Аделаида отдернула руку.

— Почему просто не назвать меня простушкой, и все?

— Прошу прощения?

— Скажите, сэр Роберт, какого цвета мое зимнее пальто?

— Ваше пальто?

— Мое зимнее пальто.

На лице сэра Роберта было написано полное недоумение.

— Я... То есть...

— Вы не знаете. Не так ли? — Она склонила голову набок и мило улыбнулась, насмехаясь над его покровительственным тоном. — Конечно, не знаете.

Ваше ухаживание началось весной.

— Какое отношение это имеет ко всему? Какой чепухой он наполнил вашу голову?

— Никакой чепухи нет. Просто картинка. Прелестная картинка: я в моем голубом зимнем пальто.

— Он мог узнать его цвет от кого угодно.

Про цвет Коннор узнать мог, а вот насчет оборванной подкладки... Это случилось с ней как-то утром по дороге, и уже вечером все было починено.

— Он узнал об этом, потому что видел собственными глазами.

Сэр Роберт сделал глубокий выдох.

— Возможно, вы правы. И, признаюсь, я был бы очень рад получить доказательства этого. Я сожалел, горько сожалел, что привлек к вам внимание этого негодяя. Если из-за какого-то поворота судьбы он заинтересовался вами до того, как мы с вами встретились, это сильно облегчит мою совесть...

— Ох, прекратите! — с отвращением перебила она его. — Имейте по крайней мере достоинство признаться во лжи, прежде чем вас уличат в ней. Даже ваш брат ведет себя иначе.

Сэр Роберт поджал губы.

— Не сравнивайте меня с ним.

— Как же я могу не делать этого, когда ваши мотивы в предложении брака были одинаковы? Все время не было никакого поворота судьбы, — горько продолжала она. — Он заинтересовался мной, вы об этом узнали и стали ухаживать за мной назло ему. Это так просто и так инфантильно!.. — Она поморщилась. — Вы двое деретесь, как дети якобы из-за куклы, когда просто хотите разбить друг другу нос.

— Из-за куклы? Аделаида... — покачал головой сэр Роберт.

— Мое имя мисс Уорд до того момента, как я стану миссис Брайс.

Он посмотрел на нее так, словно она дала ему пощечину.

— Вы не можете иметь в виду такое.

— Уверяю вас — могу.

Он открыл рот, закрыл его, потряс головой, и шея его начала багроветь.

— Вы ведете себя неразумно.

Снова этот его снисходительный тон! Который только подлил масла в огонь ее гнева.

— А вы не умеете проигрывать. Но игра окончена, сэр Роберт. Победил мистер Брайс.

— Я не проигрываю типам вроде Брайса! — рявкнул он и протянул руку, стремясь схватить ее запястье.

— Отпустите меня! — ахнула она. — Отпустите...

— Он ублюдок! Незаконнорожденный! — прорычал сэр Роберт. — Незаконный сын хищной шлюхи!

— Отпустите!

Аделаида попыталась вывернуть руку и вскрикнула от боли, потому что его пальцы больно вонзились в ее кожу. От боли и страха она стала царапать ногтями его руку, пока он ее не выпустил.

Сэр Роберт грубо выругался и двинулся к ней так быстро, что Аделаида слишком поздно сообразила, что он намеревается сделать. Он ударил ее кулаком по щеке, и сила этого удара отбросила ее на маленький столик, стоявший сбоку. Ее бедро стукнулось о дерево, ноги подкосились. Не видя света, она попыталась за что-то ухватиться и наткнулась на край картины, висевшей на стене за столиком. Но та не удержала ее вес. Аделаида, картина и столик с шумом свалились кучей на пол.

Боль была ошеломляющей. Потеряв ориентировку, Аделаида отчаянно завозилась в дебрях сброшенных со столика вещиц, пытаясь отползти подальше. Что-то мелькнуло над ней, и перед ее глазами замаячила темная фигура сэра Роберта... А потом она вдруг исчезла.

На ее месте возникла Изабелла со старым отцовским дуэльным пистолетом в руке. На какой-то жуткий миг Аделаида поверила, что сестра убила барона. Но выстрела не прозвучало.

Преодолевая боль и шум крови в ушах, она постаралась сообразить, что произошло. Изабелла схватила ее за руку и помогла подняться на ноги. Комната качнулась перед ее глазами и успокоилась.

— Возьми это, — произнесла Изабелла, пихая ей в руку пистолет. — Возьми его!

Аделаида, не глядя, схватила его и подтолкнула сестру себе за спину. Ее внимание сосредоточилось на сэре Роберте. Он медленно поднимался с пола, тоненькая струйка крови стекала по его виску. Аделаида только моргнула, заметив это. Это не было раной от пули, осознана она. Изабелла, наверное, просто ударила его пистолетом.

О, слава Богу!

— Сука! — прорычал барон и, покачиваясь, шагнул к ним. — Я тебе...

— Вон! — Аделаида подняла пистолет и направила его прямо ему в сердце, моля небо, чтобы у нее хватило храбрости нажать на курок. — Убирайтесь прочь!

Сэр Роберт замер на месте. Хищным взглядом он окинул ее, пистолет, Изабеллу... потом снова вернулся к ней.

— Вы об этом пожалеете! — словно выплюнул он, тыча в них пальцем. — Запомните мои слова: вы пожалеете, что пошли мне наперекор!

Аделаида уже жалела, что их пути вообще пересеклись. Она хотела швырнуть ему в лицо тысячу оскорблений, океан угроз и обещаний возмездия. Но она сдержалась. Они лишь пробудят в нем желание ответить, а ей больше всего хотелось, чтобы он убрался из ее дома. Однако прежде чем это произошло, казалось, минула вечность. Злобно искривив губы, сэр Роберт повернулся и направился к выходу.

Когда входная дверь с шумом захлопнулась за ним, Аделаида бессильно опустилась на пол. Изабелла последовала за ней и крепко обняла сестру за плечи.

— С тобой все в порядке? Он сильно тебя поранил?

«Да и еще раз да!» — подумала Аделаида.

Щека зверски саднила, казалось, что каждый удар сердца мучительно отзывался в ней. Но она будет жить. Они наконец были в безопасности. Вместо ответа она схватила ладошку сестры и крепко сжала ее.

Аделаида никогда не могла потом вспомнить, сколько они так просидели, ошеломленные, среди обломков и осколков. Тишину нарушали только их прерывистое дыхание, завывание ветра за окном и привычные скрипы и шорохи старого дома. Прошло то ли две минуты, то ли полчаса, и постепенно пульс ее стал успокаиваться, а болезненно сжавшийся желудок расслабляться.

Изабелла сняла руку с ее плеч, забрала у нее пистолет и повертела в пальцах, сосредоточенно всматриваясь. На лбу у нее появилась морщинка.

— Знаешь, почему это ты всегда принимаешь решения?

Аделаида прикрыла глаза. Ей сейчас ни о чем не хотелось думать.

— Потому что я старшая, — вздохнула Аделаида.

— Нет. Потому что ты самая храбрая из нас.