Зазвонил телефон. Спенсер сняла трубку стоявшего в кухне аппарата.

– Это мисс Хастингс? – завизжал ей в ухо женский голос.

– Угу, – с запинкой, но честно подтвердила Спенсер. Раз уж ее застали врасплох…

– Меня зовут Анна Николс, – скороговоркой продолжала женщина. – Я корреспондент телеканала MSNBC [29]. Будьте добры, прокомментируйте то, что вы видели в лесу на прошлой неделе.

Спенсер напряглась всем телом.

– Нет. Пожалуйста, оставьте меня в покое.

– Есть сведения, что в вашей компании вы стремились быть лидером. Вы это подтверждаете? Может быть, недовольство мисс ДиЛаурентис возобладало, и вы случайно… что-то сделали? Так со всеми бывает.

Спенсер вцепилась в трубку с такой силой, что ненароком нажала на несколько кнопок сразу. В ухе отчаянно запикало.

– Вы на что намекаете?

– Абсолютно ни на что! – Было слышно, как репортерша тихо обратилась к кому-то на другом конце провода. Спенсер бросила трубку. Ее всю трясло. Обессиленная, она на несколько минут «зависла», вперившись взглядом в красные цифры на микроволновке у противоположной стены.

Почему ей до сих пор звонят? Почему журналисты все копают и вынюхивают, пытаясь выяснить, не причастна ли она к гибели Эли? Эли была ее лучшей подругой. А что же Йен? Или полиция больше не считает его убийцей? А как же тот человек, который пытался поджарить их живьем в лесу? Почему общественность не хочет понять, что они такие же жертвы, как и Эли?

Спенсер стояла, привалившись к стене, но, когда хлопнула дверь, выпрямилась. Из постирочной раздались голоса, и она замерла, прислушиваясь.

– Будет лучше, если ты ей ничего не скажешь, – говорила миссис Хастингс.

– Но, мама, – шепотом отвечала ей Мелисса, – думаю, она уже в курсе.

Дверь распахнулась, и Спенсер, метнувшись к кухонному «островку», приняла невозмутимый вид. В кухню вошла мама, ведя на раздвоенном поводке лабрадудлей[30] – домашних любимцев, с которыми ходила на утреннюю прогулку. Потом грохнула дверь прачечной, и в окно Спенсер увидела, как Мелисса быстрым шагом огибает дом, спеша к подъездной аллее.

Миссис Хастингс сняла с собак поводок и положила его на стол.

– Привет, Спенс! – воскликнула она с неестественным оживлением. – Пойдем, покажу сумочку, которую я вчера вечером прикупила в торговом центре. – Мать изо всех сил старалась выглядеть беззаботной и беспечной. – Весенняя коллекция Kate Spade просто изумительная.

У Спенсер язык не ворочался. Руки-ноги дрожали, в животе сворачивался узел.

– Мам? – выдавила она наконец. – О чем вы с Мелиссой шептались?

Миссис Хастингс отвернулась и принялась настраивать кофеварку.

– Да так, пустяки. Обсуждали городскую квартиру Мелиссы.

Зазвонил телефон, но Спенсер даже не шевельнулась. Мать глянула на аппарат, но отвечать тоже не стала. После того как включился автоответчик, она тронула дочь за плечо.

– Что с тобой?

В горле у Спенсер застряли тысячи слов.

– Все нормально, мам. Спасибо.

– Ты уверена, что не хочешь мне сказать? – Миссис Хастингс сдвинула свои безупречно ухоженные брови.

Спенсер отвернулась. Ей столько всего хотелось обсудить с мамой, но, похоже, все это были запретные темы. Почему ее родители никогда не упоминали, что отцы Спенсер и Эли учились вместе? Может быть, в этом кроется одна из причин неприязни миссис Хастингс к Эли? Все время, пока семья Эли жила здесь, взрослые соблюдали учтивую дистанцию, вели себя как совершенно чужие люди. В третьем классе, когда Спенсер радостно сообщила, что по соседству поселилась девочка ее возраста, и спросила, можно ли пойти и познакомиться с ней, – отец поймал Спенсер за руку и сказал: «Не нужно им мешать. Пусть устраиваются». Потом, когда Эли выбрала Спенсер своей лучшей подругой, ее родители вроде как… нет, не расстроились, но миссис Хастингс никогда не предлагала ей пригласить Эли к ним на ужин, как это обычно бывало с новыми друзьями. В тот момент Спенсер решила, что родители просто ревнуют – ей казалось, что все борются за внимание Эли, даже взрослые. Но, выходит, мама считала, что дружба с Эли вредит младшей дочери.

Эли, должно быть, тоже не знала, что их отцы учились вместе – если б знала, это непременно стало бы частой темой для разговора. Правда, она не раз позволяла себе язвительные комментарии в адрес родителей Спенсер. «Мои папа и мама считают твоих выскочками. Неужели вам и вправду нужна еще одна пристройка к дому?» А в последние дни их общения она много спрашивала Спенсер об отце, причем презрительным тоном. «Почему твой папаша всегда ездит на велике в костюме в облипочку, как гей? Почему твой папочка до сих пор называет свою маму Наной? Фу».

– Их никогда не будут приглашать на вечеринки в беседке моих родителей, – заявила ей Эли буквально за несколько дней до своего исчезновения. А отношения между подругами уже так испортились к тому времени, что она могла бы вполне добавить: «И тебя тоже».

Спенсер хотелось выяснить у матери, почему взрослые всегда притворялись, будто раньше не были знакомы. «Думаешь, это безумие? – спрашивал «Э» в своем письме. – Еще раз поройся на жестком диске отца… начни с «Д».

У нее задрожали руки. Но что, если «Э» преувеличивает? Отношения с матерью наконец-то наладились. Эндрю прав. Зачем раскачивать лодку раньше времени? Прежде не мешало бы собрать всю нужную информацию.

– Я сейчас, – тихо сказала она маме.

– Ладно, только возвращайся. Покажу тебе, что я купила! – прокричала ей вслед миссис Хастингс.

На втором этаже витали запахи моющего средства «Фантастик» и лавандового мыла, распространявшиеся из ванной в холле. Спенсер толкнула дверь в свою комнату, вошла и включила новенький «Макбук Про», который ей только что купили; старый компьютер сломался неделю назад, а взятый сестрой напрокат лэптоп погиб во время пожара. Спенсер запустила компакт-диск, на который перенесла всю информацию с жесткого диска отца: она его скопировала, когда пыталась выяснить, приемная она дочь или родная. Компьютер пискнул и зажужжал.

В окне серело пасмурное утреннее небо. С ее места она видела лишь край мельницы и часть разрушенного амбара. Спенсер перевела взгляд на внутренний двор. У дома Кавано опять стояли грузовики сантехнической службы. Какой-то худосочный белобрысый тип в обтрепанном комбинезоне спустился с соседского крыльца и зажег сигарету. В это самое время из дома вышла Дженна. Вместе со своей собакой-поводырем она направилась к «Лексусу» миссис Кавано. Сантехник проводил ее взглядом. Потом почесал нижнюю губу, и среди передних зубов его блеснула золотая коронка.