Ну да, не очень оригинально, зато может пройти.

Свое мнение премьер-боярин высказал не сразу: долго хмурился, потом теребил ус, а после, задумчиво глядя на свой сапог, сделал глоток медовухи. Наконец он прорезался.

— Значит, разметаешь их всех? — для чего-то спросил он, хотя и так было ясно, что я отвечу.

— Еще бы, — пожал я плечами. — Да вы не сомневайтесь! Я по боевому колдовству в «Кедровом скиту» первым был, да и взрывать у меня замечательно получалось.

— А дочка говорила, что ты стал совсем другим человеком, — ни к селу ни к городу заметил Антип. — Серьезным и разумным.

— Так я их разметаю со всей серьезностью и разумностью, на какую только способен, — парировал я.

— А от города после этого много чего останется?

— Останется, почему бы и нет?

— А от дворца?

Это надо же быть таким занудным! Думал, что хоть в темнице человеком станет, а он опять за свое.

— От дворца вряд ли, — после некоторых прикидок вынужден был согласиться я.

— То-то и оно, — буркнул боярин.

— Тогда так, я вырываюсь из города с минимальными потерями среди мирного населения, выманиваю врага в чисто поле, а уже там разделываю под орех, — предложил я новый вариант развития событий.

— А ты уверен, что справишься? Не забывай, всё мужское население города находится под влиянием чар Сантаны, так что на тебя устроит охоту не только вся княжеская дружина, но еще и городское ополчение. Да и княгиня тоже не будет сидеть сложа руки. В честном бою, может, она тебе и уступит, но только вряд ли она захочет встретиться с тобой именно в честном бою.

Какой прекрасный план был, а он всё испортил! Ну разве можно быть таким скептиком? Ну да, со всей дружиной я, конечно, не справлюсь, тут и ополчение не понадобится, но задумано же было красиво! В ответ на такую нездоровую критику я слегка обиделся и надулся как мышь на крупу.

— Не обижайся, — попросил премьер-боярин. — Ведь я же прав.

Прав он, как же! Запыхтел я и залил в себя порцию медовухи, дабы немного остынуть. Ну да, прав, но не так же цинично меня осаживать. Сам-то чего предлагает?

— А я буду ждать казни, — словно услышав мой немой вопрос, совершенно обыденным голосом выдал Антип.

— Толково придумано, — хмыкнул я. — Так вот что значит мудрый подход к возникшей проблеме. А я-то, грешным делом, считал, что это обычная глупость.

Как ни странно, тестюшка не обиделся.

— Ты меня не понял, — терпеливо пояснил он. — Меня, как премьер-боярина, не посмеют казнить до приезда Бодуна. Он, конечно, под чарами находится, но абсолютно полной власти над ним Сантана не имеет. Да и в Боярской думе много сильных и мудрых людей.

В последнем я что-то сомневался, но перечить пожилому человеку не стал, на здоровье, пусть находится в плену иллюзий.

— Так вот, — продолжил Антип, — когда прибудет Бодун, он захочет увидеть меня и обязательно спустится сюда, а…

Тут я не удержался и предложил свою версию развития событий:

— А мы бьем его по кумполу, захватываем в заложники и требуем взамен выкуп, лучших лошадей и возможность беспрепятственно покинуть Кипеж-град.

Выслушав мое великолепное предложение, Антип почему-то обхватил голову руками и застонал.

Ну и пожалуйста, раз ко мне такое отношение, вообще ничего говорить не буду!

— Как только он войдет сюда, то и с него спадут чары княгини! — отстонав положенное, продолжил премьер-боярин. — Он поймет, как сильно ошибался и кого пригрел на своей груди.

Лично мне кажется, что это она пригрела Бодуна на своей неординарной груди, но к мелочам придираться не буду. Придерусь-ка я к вещам существенным.

— А не кажется ли вам, что, скорее всего, Бодун потребует привести вас к нему в тронный зал? Я тут раньше сиживал, что-то не заметил, что у нашего князя есть привычка лично навещать своих узников!

В ответ на мою убийственную логику Антип последовал моему недавнему примеру и тоже надулся как мышь… Хотя нет, не тот масштаб, лучше сказать, «как крыс на рис». О, вот так будет лучше и точнее.

* * *

Наверное, мы так и просидели бы остаток вечера в тишине, как мышь с крысом, потягивая медовуху и спокойно обижаясь друг на друга, но тут неожиданно открылась дубовая дверь, и в нашей камере раздался до глубины души знакомый голос:

— Та-а-ак! Я вся извелась, места себе не нахожу, думаю, они тут в темнице чахнут, а они медовуху лакают!

Селистенка, мелкая, рыжая, любимая!!! От нахлынувших на меня чувств я даже не проорал, как всегда, эти слова, а всего лишь подумал так.

— Мы тоже рады тебя видеть! — единственное, что я смог в этот момент из себя выдавить, и раскрыл свои объятия. Они оставались пустые не больше одного мгновения, после чего в них очутилась маленькая, но такая любимая Селистена.

Вообще-то я хотел сказать еще что-то, но не успел, так как мои губы оказались заняты. Всё-таки не жена у меня будет, а чудо — очень быстрая-пребыстрая и умная-разумная. Только появилась — и уже приступила к главному, причем без каких-либо сомнительных проволочек.

После продолжительной, но заслуженной паузы мы с огромным трудом отцепились друг от друга, и я смог поставить Селистену на пол. Она вообще обожает повисеть у меня на шее. Правда, не могу сказать, что это не доставляет мне удовольствия.

— Здравствуй, папочка, — мурлыкнула мелкая и чмокнула отца в щечку.

— Здравствуй, дочка, — буркнул смутившийся папаша.

Как и следовало ожидать, рыжая пришла не одна. Из-за ее спины, нагло пробив себе дорогу могучим торсом, в камеру ворвался Шарик. А следом за ним в дверной проем втиснулась Золотуха. Две лохматые зверюги тут же заполнили собой всё свободное пространство в камере. Причем шустрый Шарик под шумок очистил наш импровизированный стол от горы костей, оставшихся после ужина. Золотуха была не такой нахальной и только выразила свою радость с помощью большого розового языка. Получив положенную порцию ласки, оба лучших представителя друзей человека бесцеремонно улеглись на моем тюфяке и забарабанили хвостами по полу.

— Золотуху-то зачем с собой взяли? — удивился я.

— Попробуй ее не взять, — отмахнулась мелкая. — Хорошо еще, щенки за ней не увязались.

— Ладно, это всё ерунда, одной собакой больше, одной меньше, какая разница? Ты скажи лучше, как тебе удалось до нас добраться.

Рыжая (а она уже практически вернула свой натуральный цвет) лукаво прищурилась и с долей ехидства в голосе спросила:

— Вы что, действительно считали, что я вас тут брошу?

Ответ наш с Антипом был дружный и однозначный:

— Нет!

— То-то же! — сжалилась боярышня. — После того как Даромир тоже пропал, я сразу поняла, чьих рук это дело. Ну и пришла поутру поговорить с этой кошкой облезлой по душам.