Кали все еще всхлипывала. Андерсон, желая успокоить, притянул ее ближе. Она прекрасно справилась с Сэреном, искусно мешая ложь с вкраплениями правды. Но сейчас в ее поведении не было ничего притворного. Люди со станции на Сидоне были ее друзьями, и теперь они все мертвы.

Кали положила голову ему на плечо, ища утешения в близости соплеменника. Прошло еще несколько минут, слезы иссякли, и она осторожно отодвинулась.

— Прости, я оказалась такой слабой, — сказала она и с нервной усмешкой попыталась стереть остатки слез.

— Все в порядке, — откликнулся Андерсон. — Тебе здорово досталось.

— Что теперь будет? — спросила Кали. — Ты меня арестуешь?

— Пока нет, — успокоил ее лейтенант. — Я намерен выполнить обещание, данное вчера твоему отцу. Я не верю, что ты предатель. Но я должен знать, что происходит. Только не надо повторять историю, рассказанную турианину. Я должен знать правду.

Она кивнула и неожиданно шмыгнула носом.

— Это наименьшее, чем я могу отплатить за спасение наших жизней. Но нельзя ли сначала отвезти отца в госпиталь?

— Конечно.

Однако доставить адмирала в госпиталь оказалось не так-то просто. Он был крупным мужчиной, а успокоительное средство лишило его возможности управлять мышцами. Адмирал превратился в мертвый груз. Неподатливый мертвый груз.

— Оставьте меня в покое, — ворчал он, пока Кали и Андерсон пытались вытащить его из кровати и поставить на ноги.

Кали встала с одной стороны кровати и придерживала отца за здоровую руку. Андерсон с другой стороны неловко обхватил Гриссома за пояс, чтобы не потревожить раненое плечо. Стоило им привести его в сидячее положение, как адмирал снова заваливался на спину.

Дочь, не прекращая усилий поднять отца, продолжала его уговаривать:

— Мы должны… ох… доставить тебя… ох… в госпиталь. Ох!

— Кровь остановилась, — возражал он, едва ворочая языком под действием снотворного. — Просто дайте мне поспать.

— Давай попробуем по-другому, — предложил Андерсон и перешел на ту сторону кровати, где стояла Кали.

Он повернулся спиной к адмиралу, присел на краешек кровати и закинул его здоровую руку себе на плечо. С помощью Кали Андерсон сумел взвалить бесчувственное тело адмирала на спину и даже встать.

— Положи меня обратно, негодяй! — простонал Гриссом.

— У вас колотая рана в плече, кроме того, этот проклятый кроган ударил вас о стену, — напомнил ему Андерсон и неуверенно шагнул к двери. — Надо, чтобы вас осмотрел специалист.

— Глупый сукин сын! — не унимался Гриссом. — Они сразу поймут, что Кали прячется у меня.

Андерсон, немного поразмыслив, сделал шаг назад и почти рухнул на кровать, позволив адмиралу соскользнуть обратно в постель.

— Он слишком тяжелый? — спросила Кали, одинаково волнуясь за обоих мужчин.

— Нет, — пропыхтел Андерсон, отдуваясь после нелегкого испытания. — Но он прав. Как только мы обратимся за помощью, с тобой будет покончено.

— О чем ты говоришь?

— После нападения на Сидон в порту усилены меры безопасности. Стоит нам привезти в госпиталь адмирала Гриссома с такой раной, и служба безопасности тотчас удвоит бдительность. Нам ни за что не удастся тайком вывезти тебя с этой планеты. Кали, я верю в твою невиновность, — продолжал он. — Но больше никто тебе не поверит. Тебя арестуют сразу, как только найдут.

— Тогда я просто останусь в доме, — возразила она. — О нашем родстве никому неизвестно.

— Да, конечно. Никому, кроме меня, призрака и еще того крогана… Мы все смогли узнать об этом, Кали. Сколько времени потребуется тем, кто еще идет по твоему следу? До этого события никто не интересовался ни твоим прошлым, ни твоим происхождением. Теперь тебя подозревают в предательстве — твое имя и фото фигурируют в каждом выпуске новостей. Журналисты готовы землю рыть, лишь бы отыскать любые подробности о твоей жизни. Рано или поздно кто-нибудь доберется до истины.

— Так что же нам делать?

Ответ подсказал Гриссом.

— Убирайся подальше от этой планеты, — пробормотал он. — Я знаком с людьми, которые доставят тебя на борт, минуя службу безопасности. Надо только позвонить им завтра.

С этими словами он повернулся на бок и всхрапнул, уступив наконец действию снотворного. Кали и Андерсон перебрались на кухню.

— Твой отец умный человек, — заговорил Андерсон.

Кали кивнула и предложила перекусить.

— Если уж нам придется дожидаться утра, почему бы не съесть чего-нибудь?

В холодильнике они обнаружили хлеб, нарезанное мясо и горчицу, а также тридцать шесть банок пива.

— Если хочешь, можно еще поискать. Возможно, у него здесь припрятано что-нибудь покрепче, — предположила Кали, протянув Андерсону пиво.

— Пиво в самый раз, — ответил Андерсон и с легким щелчком открыл банку. Он еще не пробовал пиво местного производства; оно оказалось немного резким и горьковатым, но без неприятного привкуса. — С сэндвичами будет отлично.

— Извини, еды не так уж много, — посетовала Кали, усаживаясь за стол.

— Все хорошо, — заверил ее Андерсон. — Только немного странно есть охлажденный хлеб. Кто держит хлеб в холодильнике?

— Моя мама всегда так делала, — ответила Кали. — Полагаю, это единственное, по поводу чего они не спорили с отцом. Но для сохранения брака этого оказалось недостаточно.

Больше за едой они не разговаривали, размышляя каждый о своем. Закончив есть, Андерсон собрал тарелки, сложил их в раковину, достал из холодильника еще пару банок пива и вернулся к столу.

— Ладно, Кали, — заговорил он и протянул ей пиво, — я понимаю, что ночь будет для нас долгой. Не пора ли поговорить? Ты готова?

Она кивнула.

— Только не торопись, — попросил Андерсон. — Начни с самого начала и рассказывай обо всем. Мне необходимы любые подробности.

— На нашей базе не было никаких разработок по теме биотики, — негромко начала она. — Но мне кажется, тебе и так об этом известно.

«Какая чудесная у нее улыбка», — подумал вдруг Андерсон.

— Но тем не менее, — сказал он, — эта тема послужила хорошей маскировкой для призрака. Если бы он узнал, что там происходило на самом деле…

Лейтенант не закончил фразу, вспомнив предостережения посла Гойль относительно призраков.

Сэрен спас им жизнь. Лейтенант мог только гадать: решился бы он сам ради сохранения тайны убить турианина, а если решился, сумел бы это сделать или нет?

— Давай отнесем этот успех на счет твоей сообразительности, — предложил он.

Кали спокойно выслушала комплимент и продолжила рассказ, с каждой минутой все увереннее и отчетливее.