– Кэтрин? С тобой все в порядке?

– Все прекрасно, – ответила я и пошла к себе в комнату.

Вернувшись к себе, я стала двигать кровать, чтобы подпереть ею дверь. Металлические ножки противно скрипели, оставляя на деревянном полу новые царапины. Прошло уже полгода с тех пор, как мне приходилось прибегать к таким радикальным мерам, чтобы отделаться от незваных гостей. Этот особняк больше не был моим домом, но и гостиницей не стал. Мамочка создала здесь некое святилище для людей, которым не нашлось места во внешнем мире, и я оказалась заперта вместе с ними. В глубине души я мечтала о свободе, но совесть не позволяла мне бросить мамочку.

Это трудно объяснить кому бы то ни было. Эллиотту, миссис Мейсон, даже самой себе. Объяснения лишь порождали новые вопросы.

Я легла, достала свою музыкальную шкатулку и стала слушать, как она играет, в надежде, что мелодия меня убаюкает.

Прижавшись щекой к подушке, я ерзала, пытаясь устроиться поудобнее, вертелась с боку на бок. В коридоре возле моей комнаты что-то скрипнуло, и на полу снова появилась тень, частично заслонившая свет, проникающий в щель под дверью. Я ждала. Имоджен любила почесать языком, но в драку не лезла. Она просто злилась. Оставалось только надеяться, что за дверью не дядя Жаб или, хуже того, Дюк.

Я вся подобралась и ждала, что в дверь постучат, заворчит дядя Жаб или Дюк начнет сыпать угрозами. Вместо этого тень исчезла, и зазвучали шаги, на этот раз удаляясь. Я глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Оставалось надеяться, что уровень адреналина в крови постепенно снизится, и я смогу хоть немного отдохнуть перед школой.

* * *

– Ух ты. С тобой все в порядке? – спросил Эллиотт, прислоняясь к соседнему шкафчику. Затем он поправил висящую на плече небольшую красную сумку.

Я открыла шкафчик и запихнула учебник по геометрии между учебниками по химии и пособием по испанскому языку. Сил не было совершенно, я с трудом держалась на ногах. Мозг едва мог сформировать внятное предложение.

– Какие у тебя планы на обед? – продолжал Эллиотт. – У меня есть два бутерброда с арахисовым маслом и джемом, а еще пассажирское сиденье, которое отодвигается назад на всю длину.

Я прожгла его убийственным взглядом.

– Чтобы подремать, – быстро добавил Эллиотт. К моему удивлению, на его смуглых щеках проступил багровый румянец. – Просто поешь и поспишь. Нам даже не обязательно разговаривать. Что думаешь?

Я кивнула, чувствуя, что вот-вот расплачусь.

Эллиотт жестом предложил мне следовать за ним, снял с моих плеч рюкзак и медленно пошел рядом со мной по коридору. Когда мы дошли до двойных дверей, ведущих на парковку, он вышел первым и придержал передо мной дверь.

Я поморщилась от солнечного света, подняла руку и приставила козырьком ко лбу, надеясь, что головная боль, мучившая меня с утра, наконец пройдет.

Эллиотт отпер дверь машины, широко ее открыл и подождал, пока я сяду на сиденье, потом показал, как опустить спинку. Как только дверь машины закрылась, я повторила показанные мне действия, и в результате получилась почти горизонтальная лежанка.

Дверь со стороны водителя открылась, и Эллиотт проскользнул на водительское сиденье. Он достал из пакета два бутерброда, завернутые в целлофан, и протянул мне.

– Спасибо, – промямлила я, неловко дергая за чистые уголки пленки. Развернув бутерброд, я откусила сразу четверть и принялась жадно жевать, потом в три укуса доела угощение. Не говоря ни слова, закрыла глаза и почувствовала, что отключаюсь.

Мне показалось, прошло всего несколько минут, но вот Эллиотт уже осторожно тормошил меня за плечо.

– Кэтрин? Извини, не хочу, чтобы ты опоздала.

– Хмм? – промычала я, моргая спросонья. Потом села и потерла глаза. – Как долго я спала?

– Полчаса. Ты спала как убитая, ни разу не пошевелилась.

Я схватила свой рюкзак и вылезла из машины. Несколько наших одноклассников обернулись и стали хихикать, смотря, как мы рука об руку идем к школе.

– Ой, как мило, – пропела Минка. – У них все еще одинаковые прически.

Ее рыжие волосы взметнулись вверх, когда она повернула голову, чтобы поглазеть на нас. Минка толкнула Оуэна локтем в бок и, прежде чем пройти к дверям, бросила на нас полный отвращения взгляд.

– Не обращай на них внимания, – посоветовал Эллиотт.

– Я так и делаю.

Мы пересекли парковку и пошли к зданию школы. Двойные металлические двери были выкрашены в красный цвет, вместо ручек на них крепились серебристые брусья, расположенные поперек каждой створки, буквально кричавшие: «Держись подальше!». Немедленно поползут слухи. Теперь у Пресли появится еще одна причина, чтобы надо мной издеваться, только теперь объектом ее насмешек станет еще и Эллиотт. Он потянул за серебристый брус, и тот громко щелкнул. Эллиотт жестом предложил мне входить первой, и я так и сделала.

– Эй, – Эллиотт коснулся моей руки. – Я за тебя волнуюсь. Все хорошо? Разве в прошлом вы с Минкой и Оуэном не были друзьями?

– Я перестала с ними общаться, после того как…

Коннор Дэниелс с силой хлопнул Эллиотта по спине. Тот стиснул зубы и сжал губы в узкую линию.

– Сегодня вечером будет бойня, Янгблад! Вперед!

Эллиотт указал на него.

– Мы – «Грязные коты»!

– Могучие и непобедимые «Грязные коты»! – выкрикнул в ответ Коннор, пригибаясь и выставляя перед собой руку, как заправский игрок американского футбола.

Эллиотт фыркнул и покачал головой, но, увидев выражение моего лица, сразу стал серьезнее.

– Извини. Ты говорила про Минку и Оуэна.

– Ты дружишь с Коннором Дэниелсом?

Эллиотт поднял бровь.

– Ну да. Он тоже в команде.

– Вот как.

– В смысле? – переспросил Эллиотт, слегка подталкивая меня локтем.

Мы пошли дальше по коридору.

– Я просто не знала, что ты…

– Янгблад! – выкрикнул другой футболист.

Эллиотт кивнул окликнувшему его парню, потом снова посмотрел на меня.

– Что я – что?

– Что ты общаешься с этими людьми.

– С «этими людьми»?

– Ты знаешь, что я имею в виду, – сказала я, направляясь к своему шкафчику. – Они приятели Скотти, а тот дружит с Пресли. Кстати, разве ты не подвинул его с места квотербека? Почему они не ненавидят тебя?

Он пожал плечами.

– Думаю, им нравится побеждать, а я хорошо играю. То есть… – на секунду мне показалось, что он даст задний ход, но Эллиотт продолжил: – Да, наверное, так и есть. Я очень хорошо играю. Вообще-то, меня назвали одним из лучших квотербеков штата.