кратким. Давид вернулся в дом. Фабио помог вышедшей ослабленной русской девушке сесть к ним в карету, и скоро экипаж увозил их всё дальше от сего дома…. от всего случившегося…

Теперь надежда на то, что забудется подобное как можно скорее, грела душу. Ни о чём не хотелось говорить. Только уехать. Только вернуться домой всем вместе живыми и здоровыми…

Глава 48

Как Давид и обещал, в скором времени, после того, как друзья вернулись в гостиницу, прибыл врач. Фабио встретил его, проводив в свою комнату, в которой оставил на отдых ослабленную Августу. Тем временем Гаспаро сидел на краю постели возле любимой и гладил то её щёки, то букет лежащих возле, на подушке, свежих роз, которые не замедлил послать принести, когда вернулись в гостиницу…

Повернувшись на бок, Юлия, не открывая глаз, улыбнулась, почуяв знакомый и такой родной аромат её с Гаспаро любви:

— Ты здесь, мой милый…

— Здесь, родная, — улыбнулся тот, счастливый любоваться ею. — Доктор уже прибыл. Он сейчас осматривает ту девушку.

— Вот как? — открыла Юлия глаза. — А мне так хорошо давно не было. Никакого доктора не хочется даже.

Гаспаро склонился над губами возлюбленной и одарил сладостным поцелуем. И ему почувствовалось, что так хорошо давно не было… Наконец-то судьба открывала те двери, за которыми виделась радужная, спокойная жизнь…

Вскоре прибывший доктор осмотрел Юлию, поведав и о том, что с Августой тоже, к счастью, всё хорошо. Изнурённая только голодом та постепенно должна будет стать сильнее…

Фабио ещё на некоторое время оставался с этой, пока ещё незнакомой им всем, девушкой. Только то, что она русская и предстояло вернуть её домой живой и здоровой, — радовало. Обратив внимание, что девушке практически не в чем возвращаться домой, Фабио тут же отправился к Гаспаро…

— Прости, что потревожил, — сразу сказал он, как только друг открыл дверь.

— Ничего, моя красавица ещё спит, и спит глубоко, — улыбнулся Гаспаро.

— Как бы послать кого купить одежду им, — сказал Фабио.

— Ты читаешь мои мысли, — кивнул в ответ друг, а взгляд его с радостного переменился на настороженный. — Давид?

— Как? — с удивлением оглянулся Фабио на медленно подошедшего к ним Давида. — Сами пожаловали?

— Об одежде для дам я уже позаботился. Вот-вот принесут, — улыбнулся тот. — А пока…. обсудим последнее дело втроём у тебя, Гаспаро, — указал тот на дверь.

— Юлия спит ещё, — стоял стеною Гаспаро, но Давид убедительно сказал:

— От неё, поди, секретов нет, а новая девушка нам пока неизвестна, не так ли? Посему придётся дела разрешить именно здесь.

— Постараемся тише, — еле слышно молвил Фабио, следуя за ними в комнату к Гаспаро и Юлии.

Сев тихонько к столу, Давид достал из-за пазухи небольшой запечатанный конверт:

— Здесь доклад Маркову обо всём, что произошло, и пара нужных бумаг для дальнейшего расследования дела Азарьева. Бумаги ценные и должны быть доставлены лично в руки Маркову.

— Разумеется, — улыбнулся Фабио. — Но что, если мы с чем-то не будем согласны?

— Доложите о том самому Маркову лично, — строго взглянул Давид. — А пока, здесь миссия окончена. Завтра утром вас четверых будет ждать корабль. Тот доставит в Россию.

— А Вы? Неужели останетесь здесь? Вас обвиняют в убийстве графини? — интересовался Гаспаро, и последовал ответ:

— Я должен присутствовать при разборе сего дела, увы. Но обвинений пока никаких не было. Ясно одно… Все, кто пытались спасти пленниц, являлись членами их семей или близкие знакомые, которым никак не верили власти о кровожадности графини. Так, мало вооружённые, с малым опытом в таком деле, они не выходили из замка живыми. Но расследование продолжается. Что ж, — поднялся с глубоким вздохом Давид. — Желаю вам счастливого пути. Даст Бог, свидимся ещё.

— Даст, — уверен был в том Гаспаро.

Друзья поднялись следом, проводив Давида до двери, и Фабио направился скорее в свою комнату, где была оставлена Августа…

— Ты спишь? — сразу склонился над любимой Гаспаро и одарил её губы поцелуем.

— Нет, — улыбнулась она и открыла глаза. — Так хочу уже отправиться домой. Я слышала, что корабль завтра… Боялась потревожить вашу встречу, но всё же…. что теперь будет?

— Что бы ни было, ты теперь со мной. Глаз с тебя не спущу, — улыбнулся в ответ милый.

В тот момент к ним снова постучали в дверь, и Гаспаро засмеялся:

— Хоть и не дают нам побыть наедине!

К их общей радости на сей раз это была лишь прислуга, принёсшая платье для Юлии. Гаспаро тут же отправил с нею благодарственную записку Давиду и попросил позвать девушек, которые бы помогли Юлии одеться.

Когда прибыли две девушки, он остался ждать в коридоре, с удивлением заметив и сидевшего там на одном из кресел Фабио:

— Как? И ты здесь уже? Или всё ещё не возвращался?

— Да нет, попытался вернуться, а там… Чуть не помешал, или помешал, — запинался тот от владеющего им волнения.

— Что случилось? — насторожился Гаспаро, но его тревога тут же улетучилась, когда друг смущённо взглянул на дверь своей комнаты:

— Её одевали… Вот…

— Я таким тебя не видел раньше, — сел рядом Гаспаро, а на лице сияла счастливая за друга улыбка.

Фабио ничего больше не сказал. Через несколько минут уже ушли те девушки, которые помогали Августе переодеться. Он тут же вскочил с места, но резко остановился у комнаты…

— Ну же…. смелее, — молвил наблюдавший за ним Гаспаро, и тот постучался в дверь.

Несмелым был шаг Фабио… На удивление и самому стал он вдруг робким. Таким, каким не был никогда и не знал, что может быть…

— Вы… Кто Вы? — молвил он, уставившись на сидевшую на софе молодую особу, переодетую в платье и напудренный парик.

— Вы же сами позаботились, чтоб я выглядела столь безумно, — засмеялась Августа.

— Как я рад, что Вам лучше, — смотрел Фабио, поражённый свежестью и красотою собеседницы. — А впрочем…

Здесь он взял лежащий на столике у кровати свой парик и тут же надел, вернувшись сидеть перед Августой:

— Теперь мы выглядим, словно равны.

— Мы никогда не будем равны, сударь, — смеялась та. — Вы спасли меня, я благодарна. Вы, мне доложили, вернёте меня в Россию, я благодарна. Большего, увы, не смогу дать. Я обычная модистка, без рода и племени.

— У вас хоть призвание есть, — улыбался Фабио, невольно любуясь ею. — Я же — неизвестно кто… Слоняюсь по миру и… жизни…

— Вы итальянец, мне сказали, — улыбалась добродушно Августа. — Будем знакомы…

Глава 49

Счастье истинно хранится

Выше звезд, на небесах;

Здесь живя, ты не возможешь

Никогда найти его.

Есть