Он испугался:

— Зачем? Мне и так неплохо.

— Ты что? Мы же договаривались? — возмутилась я.

— Я думал, ты не всерьез.

— Степ, ты чего, боишься? — догадалась я.

— Ничего я не боюсь, — проворчал он и уткнулся снова в свои железки.

— Тогда в чем дело?

И без того несильно разговорчивый Степан, сейчас совсем не хотел идти на контакт.

— Степа, я старалась, договаривалась, — пыталась я надавить ему на совесть, но он упорно молчал.

— Сколько ты так собираешься жить? И долго ли проживешь? — начала я сердиться. — Разве ты не хочешь жить, как все нормальные люди?!

— Отстань! — разозлился он. — Обойдусь без твоей помощи! — Он отвернулся.

Я оторопела, вот так Степан! Он, оказывается, может и характер проявить. Однако я не собиралась сдаваться. Не знаю почему, но я чувствовала себя обязанной помочь ему! Он так напоминал мне Ивана!

— Объясни, что тебя останавливает?

— Да ничего, просто меня и так все устраивает. — Он посмотрел своим колючим взглядом и надвинул кепку на самые глаза. — Не надо мне ничего.

— Ты обманываешь, я знаю. Ты нормальный, адекватный человек, ты вон уже и не пьешь почти. Значит, ты хочешь и можешь стать благополучным и уважаемым человеком.

Он вдруг вскинул глаза:

— Не смогу.

— Сможешь! — уверенно сказала я. — И ты хочешь! Но почему-то упираешься. Почему? — Я попыталась подойти поближе и заглянуть ему в глаза.

Но он отвернулся:

— Не надо ничего, Лена, правда, — почти прошептал он своим хриплым голосом.

От этих слов у меня почему-то екнуло сердце, он впервые назвал меня по имени.

— Степа, пожалуйста, поверь мне, у тебя все получится.

Он помотал головой.

Все, я отчаялась. Повернулась и пошла к машине.

— Лена, постой!

У меня снова подпрыгнуло сердце, я обернулась.

— Ладно, я готов… Пора выходить из подвала.

— Ура! — обрадовалась я и, схватив его за руку, потащила за собой. — Тогда у нас много дел. Пошли.

Привела его домой, в смысле, в квартиру Залевского и первым делом отправила в душ. Пока он мылся, поискала одежду в шкафу своего начальника, надеюсь, он не обидится, это ведь на благое дело.

Когда Степан вышел из ванной, я посмотрела на него критично.

— Степа, со стилем «хиппи» придется расстаться. Надеюсь, ты готов пойти на такую жертву ради прекрасного будущего?

Он глянул в зеркало, убрав с лица длинную прядь волос:

— А это обязательно?

Я даже не стала отвечать на столь глупый вопрос.

— Так, поехали.

— Куда?

— Доверься мне. Поехали.

Я привезла его в салон красоты и доверила мастерам, в ожидании сидела и думала, нельзя его отправлять в подвал таким чистым и красивым, пусть переночует со мной в квартире, а там, если Залевский примет его на работу, в чем я не сомневалась, мы снимем ему какую-нибудь недорогую квартиру. В душе я ликовала! Оказывается, делать добрые дела, это так приятно!

Из мужского зала вышел мужчина в одежде Залевского и нерешительно остановился, глядя на меня испуганно и виновато.

Я глянула на него и застыла… В голове вдруг образовалась жуткая каша, и я никак не могла собраться с мыслями…

Встала и на ватных ногах пошла к нему, зачем-то заглянула в мужской зал, потом подошла поближе и спросила дрожащим голосом:

— А где Степа?

И тут же поняла, что Степы не существует… Передо мной стоял Иван и смущенно улыбался…

Глава 36

Я смотрела и не могла понять, как же так? Почему я не узнала его раньше? А ведь я чувствовала какую-то необъяснимую тягу к этому бродяге, и ответственность, и симпатию… Меня, как магнитом, тянуло к нему.

А как я могла его узнать? Даже теперь, когда он был коротко подстрижен и гладко выбрит, он лишь отдаленно походил на того Ваню, молодого и родного.

Передо мной стоял седоватый мужчина средних лет с уставшим суровым взглядом, глубокими морщинами на лбу и неузнаваемым хриплым голосом. Сколько ему сейчас? Тридцать? Тридцать один? А на вид не меньше сорока…

Он смущенно топтался, не знал, куда деть руки и все время пытался что-то сказать, но не мог. Его тоже переполняли эмоции.

— Ваня, но как же так? Почему? — Я смотрела на него полными слез глазами.

— Прости, что не признался сразу, — опустил он голову.

— Так ты узнал меня? Сразу? При первой встрече?

Он кивнул.

Губы задрожали, слезы потекли по щекам, и я зашептала:

— Ванечка, родной! Я так долго тебя ждала.

Подошла и прижалась к нему, он несмело обнял меня.

— Лена, ну прости ты меня. Я никчемный человек, меня уже нельзя спасти.

— Что ты говоришь! Я тебя почти спасла, осталось совсем чуть-чуть. Так вот почему ты упирался и не хотел идти со мной? Ты не хотел, чтобы я узнала тебя?

Он снова кивнул.

— Зачем я тебе? Я сам себе-то уже не нужен.

— Перестань! Не говори так! Теперь все будет хорошо!

Мы вышли из салона и поехали домой. Я посматривала на него и не верила в произошедшее. Это чудо какое-то! Спасибо тебе, Господи!

Пришлось долго его уговаривать и доказывать, что будет лучше, если он пока поживет со мной. Он упирался и говорил, что в подвале у него остались вещи. А я смеялась, да, долго мне еще придется выбивать из него Степку Васнецова.

— Заберешь, успеешь.

— Так их украдут! — переживал он.

А я опять смеялась и успокаивала:

— Не переживай, новые купим.

Потом мы долго сидели и говорили, говорили… Вспомнили наши студенческие годы, и тот случай. Спустя столько лет было уже не так страшно говорить об этом.

— Скажи, а у тебя с Кристиной правда ничего тогда не было? — Я знала ответ на этот вопрос, но все эти годы мне хотелось услышать это от него самого.

— Нет, конечно. Ничего не было. Отлично помню тот день, словно было все только вчера. Я заваривал кофе, когда пришла Кристина, сказала, что просто поговорить. Я усадил ее в комнате и пошел налить кофе. И тут пришла ты. А когда она вышла в прихожую в моей рубашке, почти голая, я понял, что добром это не кончится. И как ей в голову такое пришло? И успела ведь раздеться. Это был кошмар.

— Да. Но, слава Богу, больше мы с ней не увидимся.

Я все рассказала о ней, о ее проделках, о своей жизни и неудачном браке.

Иван больше молчал, ему особо нечего было рассказывать. Тюрьма, водка, квартиру продал по дешевке, все пропил, бродяжничал, скитался, пока не осел на Литейном.

— Как чувствовал, что встречу тебя здесь. Я