Он снова приник к ней и завладел губами. Огонь разбушевался в его теле, ища выхода. Придется подчиниться быстрому темпу. Брет ощутил нежное прикосновение ее груди к своему нагому телу, потом его возбужденная мужская плоть коснулась мягкой кожи бедра. Он погладил шейку Аллоры, снова взял в руки груди, потом рука его скользнула вниз по животу к вершине междуножия. Оторвавшись от ее губ, он взглянул ей в глаза и поцелуями выложил дорожку, спускаясь в ложбинку между грудей. Она вздрогнула и тихо запротестовала:

— Нет!

— Да! — выдохнул он, не отрывая от нее губ.

Губы его задержались у нее на груди, поласкали, подразнили соски. Она запустила пальцы в его волосы, вцепилась в них и слегка отпустила. «Боже милостивый, какое у нее прекрасное тело! А ведь я не хотел на ней жениться!» — подумал Брет. Но теперь она вошла в него, как заноза. Он испытывал желание не просто сильное, а непреодолимое. Аллора — изумительная! — соблазняла его всем, от изумрудного блеска глаз до округлости полной груди и упругих ягодиц. Эротичная — от вкуса ее губ до сладкого, мускусного аромата кожи. Брет не мог на нее наглядеться. Ему хотелось еще и еще ее сладостной женственности, которая сводила его с ума. Он приподнялся над ней. Глаза ее были закрыты. Она затихла и побледнела. Он погладил ее стройные ножки, раздвинул их и уместился между ними. Она приоткрыла глаза. В них мелькнула тревога. Опираясь на колени, он лишил ее возможности неожиданно повернуться на бок, чтобы воспротивиться ему.

Нет, он не станет торопиться, но милосердным будет.

Брет легонько коснулся губами ее губ, обвел их по контуру кончиком языка и снова завладел ее ртом. Потом стал медленными поцелуями запечатлевать движение вниз, задерживаясь на холмиках, вершинках, впадинках, нежно прикасаясь, поддразнивая, ожидая отклика. Аллора снова запустила пальцы в его волосы, но не тянула их. Дыхание ее стало прерывистым, она беспокойно заерзала под ним. Он целовал все ее тело, медленно приближаясь к заветному месту; кровь его бушевала. И несмотря на мучительное желание, раздирающее его изнутри, он был полон решимости сделать так, чтобы его непокорная шотландка в свою первую брачную ночь сама захотела приблизиться и испытать наивысший момент и запомнила это. Его пальцы ласкали ее живот, язык и губы не уступали в ласке. Пальцы дотронулись до таинственного треугольника, охраняющего ее невинность, и коснулись сокровенного местечка, раскрыли его и погладили. Аллора беспокойно заметалась и приглушенно всхлипнула, однако никаких явных протестов Брет не услышал. Мгновение спустя он почувствовал, как пальцам стало горячо и влажно. Придерживая ее бедра, он ласкал нежные лепестки, в которых сосредоточилось ее пробуждающееся желание. Он старался не только возбудить ее, но и отвлечь от боли, которую ей предстояло испытать. Но с каждой новой попыткой воспламенить ее он сам возбуждался все сильнее и сильнее, тело его напряглось, в паху ощущалась невыносимая тяжесть от неудовлетворенного желания.

Его сводил с ума нежный женственный аромат соблазнительные движения ее извивающегося под ним тела…

Она высоко приподнялась ему навстречу и, казалось, перестала дышать. Он снова прикоснулся к ней кончиком языка, подразнил ее. Она, потрясенная своими ощущениями, негромко вскрикнула и затихла. Вкусив ее сладкую горячую влагу, он испытал ни с чем не сравнимое удовольствие. Да, их брак может оказаться удачным, если ему удается так возбудить ее. Он даже не подозревал, что способен испытать столь острое желание.

Он взглянул на нее: глаза закрыты, алебастровой белизны кожа побледнела. Она лежала не двигаясь в обрамлении шелковистых прядей золотистых волос.

Не в силах больше сдерживаться, Брет опустился на нее и заскользил внутрь, почувствовав гостеприимное влажное тепло, а чуть дальше и препятствие, в наличии которого у гордой молодой дочери Айона он никогда не сомневался.

Аллора не вскрикнула. И не открыла глаза. Голова ее была повернута набок. Он старался двигаться как можно медленнее, мысленно браня себя за бешеное желание.

— Леди…

— Не надо, не говорите! — хрипло пробормотал а она, приоткрыв на мгновение влажные глаза.

Он не понял, что вызвало слезы: может быть, ей больно, а возможно, она злится, что позволила возбудить себя до возвышения, еще не лишившись невинности. Все еще бледная, она зажмурила глаза и стиснула зубы, всем своим видом показывая, что не вскрикнет от боли.

— Аллора…

Он вложил свои пальцы в ее ладонь, чтобы она могла изо всех сил сжать их и тем самым облегчить боль. Он начал медленно ритмично двигаться, и она снова на мгновение раскрыла глаза. Он наклонился и осторожно прикоснулся губами к ее губам. Он целовал ее со всей нежностью, на какую был способен, уверенно заполняя ее собой, а потом его заполнила огромная волна желания, он ускорил темп и полностью вторгся в свое вознаграждение. Однако даже тогда, когда огонь страсти стал невыносим и был готов перелиться в нее, он, стиснув зубы, старался и ей дать возможность снова достичь вершины вместе с ним. Она вцепилась пальцами в его спину, спрятав лицо на его влажной от пота груди.

Однако у нее все-таки вырвался приглушенный крик. Тело ее изогнулось, она вцепилась в его плечи, потом замерла, вся дрожа. Огонь, бушевавший в его теле, вылился в мощный оргазм. Тело его содрогалось снова и снова, казалось, сама жизнь перелилась из него в нее. Но, отдавая, он как бы насыщался, достигнув полного удовлетворения. Застонав, он упал наконец рядом с ней, приходя в себя после ослепительной вспышки наслаждения от обладания своей враждебно настроенной молодой женой.

Она чуть застонала, повернулась к нему спиной и прижала к груди колени. Брет нахмурился — ему хотелось еще немного побыть в волне чувственного наслаждения, но Аллора отвернулась от него именно в этот момент, будто он грубо овладел ею против ее воли.

Перекатившись на бок, он приподнялся на локте, почти касаясь грудью ее спины. Ее роскошные волосы опутывали их обоих. Он высвободил прядь волос, попавшую ему под локоть, и пристально посмотрел на жену — а она, закусив губу, упорно глядела в сторону.

— Я сделал все, что мог, леди, чтобы облегчить вам эту ночь. И вы солгали бы, если…

— Я никогда не лгу! — перебила она его. — По крайней мере не лгала до сих пор. Ох, не обращайте внимания…

— Ну, если вы не лжете, прекрасная принцесса с Дальнего острова, то, каким бы я ни был нормандским дикарем, вы должны признать, что с моей помощью этой ночью с вами произошло нечто большее, чем просто утрата невинности. И если б вы сопротивлялись до тех пор, пока ад не обледенеет, то подземное царство к этому времени должно было бы стать самым холодным местом в мире.

— Милорд, не надо смеяться надо мной в такой момент…

— Ошибаетесь, леди! Я вовсе не собирался смеяться над вами. Наоборот, я получил огромное удовольствие от вашей красоты и вашего пыла.

Брет осторожно прикоснулся к плечу Аллоры. Она вздрогнула. Он стиснул зубы и нежно кончиками пальцев погладил ее бархатную кожу, вновь восхитившись ее необычайной красотой.