Стив тут же сломался: начал трястись и бубнить: «Черт, чёрт, чёрт!»

Я медленно подъехал к обочине, выискивая место, где остановиться, не вставая во второй ряд, причём так, чтобы никому не заблокировать выезд. В центре Голливуда это ой как непросто, зато можно выиграть дополнительное время. Хотелось как следует врезать этому Стиву, чтобы перестал трястись, но нельзя: копы бы заметили. Вместо этого я от души сжал его колено.

— Успокойся.

— Меня посадят в тюрьму! Нет, только не это! Меня посадят в тюрьму!

— Стив, сделай глубокий вдох! А теперь заткнись и отвечай «да» или «нет», причём быстро. У них есть ордер на твой арест?

— Да.

— Даже не один?

— Наверное…

— Стив, лучше просто кивай!

«Да».

— Ты сейчас под кайфом?

«Нет».

— Не пори чушь, они ведь узнают!

«Да».

— Скажи вслух, давай.

— Слегка под кайфом.

«Остановитесь и заглушите мотор!»

Я затормозил, надеясь получить ещё секунд пятнадцать, пока полицейские встают во второй ряд.

— Посмотри на меня! — Боже, у него зрачки расширенные. — Наркота с собой есть?

«Нет».

— А что-нибудь другое: иглы, соломинка, лезвие, нож?

«Нет».

— А удостоверение личности есть?

«Да».

— Какое?

— Карточка из службы спасения, на ней стоит моё имя.

— Давай сюда.

Стив рылся в карманах, а копы, естественно, всё видели. Так, похоже, пробивают номера машины. Здесь всё в порядке. Они скорее всего заметили, как крысёнок сел в мою машину.

— Стив, можешь запомнить «Макинтайр»?

— Что?

— Это фамилия такая, запомнишь? «Макинтайр», как «мак» и «тайр», только «н» добавь. А ну повтори!

— Мак-ин-тайр. — Он наконец нашёл карточку службы спасения. «Стивен Эдуардс», ясно.

— Если спросят, твоя фамилия Макинтайр.

Когда в лицо светят малиновые фары, не лучшее время обмениваться карточками, а у нас именно так и получилось, и Стив это знал. Но полицейские видели только, как я получил пачку сигарет, явно собираясь закурить. У мальчишки аж глаза на лоб вылезли.

— Возьми сигарету, — велел я.

— Сэр, положите руки на руль! — велел один из полицейских.

Вытащив сигарету для себя, я закрыл пачку и бросил на приборную панель. Отвлекающий манёвр, заслон, захват, потайное движение — и карточка службы спасения на имя Стивена Эдуардса скользнула между картонной коробкой и фольгой. Никто ничего не заметил.

Я обернулся прямо на свет фонаря, который направил на меня коп. Его напарник осветил Стива, а потом лучи пересеклись один раз, второй, третий: не веря своим глазам, полицейские смотрели сказку про принца и нищего.

— Выйдите из машины!

— Стив, всё будет в порядке, — отстёгивая ремень, пообещал я. — Когда всё закончится, отвезу тебя к дедушке Макинтайру.

Не успел я выйти, как началась проверка.

— Ваши права! — Я ничего не нарушал, так что страховку и регистрационный талон не спрашивают. Наверняка они думают, что я дилер или сутенёр. Вот так ситуация!

— Что смешного?

— Ничего, сэр.

— Пол, сегодня вечером вы что-нибудь пили?

— Нет, сэр. — Чистая правда: зачем мне лишний риск?

— То есть вы утверждаете, что сегодня вечером не употребляли алкоголь, верно?

— Совершенно верно.

— А в течение дня?

— С восьми до пяти я был на работе и в последний раз пил спиртное вчера вечером.

— Где вы работаете?

— В службе доставки.

Инспектор примерно моего роста, спокойный: выполняет работу без особого рвения. Если Стив не натворит глупостей, проблем не будет. Коп передал мои права напарнику, который отнёс их в машину. Пусть проверяет на здоровье: Пол Макинтайр чист, как младенец.

Самая обычная проверка: «Ноги вместе, смотрите прямо перед собой, а теперь на мой палец». Полицейский провёл указательным пальцем из одной стороны в другую, ожидая, что я не смогу сосредоточиться и опущу глаза. Ничего подобного! Но зачем он тест достаёт?

— Вот, Пол, смотрите, вскрываю упаковку на ваших глазах. Видите, тест свежий!

Я только что спрятал карточку при свете фонаря, значит, и мне могут подсунуть всё что угодно. Смотри не смотри — ничего не меняется. Впрочем, результат нулевой, и коп наконец-то успокоился.

— Пол, раз вы не пили, то что здесь делаете в такое время?

— Брата искал, — без запинки пояснил я. — Хотел вымыть, накормить и, если получится, отвезти к родителям.

— Это ваш брат? — Видит ведь, как мы похожи, и всё равно сомневается.

— Да, это мой брат. — Раболепный этикет тюрьмы никуда не делся. Вот он, здесь, грозит вырваться наружу: я с трудом сдерживаюсь, чтобы не добавить «сэр». Ну что за мерзость! В очередной раз прогибаюсь перед идиотом в форме, который запросто может мне подгадить. А всё потому, что лёгкой жизни захотел, на чужие документы позарился…

Второй инспектор что-то спросил у Стива, и тот ответил дрожащим от животного страха голосом.

— Ваш брат пьян?

— Кажется, да.

— Пьян и только?

— Сэр, он скорее всего под кайфом, но чем обкурился, не знаю. Я почти целый час его искал.

— Как зовут вашего брата?

— Стив.

— Вы близнецы?

— Нет, просто очень похожи, нас даже друзья путают.

Удовлетворённо кивнув — мол, всё в порядке, — второй коп вернул мне права и сказал коллеге:

— Удостоверения личности у мальчишки нет. Говорит, что его зовут Стив Мак-ин-тайр.

Грёбаный, никчёмный наркоша!

— Именно так он учился говорить свою фамилию, когда был маленький. Пауза и раз-два-три: Мак-ин-тайр. Стив с детства умом не блещет, а сейчас ещё и под кайфом.

— Ладно, Пол, нам просто нужно было проверить. Похоже, мальчишка сюда воровать пришёл, но тут подвернулись вы. Ему крупно повезло: ни денег, ни документов — мы бы запросто могли арестовать его за бродяжничество. Если бы не сходство, вы оба уже сидели бы в участке.

— Понимаю, сэр.

— Хорошо, что вы его нашли. Вашему брату очень нужна помощь. — Инспектор выключил фонарь, давая понять, что проверка закончена. — Счастливого пути.

— Спасибо, и вам тоже.

Сидящий в машине крысёнок был похож на собственную тень.