По сравнению с базисным 1990-м выбросы парниковых газов в Германии к концу 2010 г. сократились почти на 25 %, что соответствует 295 млн т. Тем самым Германия превысила свои обязательства по Киотскому протоколу. Это достижение нельзя недооценивать, даже если оно объясняется такой особой мерой, как закрытие множества «грязных» предприятий в бывшей ГДР. Две трети сокращений выбросов CO2 в ФРГ пришлись на период после 1995 г. В тот же период ВВП вырос на треть; повысился промышленный экспорт. Разрыв взаимозависимости экономического роста и выбросов парниковых газов — это успех активного экологического движения и дальновидной энергетической политики, в которой все большее участие принимала и немецкая промышленность. Показатель 2011 г., когда мы имели наименьший уровень энергопотребления с момента объединения, не свалился с неба. За ним стоит постоянное повышение энергоэффективности в среднем на 1,8 % в год, а также начавшийся переход на возобновляемые источники энергии. Сложение этих факторов и приводит к эффективному понижению выбросов углекислого газа.

В Европейском союзе в 1990–2009 гг. выбросы парниковых газов понизились на 17,3 %, а выбросы CO2 на душу населения упали с 11,1 до 8,4 т. Отчасти за этими цифрами стоит перенос промышленных предприятий с высоким уровнем выбросов CO2 в Азию. Это касается прежде всего таких стран, как Великобритания, которые сократили свой производственный сектор, подняв финансовую индустрию. При этом уменьшились и производственные выбросы CO2 (кроме тех, что были связаны с потреблением). Германия, как известно, пошла другим путем. Если в Англии доля промышленности в ВВП в 2002–2011 гг. уменьшилась с 13,9 до 10,8 % (во Франции цифры еще печальнее), то в Германии она повысилась с 21,5 до 22,6 %. Тем примечательнее разрыв взаимозависимости между выбросами углекислого газа и экономическим ростом. Декарбонизация нашей национальной экономики уже началась. Теперь важно развернуть ее по всем фронтам.

В 1990–2010 гг. крупная немецкая промышленность сократила потребление энергии примерно на 15 %, а ее оборот вырос с 1 трлн евро до 1,7[134]. Еще заметнее эффект экономии был на мелких предприятиях, в торговле и сфере услуг. При этом частный сектор и транспортная отрасль в 2010 г. несколько превысили уровень энергопотребления, зафиксированный в 1990 г.[135] Если говорить только о выбросах CO2, то небольшое понижение энергопотребления отмечается в сегменте уличного движения, несмотря на существенное увеличение транспортных потоков. В 2010 г. выбросы углекислого газа составили примерно на 5 млн т меньше, чем в 1990 г. Это объясняется прежде всего снижением в два раза потребления энергии на человеко-километр[136]. Звучит впечатляюще, но этих успехов достаточно лишь для компенсации увеличения транспортных потоков. Чтобы радикально снизить выбросы парниковых газов в транспортном секторе, необходим целый ряд мер по дальнейшему повышению эффективности, новые типы транспортных средств, увеличение потоков рельсового и водного транспорта. Помимо этого необходимо сократить субсидирование отдельных транспортных программ, а также тупиковой политики, направленной на снижение плотности городского населения. Классические примеры — поездки на собственном автомобиле утром из предместья в город и вечером обратно, что поощряется системой налоговых скидок, или перевозка креветок туда-обратно за тысячи километров, потому что в Марокко труд дешевле транспортировки.

Лидером эффективности стала химическая промышленность. С 1990 по 2009 г. ее продукция выросла на 42 %, энергопотребление понизилось на 32 %, а выбросы парниковых газов еще больше — на 47 %: яркий пример разрыва взаимозависимости экономического роста и природопользования[137]. При доле расходов на энергию в производстве ВВП 28 % понижение энергопотребления становится существенным фактором в международной конкурентоспособности этой базисной отрасли. Bayer, один из двух гигантов немецкой химической промышленности, только в 2007–2011 гг. понизил выбросы парниковых газов на 12 % (с 9,30 до 8,15 млн т)[138].

Считайте эти цифры поводом для оптимизма или каплей в море, в любом случае еще рано делать выводы о том, в каком объеме можно будет экономить энергию и сокращать вредные выбросы в будущем. Сегодня успехи в сфере эффективности объясняются скорее оптимизацией производимого продукта, производственных способов и оборудования, например, использованием технологического тепла или интенсивным применением теплофикации. Положительно сказывается и переход с нефти на газ в топливной сфере. В будущем все бо́льшую роль будет играть сочетание пошаговых усовершенствований и прорывных инноваций, в результате возникнут новые технологии, способы производства, материалы и продукция. Переход на возобновляемые источники энергии в отопительной системе и производстве электричества позволит многократно сократить выбросы CO2. Уже на базе известных сегодня технологий можно добиться успехов в сфере эффективного ресурсопотребления.

В классическом труде Эрнста Ульриха фон Вайцзеккера, Карлсона Харгроувса и Майкла Смита «Фактор пять» содержится множество конкретных примеров того, как в самых разных областях, в том числе в ресурсоемкой сырьевой промышленности, можно радикально сократить потребление материалов, энергии и воды. Так, производство геополимерного бетона вместо обычного позволит сократить энергопотребление примерно на 20 %[139]. А сокращение энергопотребления при производстве бетона актуально как никогда, так как спрос на этот стройматериал растет стремительно, прежде всего на южных континентах. Бетон — сырье урбанизации. Растительные волокна, например бамбук, древесина или отходы переработанного сахарного тростника, подмешиваемые в бетон в качестве органических добавок, повышают его прочность и влагостойкость[140]. При строительстве жилых домов и производственных помещений, в сельском хозяйстве, в транспортной, энергетической отраслях — почти везде сочетание множества мелких усовершенствований и инновационных рывков позволяет снизить нагрузки на окружающую среду на 80 % и более. Это дает возможность удовлетворить растущие потребности мирового населения, не разрушая экологических основ жизни.