— Да я почти доплыл, — сказал я небрежно. — Хотя спасибо, что пригнала лодку.

— Ты почти что спекся, Суини! Тебе ж еще с полмили надо было проплыть! — Лодку было трудно удерживать на месте — она болталась как пробка. Я обессиленно свалился у ее ног. — Ты ж совершенно окоченел! — Шэй смеялась, лицо покраснело от ветра, волосы взъерошенные. Я подумал, что она скажет или сделает, если я ее прямо сейчас поцелую взасос. Скорее всего вышвырнет за борт. Она стянула с себя свитер и кинула его мне в лицо. — Вытрись и надень джинсы. На тебя смотреть страшно.

— Тогда отвернись, особенно пока я снимаю мокрые трусы, — ответил я, и она откинулась назад, хохоча, но отворачиваться и не подумала. Если бы в лодке было посвободнее и поудобнее, я, наверное, распустил бы руки. Выглядела она сейчас прямо как клубничное мороженое, и лекарство против этого могло быть только одно. Но мокрые трусы страшно мешали если не ей, то мне уж точно. Мы поменялись местами, я сел на весла, развернув лодку к ветру, и дом тетки Мэрилин оказался снова перед глазами. Сама тетка по-прежнему сидела там, курила и наблюдала за нами.

Шэй не обращала на нее никакого внимания.

— Ну, куда теперь направимся? — спросила она.

Мы были примерно на середине Глара. Я кивнул в сторону противоположного берега, который едва виднелся в тумане:

— Туда, если это возможно. И дом скоро увидим.

— Корибин?

Я как раз застегивал молнию на джинсах — и чуть не откромсал себе кое-что.

— Ты знаешь, как он называется?!

— У тебя никак размягчение мозгов?! Конечно, знаю! Это же самое большое имение в окрестностях! — Шэй небрежно помахала рукой двоим рыбакам, сидевшим в проплывавшей мимо парусной лодке, направлявшейся вверх по течению.

— А там кто-нибудь живет?

Она бросила на меня испепеляющий взгляд. Не знаю, что она хотела этим показать.

— Зачем тебе туда?

Я пожал плечами и буркнул:

— Сам толком не знаю.

— А я-то думала, ты мне доверяешь. — Шэй разозлилась. — Говнюк ты, Суини! То нормальный, а то вдруг темнить начинаешь… — Кажется, она была готова заплакать. — Я ж помочь стараюсь, если ты еще не заметил, а ты мне информацию по чуть-чуть выдаешь. Я как последняя идиотка школу из-за тебя прогуляла, а ты… Мне теперь по шее надают, это-то ты хоть понимаешь?

— Думаешь, тетка тебя засекла?

— А как же! Зачем, как ты думаешь, она там торчит? Нас дожидается, вот зачем! Черт бы ее побрал!

— Настучит твоим родителям?

— Нет, не думаю. В этом смысле Мэрилин нормальная. Но она сама на меня напустится, а это ничуть не лучше. — Она чуть улыбнулась мне. — Я же тебе, кажется, на днях говорила, что мои предки смылись во Флориду. Разве не сказала? И что я должна сидеть у тетки. А я ей наврала, что ночевала у подруги.

— Может, у друга? У меня?

— Черта с два! Не вздумай ко мне лезть, Суини. Ты меня уже разозлил. Ты же, черт побери, жил в Корибине, так ведь? Мэрилин убиралась там. На миссис Суини работала. — Она уставилась на меня. — А раз она жила в Корибине, значит, и ты там жил! Так что кончай мне мозги пудрить. Или мы в этом деле полностью заодно, или я отваливаю.

Поднялся ледяной ветер, теперь Шэй выглядела такой же замерзшей, как я, и больше походила на черносмородиновое мороженое, чем на клубничное.

— Прости меня, — сказал я. Бросил весла и протянул к ней руки: — Прощаешь?

Она не ответила, просто смотрела куда-то мимо, словно меня тут вообще не было. Я решил, что она надулась, но нет: просто что-то опять обдумывала.

— Тебе восемнадцать уже исполнилось? Водительские права у тебя есть?

— Почему тебя это интересует?

— Перестань отвечать вопросом на вопрос, Суини. Меня это просто бесит! Так есть у тебя права?

— Да. Опыта маловато, но водить я умею.

— Отлично. В этом дурацком корыте мы с тобой далеко не уедем. Ползаем как черепахи. Что мы успели узнать? Да ни фига! Корень квадратный из ни фига! Чтобы пересечь эту хренову реку, нужно несколько часов, а сколько этих часов у тебя есть?

— Не так уж много, но на велосипеде это займет еще больше времени.

— А кто говорит про велосипед? Смотри, до Данкреа шесть миль, потом еще шесть или восемь по дороге до Корибина. — Она вопросительно подняла брови.

— Ясно, нужна машина, — подвел итог я. — Только кто ж даст напрокат машину восемнадцатилетнему? Даже если бы у меня были на это деньги. Никто не даст, точно, никто.

— Да я не о прокате. Я думала о том, чтобы ее позаимствовать. Мамин «фиат-пунто» торчит в гараже, никто им не пользуется. — Она откинула голову назад и рассмеялась. — А ключи дома, на комоде. Ну, что ты думаешь по этому поводу?

Я посмотрел на нее с сомнением:

— Не знаю. Не хочу втягивать тебя в неприятности. То есть, если бы это ты машину позаимствовала, это одно дело, но вот если я… Тебе ж твоя мама кишки по кустам размотает!

— Господи, да ты только о себе да о себе! Я как раз тебя и не имела в виду, я про себя думала! — заявила она весело. — Мне семнадцать с половиной, у меня есть «детские» права — могу водить под присмотром взрослого, с нормальными правами. Я маму так всегда вожу. Ну что, подходит тебе такое?

Я очень долго смотрел на Шэй. Щеки ее все больше краснели, пока я не стал опасаться, что они вот-вот вспыхнут ярким пламенем. Я облизал губы — на них была соль.

— Шэй? — спросил я наконец. — Почему ты все это для меня делаешь?

Она отвела взгляд. Пробормотала в ответ:

— А почему бы и нет? — И с крайне заинтересованным видом уставилась на свои ноги. — Ну, скажем… э-э-э… ты мне нравишься…

— Нравлюсь?

— Влюбилась я в тебя, кретин безмозглый! — заявила она и закрыла лицо ладонями.

Я протянул вперед руки и коснулся пальцами ее влажных волос.

— Ох, Шэй! — выдохнул я, сияя как новый соверен. — Ты просто фантастическая девушка! Я все время о тебе думаю. Ты прелесть! — Я наклонился и поцеловал ей руку. Потом двинулся выше, но тут она меня оттолкнула, хотя я мог бы поклясться, что ей этого вовсе не хотелось. Мы оглянулись на дом, Мэрилин махнула нам рукой. — Хочешь, на сегодня закончим? — спросил я.

Она кивнула:

— Ага. Ты сам-то не против? Мне бы лучше поговорить с ней, все объяснить, а, Гил? — И застенчиво посмотрела на меня. — Я не хочу… понимаешь?

— Врать и притворяться? — спросил я. Шэй кивнула. Какая она все-таки странная, сплошные противоречия. Внешне — «я вся такая крутая!», а внутри — нежная и милая, да еще, вероятно, немного напуганная. В общем, такая же, как я сам. — Это будет правильно и как раз вовремя. Для нас обоих.

Она явно обрадовалась.