– Агент Пейдж, мы возьмём это на себя.

Райли в ошеломлении посмотрела на двух агентов.

– О чём это вы? – спросила она.

Хуанг сказал:

– Ответственный специальный агент Карл Волдер направил нас, чтобы расследовать дело о похищении. Он не хочет, чтобы вы отвлекались от собственного расследования.

У Райли отпала челюсть.

– Отвлекаться? Да это и есть моё расследование.

Билл с ещё большей настойчивостью произнёс её имя. Она повернулась и посмотрела на него. По выражению его лица она поняла, что ей пора заткнуться. Она заставила себя закрыть рот. Билл встал с кресла.

– Я и мой партнёр всё понимаем, – сказал Билл Крейтон и Хуангу. – Принимайтесь за работу.

Затем, повернувшись к Эрхарду, он добавил:

– Желаем вам всего наилучшего, постарайтесь пережить это ужасное испытание.

Эрхард кивнул, по всей видимости, шокированный проявленной враждебностью. Билл вышел из дома, а Райли молча пошла за ним следом. Они сели в машину и Билл завёл двигатель.

– Боже, Райли, – сказал он. – Помнишь, как ты оторвала меня от Дениса Вона несколько дней назад? Так вот теперь мой черёд спрашивать: какого чёрта с тобой случилось?

Райли громко застонала.

– Билл, только не говори мне, что ты на долю секунды поверил в то, что исчезновение Николь Дероуз – это простое похищение.

– Нет, я не верю в это. Но дело не в этом.

– А в чём же дело?!

Билл глубоко вздохнул.

– Подумай о том, что только что произошло, – терпеливо сказал он. – Уайатт Эрхард считает, что его жену похитили с целью выкупа. Поэтому Волдер тоже так считает. Я про то, что Эрхард – известный политик, как он может ошибаться? Волдер тот ещё подхалим и он действительно глуп. Но мы никак не сможем этого изменить.

Райли молча смотрела в окно на пробегающие мимо них дорогие дома.

Билл продолжал:

– Волдер и его любимчики правы в одном: приезд сюда отвлёк нас, увёл прочь от дела. Здесь мы не найдём никаких зацепок. Нам нужно вернуться в Ольман и продолжать работать над делом.

Охранник из придорожной будки помахал им, чтобы они проезжали.

Райли вздохнула.

– Теперь я в серьёзной беде, да?

Билл горько рассмеялся.

– «Придурок в руководящем звене»? Да, если это дойдёт до него – а это точно дойдёт – ты действительно в беде. Ты уже была в беде из-за происшествия с камерой. Волдеру о нём точно известно. И ты прекрасно знаешь, что он только ищет повода отобрать у тебя значок.

Они уже выехали на шоссе. Ольман был всего в пятнадцати минутах езды.

Билл добавил:

– А если ты ошибаешься насчёт жены Эрхарда, нам никогда не отбрехаться.

Райли ничего не ответила. Правда была в том, что она надеялась, что ошибается. Даже если это значило то, что он потеряет свою работу, она надеялась, что Николь Дероуз стала жертвой обычного похищения, и что выкуп всё решит. Райли не давала покоя мысль об ещё одной женщине, которую ждёт та же участь, что и остальных жертв.

Остаток дня прошёл непродуктивно, но Райли всё равно не удалось вернуться в комнату в гостинице до десяти вечера. Они всё ещё нисколько не приблизились к тому, чтобы найти убийцу или женщин, которых он держал в заложницах. Но хуже всего было то, что куда бы они с Биллом ни пошли, всюду их подкарауливали репортёры.

Райли села на кровати и посмотрела на сообщения, которые Эприл отправляла в течение дня. Последнее всё ещё носило отметку «доставлено», а не «прочитано». Если Эприл будет продолжать её игнорировать, она может схлопотать наказание.

Райли набрала свой домашний номер, и трубку взяла Габриэлла.

– Как дела дома? – спросила Райли. – Что происходит с Эприл?

– Я не знаю, сеньора Райли, – сказала Габриэлла, в её голосе слышалось беспокойство. – Она вела себя очень странно, почти ничего не говорила. И рано легла спать.

Райли заволновалась.

– Она же не прогуливала школу? – спросила она.

– Нет. Она поздно вернулась в четверг, сказала, что была в библиотеке.

Райли слышала нотку сомнения в голосе Габриэллы; сама она чувствовала то же.

Габриэлла пообещала позвонить, если возникнут проблемы, и они попрощались. Райли всё ещё сидела на кровати, не зная, сможет ли сейчас заснуть. Было слишком много причин для беспокойства. Расследование шло плохо, но в любом случае, было похоже на то, что скоро её отстранят. А кроме того, она не понимала, что делать с Эприл.

Хуже просто некуда.

Она собиралась встать, чтобы раздеться и ложиться спать, когда у неё зазвонил телефон.

– Я говорю с Райли Пейдж? – спросил женский голос.

– Да, – ответила Райли.

– Мисс Пейдж, боюсь, у меня для вас серьёзные новости, – сказала женщина.

Райли села.

По тону голоса женщины она чувствовала, что звонок этот недобрый.

– Меня зовут Гвен Баннистер, я работаю в приюте в Молине, Вирджиния.

Райли был знаком этот маленький городок в горах Аппалачи. Она часто проезжала через него, когда ездила к своему отцу. Там, в горах, он много лет жил в маленькой лачужке. Она вспомнила, как он был болен во время её последнего к нему визита.

– Вы по поводу моего отца? – спросила Райли.

Гвен Баннистер говорила спокойно, как будто стараясь не встревожить её.

– Он в хосписе здесь, в Молине.

– Отчего он умирает? – спросила Райли.

Как только слова вылетели у неё изо рта, Райли поняла, что они прозвучали резко и чёрство. Повисла пауза.

– У него последняя стадия рака лёгких, – ответила женщина. – Он не хотел, чтобы мы кому-то сообщали. А ещё он отказался от радиотерапии. Боюсь, у него осталось немного времени. Я бы дала ему трубку, но он слишком слаб.

«Рак лёгких, – подумала Райли. – Мне следовало догадаться». Она вспомнила, как он кашлял во время их последней встречи. Кроме того, он был гораздо бледнее и худее, чем обычно. Она видела, что он сильно болен, однако понимала, что он не захочет это обсуждать.

– Он просил меня приехать? – спросила Райли.

– Нет.

«Как же», – подумала Райли.

В их последнюю встречу они чуть было не подрались. Она поклялась себе больше никогда его не видеть и не говорить с ним.

Теперь пришло время решиться раз и навсегда. Даже если она выедет прямо сейчас, она может не успеть добраться до Молина прежде, чем он умрёт. Следует ли ей последний раз увидеться с отцом, когда она так нужна на работе и дома?