Стараясь ступать как можно тише, я подкрался и схватил молоток. Рукоятка легла в руку как влитая. Ощутить себя наконец-то вооруженным было чувством необыкновенно приятным. Конечно, молоток – это не меч и даже не боевой молот, но все-таки уже что-то, что позволит мне защищать свою драгоценную жизнь.

Я было направился прочь от этого места и тут наступил на привлекший ранее мое внимание маленький гвоздик с головкой в виде черепа. Магическое орудие демонической пытки воткнулось мне в пятку. Я закричал и запрыгал на одной ноге, стараясь извлечь злополучный гвоздь. Этого как раз хватило на то, чтобы меня застукали. Сзади я услышал яростное шипение и развернулся всем телом. Передо мной стояла Инесса. Лицо ее было перекошено от ярости, она выкинула вперед руку и впилась острыми когтями в мое плечо. Я зашелся в крике, вскинул молоток и изо всей силы приложил им демонессу по голове. Деревянная ручка сломалась, а металлический наконечник улетел куда-то очень далеко. Инесса же рухнула как подкошенная и осталась лежать с открытым ртом и глазами. В середине лба ее стремительно наполнялась оранжевой кровью глубокая ссадина, изо рта сипло вырывалось дыхание. Я понял, что не убил демонессу, а только оглушил.

«Вот живучая, сволочь!» – подумал я и побежал прочь, подальше от проклятых тварей, только похожих на женщин из Внешнего мира, одержимый надеждой, что наши пути с этими коварными и страшными существами больше никогда не пересекутся.

«Отныне буду обращаться со всеми человеческими женщинами исключительно ласково и трепетно, – решил я, – подумать только, какие они милые и славные. Даже отчаянные стервы. Да что там говорить, теперь я просто обожаю отчаянных стерв. Милая моя Рошель, дражайшая моя супруга, где ты сейчас?»

… Как нам доподлинно известно, в последний раз встречи с демоническими созданиями Гондор не искал, что и подтвердил на допросе перед отправкой на рудники. Тем не менее демонические создания нашли его сами и предложили сделку – если он сослужит им службу и подожжет собор в городе Лим, ему передадут мешок с золотыми монетами. Собор Гондор поджег, однако мешка с золотыми монетами так и не получил. Это говорит о том, что любые договоры с хитроумными демонами влекут за собой обман и падение во тьму. Гондор же был настолько туп, что решил, будто он неправильно понял демонов и ему надлежит сжечь другой собор, чтобы наконец получить обещанную награду. Сжигая собор за собором, Поголовеушибленный был в конце концов схвачен и препровожден в наши подвалы. Гондор погубил свою бессмертную душу, и земная его судьба затем сложилась хуже некуда – прежде столь почитаемый в определенных кругах и известный среди кругов не столь определенных ландграф сгинул на рудниках.

Некоторые свидетели утверждают, будто они видели, как к Гондору на рудниках явились из-под земли твари, вид которых был поистине ужасен, и забрали его с собой в Нижние Пределы. Но я бы не стал доверять словам этих недостойных людей, отбывавших на рудниках наказания за различные провинности перед Богом и государством…

Из записок инквизитора Риана де Руаси.

Подлинная история ландграфа катарского Гондора Поголовеушибленного

Я бежал по подземным коридорам опасного, густонаселенного странными существами круга в состоянии, которое лучше всего можно охарактеризовать словами «легкая паника». До тяжелой мне оставался только один шаг – я был запуган настолько, что шарахался от каждой тени. Да и было чего бояться! Мимо меня бесконечной чередой проносились сумрачные ответвления коридоров, чернели входы в заполненные шумными, бестолковыми тварями пещеры. Из некоторых выползали, переваливаясь на тонких лапах, создания, похожие на гигантских крабов. Из других вытекали бесформенные сгустки желеобразных тел. Из третьих кидались ко мне стайки мелких неразумных существ и начинали, обезумев от радости, скакать вокруг. Ко мне тянулись клешни, скользкие щупальца, когтистые лапы, а еще руки, ручки и целые ручищи. В меня стреляли жалами. Меня пытались ударить хвостами, рогами, кулачками, кулаками и целыми кулачищами. Меня звали пронзительные и тихие голоса, мне яростно кричали и вкрадчиво нашептывали: «Остановись! Остановись! Остановись!» Такое нельзя представить даже в кошмарном сне. Все происходящее действительно напоминало безумие.

Большинство встреченных мною тварей были неопасны – я легко убегал от них, и все же пару раз мне удалось уцелеть только благодаря своей великолепной реакции. Например, когда у меня под ногами вдруг стал осыпаться песок, а из гигантской воронки ко мне потянулась пара щелкающих клешней. Я совершил прыжок, достойный звания чемпиона на любых состязаниях, еще мгновение – и клешни отрезали бы мне ноги. В другой раз с потолка какой-то маленький и необычайно веселый озорник сбросил огромный валун. Если бы я вовремя не заметил опасность и не отпрыгнул в сторону, то мог бы до конца дней ходить с плоской головой. И конец дней настал бы для меня немедленно.

Встреча с демонессами и прочими тварями, которыми буквально кишел этот ужасающий круг, вне всяких сомнений, сильно повредила моему только начавшему приходить в норму рассудку. Я, может, и рад был бы остановиться и осмотреться, тем более что в некоторых пещерах совсем никого не было (или мне казалось, что там никого нет?), но моими ногами словно управлял кто-то другой – некто, поселившийся внутри моей головы. Ноги несли меня вперед и только вперед по жаркому подземному лабиринту, а мне оставалось только одно – подчиниться их бесконечному бегу…

В конце концов я сделал над собой титаническое усилие, и мне удалось унять страх и обуздать нижние конечности. Я остановился и оперся рукой о каменную стену. Дыхание вырывалось из натруженных легких со свистом, подобно воздуху из прохудившихся кузнечных мехов.

– Проклятие! – выругался я, чувствуя, что окончательно вымотался.

Но лечь на песок, чтобы отдохнуть, в этом кошмарном месте мог только самоубийца или человек, уверенный в том, что он несъедобен.

Может быть, отсюда вообще нет выхода во Внешний мир? И я буду бесцельно блуждать здесь до тех пор, пока не умру от истощения?

Я ощутил, что меня захлестывает отчаяние, и сжал до боли зубы – ни в коем случае нельзя поддаваться этому постыдному чувству. В конце концов, даже будучи бесправным пленником, я смог противостоять Заклинателю. Одержимый дахами пытался внушить мне апатию ко всему сущему, безразличие к миру, населенному людьми, стремился сделать так, чтобы всеми моими поступками руководила одна только идея – служение темному повелителю. Но я выстоял. Я выбрался из клетки. Я оказался сильнее Заклинателя.

Тут у меня зародились некоторые сомнения. Смог ли я противостоять его заклинающей магии? А что, если Заклинателю все же удалось проникнуть в мой разум?! Ведь если, как я думаю, яд его речей на меня совсем не подействовал, то почему рассудок мой все чаще отказывается мне подчиняться? И почему я бегу, когда должен сражаться?!