В 1958 году Кермит Рузвельт покинул ЦРУ и перешел на работу в Gulf Oil Со, одну из американских нефтяных фирм в консорциуме. На этом посту Рузвельт отвечал за связи компании с правительством США и иностранными правительствами, а также имел возможность вести дела с шахом. В 1960 году он стал ее вице-президентом. Впоследствии Рузвельт создал консалтинговую фирму «Доунс и Рузвельт» (Downs and Roosevelt), которая между 1967 и 1970 годами получала, по имеющимся сведениям, 116 тысяч долларов в год сверх расходов за свои услуги в интересах иранского правительства. Другой клиент — аэрокосмическая компания «Нортроп Корпорейшн» (Northrop Corporation) — платила Рузвельту 75 тысяч долларов в год за помощь в продвижении своих продаж в Иран, Саудовскую Аравию и другие страны [34]. (См. главу о Ближнем Востоке, о связях Рузвельта и ЦРУ с королем Саудовской Аравии Саудом.)

Другим американским членом нового консорциума был Standard Oil Со из Нью-Джерси (нынешний Exxon), клиент нью-йоркской юридической фирмы «Салливан и Кромвелл» (Sullivan and Cromwell), в которой Джон Фостер Даллес долго был старшим партнером. Его брат Аллен Даллес, директор ЦРУ, также был партнером фирмы [35]. Публиковавшийся одновременно в нескольких изданиях обозреватель Джек Андерсон (Jack Anderson) сообщал несколькими годами позже, что семья Рокфеллеров, которая контролировала Standard Oil и Chase Manhattan Bank, «помогла ЦРУ организовать переворот, свергнувший Мосаддыка». Андерсон перечислил несколько примеров благодарности шаха Рокфеллерам, включая большие вклады на его личном счете в Chase Manhattan и строительство жилых домов в Иране компанией семьи Рокфеллеров [36].

Стандартное американское прочтение событий в Иране в 1953 году, вне зависимости позиции автора по отношению к операции, гласит, что США спасли Иран от советского/коммунистического переворота. Однако в течение двух лет американской и британской активной подрывной деятельности в Иране Советский Союз не сделал ничего, что могло бы подтвердить приписываемые ему намерения. Когда британский ВМФ сосредоточил в иранских водах свои крупнейшие со времен Второй мировой войны силы, СССР не предпринял никаких враждебных шагов. Советский Союз не предпринял их и тогда, когда Великобритания ввела драконовские международные санкции, которые ввергли Иран в глубокий экономический кризис и сделали его очень уязвимым. Нефтяные месторождения «не стали заложниками» большевиков, несмотря на то что «в распоряжении Советского Союза была вся партия Туде» в качестве агентов, как заявлял Рузвельт [37]. Даже перед лицом переворота, осуществленного руками иностранцев, Москва не сделала угрожающих шагов, а Мосаддык никогда не просил русских о помощи.

И все равно через год «Нью-Йорк Таймс» вещала: «Москва… подсчитала своих цыплят, до того как они вылупились, и думала, что Иран станет следующей «народной демократией». В то же время газета предупреждала с поразительным высокомерием, что на примере Ирана «развивающиеся страны с богатыми ресурсами получили наглядный урок о том, какую непомерную цену придется заплатить тем из них, которые бездумно играют с фанатичным национализмом» («фанатичным национализмом» в данном случае газета называет патриотизм и стремление к независимости. — Прим. ред.) [38].

Спустя десятилетие Аллен Даллес торжественно блистал в главной роли разоблачителя коммунизма, который «добился контроля над правительством» в Иране [39]. И через десять лет после этого журнал «Форчюн» (Fortune), ссылаясь на один из многих примеров, воскресил историю, написав, что Мосаддык «планировал вместе с коммунистической партией Ирана Туде свергнуть шаха Мохаммеда Резу Пехлеви и примкнуть к Советскому Союзу» [40].

