область живота. Иначе почему оно гулко билось именно там? Алан улыбнулся и взял меня за руку.

— Все будет хорошо.

Я выдавила из себя вымученную улыбку. Почему-то его слова меня не успокоили. Наоборот, сердце опустилось еще немного ниже. В этот момент мы подъехали к большому, довольно уродливому дому. Карета остановилась. Алан вышел и подал мне руку.

— У тебя такая холодная рука. Ты замерзла или собираешься свалиться в обморок? — шепнул он мне на ухо, пока Отис покидал карету.

— Боюсь и то и другое, — шепнула я в ответ.

Алан прыснул от смеха, но тут же стал серьезным. Дверь дома распахнулась. На пороге возникла высокая, статная женщина. Ее волосы были высоко подняты. Пышное платье украшал кружевной воротник. Он так сильно был накрахмален, что сзади стоял практически вертикально. Впереди он сужался, переходя в небольшой вырез. Мое сердце опустилось еще немного ниже и теперь стояло на развилке, думая, куда отправиться дальше.

— Алан, мой мальчик, как я рада тебя видеть!

Дама важно спустилась по лестнице и обняла сына. На нас с Отисом она даже не взглянула. Но я это могла понять. Она не видела Алана довольно долго.

— Ты так возмужал. Загорел. Только почему выглядишь, как простой оборванец?

Я изумленно взглянула на мать Алана. Вот чего-чего, а этого вопроса от нее не ожидала. Ну не может же быть, чтобы мать не знала, как обстоят дела у ее сына? Оказывается, может. Ее следующие слова подтвердили мои догадки.

— Ты ведь получил хорошее наследство. Заметь, единственный из всех своих братьев.

— Мама, я ведь писал. Поместье дяди не приносило никакого дохода. Пришлось немало потрудиться, чтоб восстановить его.

— Ох, не говори мне о делах. Это обсудишь с отцом.

Дама подхватила сына под руку и поволокла ко входу в дом. Мы с Отисом переглянулись и отправились следом. В этот момент я подумала о том, как мать Алана похожа на мою бабушку. Вот с ней бы они точно спелись. Интересно, отец Алана похож на Иргиуса?

В холле дома нас уже ожидал чуть полноватый мужчина, на голову ниже жены. Или дело было в ее слишком высокой прическе? Его добрая улыбка согрела мое замершее, при виде матери Алана, сердце.

— Отец, позволь представить тебе Веронику. Все это время она помогала и поддерживала меня.

— Очень рад, моя милая. Надеюсь, дорога не была трудной? Поместье Алана находится довольно далеко.

— Благодарю, мы прекрасно добрались, — я слегка поклонилась, растроганная заботой, прозвучавшей в его голосе.

— Вероника… Какое странное имя. Где слугам дают такие имена? — вещала между тем мать Алана.

— Она не служанка, — Алан метнул грозный взгляд на мать, пытаясь вырвать у нее свою руку, чтоб подойти ко мне. Она не позволила этого сделать.

— Не обращайте внимания на мою жену. Воспитания у нее ровно столько же, сколько мозгов, — шепнул мне отец Алана, подмигивая, и обратился к Отису, тепло пожимая ему руку. — Отис, дружище, как ты? Я слышал про твою свадьбу. Поздравляю.

Подошла служанка. Присев, пригласила пройти в отведенную для меня комнату.

— Ника, отдохни немного. Нам сегодня еще нужно посетить несколько мест, — обратился ко мне Алан, когда я проходила мимо него.

Я с улыбкой кивнула, чуть поклонилась присутствующим и удалилась вслед за служанкой. В голове вертелся один единственный вопрос: “Куда я попала?”

Глава 30. Прием

Куда я попала? Явно куда-то не туда. Мать Алана игнорировала меня, а если и приходилось вынужденно обратиться ко мне, то выглядело это не лучше, чем укус гадюки. С некоторых пор мне даже стало казаться, что у нее зрачок не круглый, как у самого нормального человека, а вертикальный как у змеи. Ее бы использовать в медицинских целях — цены бы ей не было. А так яд летел не только в мою сторону, но и во все, кроме Алана. И то, думаю, не получи он приглашение от короля, его бы ждала наша общая участь.

Если я только чувствовала все это лицемерие, то Алану, прекрасно знающему свою мать, приходилось участвовать в нем. Мне искренне было жаль любимого человека. При малейшей возможности, когда никто не видел, я старалась его поддержать, если не словами, то улыбкой и легким пожатием руки. От зорких глаз отца это не укрылось. Думала, отчитает меня за вульгарность или будет против, но он меня удивил.

— Я очень рад, что рядом с Аланом есть человек, который поддерживает его, — как-то сказал он мне. — К сожалению, не все имеют такую поддержку.

Он посмотрел на свою жену. Она этого не заметила, так как была сосредоточена обсуждением предстоящего визита.

Ближе к вечеру мы отправились к модисткам. Я уже знала, что меня ждало, поэтому была совершенно спокойна. Увидев мои руки, женщины заохали. Им пришлось приложить немало труда и магии, чтобы они вновь стали белыми и мягкими. Не меньше провозились с лицом и телом.

Узнав для какого мероприятия мне нужно платье, местные волшебницы превзошли все мои ожидания. Наряд отвечал столичной моде, но при этом имел свою изюминку. Легкое, воздушное, с высоким кружевным воротником сзади и огромным декольте спереди. Увидев меня, Алан оторопел, а потом заставил больше прикрыть грудь. Теперь легкая ткань только намекала на тот самый вырез, что по моему мнению, еще больше привлекало внимание.

Платье для приема должны были подвезти позже, поэтому я переоделась в наряд попроще и вышла на улицу. Алан уже ожидал там, нервно вышагивая. Заметив меня, быстро подошел. Взял мои руки в свои, нежно поцеловал их и сказал:

— Ника, я… никогда не видел тебя такой. Ты прекрасна. В прошлый раз нас прервали. Я давно хочу сказать тебе…

— Алан, Ника, вы уже освободились? Я купил для жены подарок. Можем ехать домой.

Отис. На пороге стоял Отис, с довольной улыбкой поглядывая на нас.

— Все-таки, я его убью, — скрипнул зубами Алан. После чего потащил меня к ожидающей нас карете. — Пойдемте, нам пора.

Следующий день с самого утра был сплошным хаосом. Мать Алана и правда напоминала мою бабушку, когда собиралась во дворец. Бедные служанки с ног сбились, выполняя все капризы знатной особы. Отец Алана, не выдержав суеты, сбежал в малую гостиную, где мы спокойно выжидали время до сборов во дворец.

— И так уже долгие, долгие годы, — взглянув на меня, протянул он, разведя руки в стороны. — Надеюсь, вы не против, если я немного побуду с вами?

— Ну что ты, отец. Мы очень рады твоему приходу. А ты не против, что мы тут прячемся?