– Из-за меня?!

По дороге из пещер я настраивался на то, что во время разговора буду максимально хладнокровен и постараюсь не злить Псов. Но тут у меня от возмущения аж «в зобу дыханье спёрло».

– Нет, ну он еще и издевается! – снова завелась Ката, и Данила предусмотрительно придержал ее за плечи.

– Ребята, я ведь второй раз в игре. Я вам надыбал квест, нашел монстра. А дальше уж вы сами должны были думать. Откуда ж я знал, что у вас силенок не хватит его завалить?

– А давайте я ему все-таки разок врежу, а? – с надеждой в голосе спросил Берс.

Терехов раздраженно отмахнулся от него.

– Парень-то прав, – пожал плечами Док. – Мы сами облажались.

Его неожиданно поддержал Стинг.

– Вот именно! Сваливать надо было сразу, как только этот бычара появился.

– Тебе легко говорить! – фыркнула Ката. – Ты-то, крыса, смылся под шумок. И приятель твой – тоже. А нам куда было деваться?

Она зло зыркнула на меня.

– Никуда я не убегал, – пожал я плечами.

Псы переглянулись.

– Кстати, да – как ты умудрился выжить? – спросил Берс. – Мы специально торчали тут у менгира, ждали, когда ты возродишься. Потом Стинг вернулся, а тебя всё нет и нет. Ты где шлялся-то?

– Да так… Побеседовал с огром. Нормальный он, кстати, мужик.

Я взвесил на ладони золотой самородок и бросил его Терехову.

– Договорился я с ним еще об одном квесте. Можете считать это задатком.

На пару секунд повисла пауза, а потом начался такой галдеж, что я предпочел постоять в сторонке и не вмешиваться. Самородок бродил по рукам. Дольше всех он задержался у Дока – тот придирчиво осматривал его, зажав в кулаке свой медальон.

Сам я тоже по дороге так пробовал, но вместо подробных подсказок булыжник выдавал лишь строчку с десятком вопросительных знаков. Но, может, у меня просто интеллекта не хватает для идентификации. Он у меня по-прежнему на отметке 100. Весь опыт, полученный во время геноцида, устроенного Псами в лагере дрэков, я вливал в Ловкость, пока она не перевалила за 130. Каждое новое очко набиралось заметно дольше предыдущего, поэтому потом я переключился на поглощение стихии Дерева, поднимая показатель силы. Думал довести хотя бы до 110, но одного очка не хватило – противники кончились. Часть опыта пришлось пустить на восстановление зарядов Ци для применения приёмов.

– Да, это золото, – наконец кивнул Док, ухватив себя пятерней за жидкую бороденку. – Самородок. Содержание – 73 процента. Можно будет загнать на аукционе монет за триста. Может, меньше. Я цены на руду особо не отслеживаю – меня больше растительные ингредиенты интересуют.

– Ну и где ты его взял? – обернулась ко мне Ката.

– Говорю же – у огра. Он обещает показать нам целую жилу, если мы поможем ему перебраться через реку и свалить отсюда подальше.

Псы ошарашенно переглянулись.

– Так, это надо обмозговать, – хлопнул себя по бедру Терехов. – Для начала – ты нам всё подробно перескажешь. До мелочей. Только отойдем подальше от менгира.

Мы устроили привал на укромном пятачке в стороне от тропы. Псы уселись кружком, из инвентарей появилась пара бутылок с «Аленьким цветочком» и железные кружки. Я поначалу отнекивался, но пришлось тоже хлопнуть полстакана этого пойла. Во второй раз оно пошло куда легче – привыкаешь, видимо. По сути, просто водка. Только покрепче и воняет перцем, дымом и нестираными носками.

Пересказ не занял много времени – больше Док и Терехов доставали своими бесконечными уточнениями. Наконец, повисла тишина. Загрузились бойцы по полной программе – даже Ката со Стингом забыли про взаимные подколки, хотя сидели почти рядом. Я тоже невольно притих. Честно говоря, не думал, что мой рассказ приведет их в такое замешательство.

– Ну что скажешь, Сергеич? – повернулся Терехов к магу.

Тот пожал плечами.

– Да кто его знает, Лёнь. Надо проверять. Но так, по первым впечатлениям… ни фига это не квест.

– Я тоже так думаю, – поддакнул Берс, да и остальные закивали.

– Вы что, считаете, что я вас обманываю? – хмыкнул я. – Можем прямо сейчас вернуться в пещеры, и сами убедитесь!

– Помолчи уж! – поморщилась Ката. – Не понимаешь, о чём речь, – так хоть не вякай.

– Баг? – спросил Стинг Дока.

Тот снова лишь пожал плечами.

– Да уж… задачка…

– Да в чём дело-то?! – не выдержал я. – Вы чего мямлите? Я вас прям не узнаю!

Терехов, вздохнув, начал объяснять. Как дебилу – не торопясь, с паузами между фразами.

– Игра сырая. ИИ тупит по полной. Неписи частенько багуют. Поэтому особо сложных квестов тут пока мало. Всё на уровне «убей-принеси». Хорошо прописаны только классовые линейки квестов, ключевые квесты Львиной стражи…

– …и остальные имперские, – подсказал Док.

– Да… Ну, и говорят, интересные линейки квестов есть у ксилаев и дау.

– Дау – это кто?

– Аборигены-кочевники. Они живут дальше на западе, в степях Лардаса, до самого Арнархолта. Ну и в Марракане вроде есть какие-то племена. И даже в Уобо. Но не суть. Всё равно девяносто процентов игроков пока торчат на восточном побережье и особо не лезут вглубь материка.

– Почему?

– Потому что там задницу надерут, – хохотнул Берс.

– Вот именно. Чем дальше вглубь материка – тем опаснее локации. К примеру, во Фроствальд вообще смысла нет соваться без хорошего снаряжения на защиту от холода – там околеешь через полчаса от местного климата. Но мы сейчас не об этом. Мы про квесты. Сильно сомневаюсь, что с огром связана целая сюжетная линия. Он вообще не непись. Он моб, которого нужно убить по заданию Львиной стражи.

– Так может, это просто альтернативная концовка? Можно убить, а можно помочь?

Псы дружно замотали головами.

– Квесты дают только неписи! А огр – моб.

– А какая разница?

– Неписей нельзя убить. Только вырубить на время. Так что не может один и тот же огр быть и целью квеста, и квестодателем. А значит, это баг.

– Что же он, по-вашему, – сам придумал это задание?

– Скорее ты. Ты же сам ему предложил помощь.

– Но…

Вот тут настал мой черёд загрузиться. Я знал про самообучающийся ИИ, про имитацию личности у неписей. Но, честно говоря, не особо верил во всё это. По-моему, в рекламу любой компьютерной игрушки, еще с XX века, разработчики вставляют фразу про офигенно умный искусственный интеллект. А на деле боты – они и есть боты. Но у местных обитателей, выходит, и впрямь есть некое самосознание. И даже свобода выбора.

– И что нам делать теперь?