ладно, — едва слышно ответила лиса, но вещи разбирать не стала, просто кинула сумку на одну из полок и повернулась к кровати.

Что так неловко-то?! Она титаническими усилиями заставила себя стащить ботинки. Теперь, когда он знал, все становилось невероятно сложно. Келейр потянулась к пуговицам на куртке, но не смогла расстегнуть ни единой. Хотя смущение было не единственной причиной. Она устало забралась на свою кровать и легла, подтягивая к себе колени и обнимая их руками.

Опасность никуда не делась. Это чувство хоть и утихло, прогоняя первый приступ паники, но засело в груди и не собиралось исчезать. Время от времени Келейр погружалась в тревожный сон, готовая в любой момент вскочить и бежать. Рейн и вовсе не спал. Сторожил ее? Или просто сон не шел? Лиса слышала его дыхание, ожидая, когда оно станет ровным и спокойным, говоря о том, что дракон уснул, но этого не происходило.

— Мелкий… — тихо позвал Броган.

— Что?

— Спи давай! — проворчал он, сердито переворачиваясь на живот.

Проклятая спина не давала лежать удобно. Он обхватил руками жесткую подушку, снова возмущенно проворчал и закрыл глаза. Время шло к рассвету, но сон так и не одолел его.

Утро началось неожиданно. Их построили во дворе, и Вардван нехотя заявил, что вчера мастер Эверет привез в замок «чудесные» вести. Король Дарем по случаю продолжающихся празднований в честь коронации объявил о помиловании. Это означало отмену наказаний, наложенных на воспитанников любого учебного заведения, включая и подобные Арфену.

Келейр с сомнением поморщилась, поскольку совсем не была уверена в том, что именно эти «радостные» вести привез из Ксабира Эверет. Хотя, возможно, Дарем таким образом решил задобрить подданных, которые слишком много роптали в последнее время… Она повернула голову, глядя на довольное лицо дракона. Ухмылка Рейна стала еще шире, когда Вардван поравнялся с ним и протянул руку, снимая с шеи кольцо.

— Сотрите со своего лица эту отвратительную улыбку, Броган, — нервно потребовал проректор. — Помните, я слежу за вами, где бы вы ни были. Я даже не стану далеко прятать этот ошейник, поскольку уверен, что он вернется на вашу шею спустя несколько дней.

Рейн хмыкнул, облегченно поведя плечами. Прилив сил наполнил усталое тело, исцеляя его до кончиков пальцев. Он сверкнул глазами, выпуская черное облачко. Аристакес гневно махнул рукой, разгоняя дым:

— Я подпишу этот ошейник, и он станет именным, Рейн Броган. Я лично верну его на вашу шею…

Проректор просунул в ошейник руку, прошествовал к очередному «амнистированному» ученику и так же выразил свое искреннее негодование по поводу отмененного наказания. В итоге ошейников собралось больше десятка, и в рядах учеников пошли бурные обсуждения.

Келейр к ним не прислушивалась, потянула Рейна за рукав и хотела что-то спросить, но тот уже жарко обсуждал с Ладвиком последние новости. Руку лиса так и не убрала, держась за ткань его рубашки и ощущая глупую радость от этого. Странное чувство, почти счастье. Когда эти двое стояли с нею рядом, словно высокие горы вырастали по обе стороны, загораживая от ветра и прочих напастей. Келейр смогла улыбнуться, глядя на товарищей.

— Тай, ты плохо спал? — поинтересовался волк, замечая темные круги под ее глазами.

— Наверняка это от той кучи шоколада, что умял, даже не поделившись, — протянул Рейн.

— Не может быть. Это правда? — приподнял бровь Ладвик, видя, что Броган едва сдерживает улыбку, глядя на лису.

Что между ними произошло вчера? Ему так и не удалось поговорить ни с кем из них. Волк повторил свой вопрос.

— Наглая ложь! — возмутилась лиса, потом поняла, что лучше не продолжать этот опасный разговор, и тихо проворчала: — Я оставил ему несколько конфет. Он проглотил так быстро, что даже не заметил!

— Я сделал, как ты просил, — сердито проворчал Вардван, подходя к ректору и вставая с ним рядом на открытой смотровой площадке одной из башен.

— И ты конечно же уверен, что я совершаю огромную ошибку, — задумчиво проговорил Саргон, глядя вниз.

Сегодня с утра было пасмурно, и солнце не терзало их своими лучами, позволяя насладиться свежестью.

— Уверен. — Аристакес ударил обеими ладонями по шершавому каменному борту.

— Ты бы заковал их в цепи, дай тебе волю, — протянул Хьюго, опираясь на борт с другой стороны от ректора и глядя на учеников, беспорядочно возившихся во дворе.

— И был бы прав. Броган неуравновешен. В следующий раз мальчишка подпалит тебе зад, и ты согласишься со мной, Эверет! — фыркнул Вардван.

— Мой зад в безопасности, Арис, а мальчишки не освоят ни единого урока, если их ограничить. — Взгляд Хьюго вернулся в ту часть двора, где разговаривал о чем-то с рыжим даланеем Гварен Ладвик.

— Ты обратил внимание на сына Уго Ладвика, Хью? — проследив за взглядом товарища, поинтересовался ректор.

— Уго никогда не признает его сыном, — сухо ответил Эверет. — Ложные надежды — не то, что этому юноше нужно.

— Ты всерьез заинтересовался им? — хмыкнул Вардван.

— Возможно… — задумчиво отозвался маг.

— Хочешь обучить его? — Саргон, сощурившись, поглядел на ученика.

Он с удовольствием отметил для себя, как, несмотря на немоту своего товарища, Ладвик умудрялся вести с ним оживленную беседу.

— Возможно. — Эверет отошел от края площадки, намереваясь покинуть ее.

— Хью! — окликнул его Саргон.

— А? — Охотник оглянулся на мгновение.

— Я хочу, чтобы ты забрал их первыми.

Эверет нахмурился и только молча кивнул, затем направился к ступеням, которые вели вниз.

— Первыми… — проворчал маг, продолжая спускаться. — Это дракон, ярн вас побери… шесть занятий за день? Почему на меня амнистия не действует?!

Вардван сильнее стянул шнурок, удерживающий его волосы.

— Ты повторяешь ошибку Беллы, Элазар. Ты привязываешься к каждому из этих мальчишек.

— Можно подумать, тебя здесь удерживает неприязнь к ним, — хмыкнул ректор, краем глаза поглядывая, как возмущенно отвернулся его товарищ, не успевая скрыть смущение. — Тебе так же небезразлична судьба учеников, как и каждому мастеру в Арфене.