А как насчет иранского народа? Чем «спасение от коммунизма» обернулось для него? Для большинства населения жизнь при шахе состояла из тяжелой нищеты, полицейского террора и мучений. Тысячи были казнены под предлогом борьбы с коммунизмом. Несогласие подавлялось с самого начала нового режима при помощи американцев. Кеннет Лав писал о своей уверенности в том, что офицер ЦРУ Джордж Кэрролл (George Carroll), которого он знал лично, работал вместе с генералом Фархадом Дадсетаном (Farhad Dadsetan), новым военным губернатором Тегерана, «в первые две недели ноября 1953 года над разработкой эффективных способов подавления потенциально опасного диссидентского движения, исходящего от базарной площади и Туде» [41].

Печально известная иранская тайная полиция (САВАК), созданная под руководством ЦРУ и Израиля [42], раскинула свои щупальца по всему миру, чтобы карать иранских диссидентов. По свидетельству бывшего специалиста ЦРУ по Ирану, ЦРУ давало САВАК инструкции по технике пыток [43]. «Международная амнистия» подытожила ситуацию в 1976 году, подчеркнув, что в Иране «самый большой процент смертных приговоров в мире, нет действенной системы гражданских судов, а история пыток превосходит все границы. Нет страны в мире, в которой ситуация с правами человека была бы хуже, чем в Иране» [44].

Если добавить к этому уровень коррупции, который «поражал даже самых опытных свидетелей ближневосточного воровства» [45], становится понятным, почему шах нуждался в огромной военной и полицейской силе, отстроенной при необычайно щедрой американской помощи и программах подготовки [46], — чтобы держать ситуацию под контролем настолько, насколько сможет. Сенатор Хьюберт Хамфри (Hubert Humphrey) сказал, похоже, с некоторым удивлением:

«Знаете, что сказал глава иранской армии одному из наших людей? Он сказал, что армия сейчас в хорошей форме благодаря американской помощи, что сейчас она способна справиться с гражданским населением. Эта армия не собирается воевать с русскими. Она собирается воевать с иранским народом» [47].

Где сила могла не сработать, ЦРУ обращалось к самому надежному оружию — деньгам. Чтобы обеспечить поддержку шаху или, по крайней мере, устранить недовольство, ЦРУ начало платить иранским религиозным лидерам — этой всегда капризной компании. Выплаты аятоллам и муллам начались в 1953 году и продолжались регулярно до 1977 года, когда президент Картер внезапно прекратил их. Один «информированный источник в разведке» оценил эти выплаты примерно в 400 миллионов долларов ежегодно; другие считают эту цифру слишком большой, что возможно. Прекращение выплат святым людям считается одной из причин, предопределивших начало конца «падишаха всех шахов» [48].

Старый вопрос — к кому вы обратитесь за помощью, если на вас напала полиция?

К кому обратится бедная банановая республика, если армия ЦРУ продвигается по ее территории и ее самолеты бомбят страну с воздуха?

Руководители Гватемалы перепробовали все средства — ООН, Организацию американских государств, другие страны, каждую по отдельности, мировую прессу, даже пытались обратиться к самим США в отчаянной надежде, что все это — большое недоразумение и что в конце концов разум победит.

Ничего не помогло. Дуайт Эйзенхауэр, Джон Фостер Даллес и Аллен Даллес решили, что законно избранное правительство Хакобо Арбенса (Jacobo Arbenz) — «коммунистическое», поэтому оно должно уйти. И ему пришлось уйти в июне 1954 года.

В самом разгаре американской подготовки к свержению правительства Гватемалы министр иностранных дел страны Гильермо Торьелло (Guillermo Toriello) сокрушался, что США рассматривают «как «коммунистическое» любое проявление самоопределения или экономической независимости-, любое Стремление к социальному прогрессу, любую интеллектуальную любознательность, любую заинтересованность в прогрессивных либеральных реформах» [1].