– Николай Николаевич! – веско и решительно сказал он. – Вы ведь знаете, что иного выхода у нас нет, что мы обязаны подчиниться. Вы уверены, что на борту ничего из предъявленного не имеется и беспокоиться вам не о чем! Если вы дадите команду к началу процедуры, то команда готова способствовать и сопровождать представителей местных властей. Приказывайте!

– Да, конечно, – спохватился Топилин. – Нам скрывать нечего! Можете исполнять свой долг, господа, но я обязан уведомить российское консульство и международные службы о том, что уступаю вашим необоснованным требованиям. Это оскорбление российского флага, но я уступаю, как велит международное законодательство.

Ветров подошел к таможеннику и снова сделал приглашающий жест рукой. Ему очень хотелось закончить этот затянувшийся визит в капитанскую каюту. Он понимал старого моряка. Когда тот был уверен, что ничего опасного на судне нет, он встречал такие делегации спокойнее, причем не раз за свою долгую морскую карьеру. Но теперь ему было о чем задуматься и о чем беспокоиться. Теперь на борту в самом деле было оружие. И не просто оружие, а специальное оружие, оружие спецназа. Если к этому присовокупить наличие на борту десятка пассажиров-сопровождающих, что в общем-то необычно для таких рейсов, то подозрений у местных властей более чем достаточно. В подготовке диверсии против суверенного государства, обвинения в бандитизме, морском разбое, да в чем угодно!

Наверное, Сашка бы в подобной ситуации и сам волновался. Ведь от капитана ничего не зависит, ведь спецназовцы ему не подчинены, а скорее наоборот. У него нет уверенности, что они хорошо спрятали свое имущество, что у аргентинцев не хватит храбрости арестовать судно и перевернуть весь груз. Дело может кончиться вообще тюрьмой. Не хотелось бы на старости лет проходить через такое!

Обыск начался в таком темпе, как будто в дело вступили застоявшиеся на привязи рысаки. Офицеры покрикивали, ноги в солдатских ботинках топали по палубам и трапам. Сашка стоял над всем этим бедламом и зорко поглядывал. Одна группа кинулась потрошить каюты, другая, большая по составу, двинулась в нижние помещения. Один из офицеров с двумя солдатами и старшим таможенником подошли к крайним контейнерам.

– Что это? – по-английски спросил офицер, показывая вниз, на стопорный кронштейн. – Видите эту свежую потертость на металле? Это сделано недавно и очень неаккуратно. Потому что вы спешили! Запрещенный груз в одном из этих двух контейнеров.

– Да иди ты в жопу, козел, – вежливо улыбаясь, громко сказал по-русски один из спецназовцев, стоявших рядом.

– Что сказал этот человек? – сразу же ткнул в лейтенант пальцем аргентинец.

– Он сказал, что вы не правы в своих претензиях, – с такой же улыбкой ответил Сашка и показал подчиненному за спиной кулак.

– Я требую, чтобы вы вызвали оператора крана и сняли эти два контейнера. Мы должны осмотреть содержимое.

– Это невозможно, – равнодушно зевнув, ответил Сашка. – Контейнеры опечатаны пломбами компании, а внутри ценное оборудование. Кто будет отвечать?

– Вы представители компании, и осмотр мы проведем в вашем присутствии. Перед компанией вам отвечать не придется, мы составим соответствующий акт и опломбируем контейнеры. Можете сделать об этом пометку еще и в судовом журнале.

– Нет, – покачал Сашка головой. – Нам это запрещено. Мы ничего подписывать не будем и участвовать в осмотре тоже. Хотите – делайте сами. Но только для таких насильственных действий вы обязаны сначала предъявить постановление об аресте судна.

– Я имею право на любые действия, которые будут направлены на безопасность республики.

– Да? – Сашка расплылся в широкой улыбке. – Тогда чего же вы ждете? Прошу!

Офицер повернулся к своим солдатам, чтобы отдать приказ сорвать пломбы с замков, но в этот момент рядом появился один из русских – крепкий высокий парень с мускулами атлета. В руках у парня была цифровая камера, и он вел съемку. Офицер злобно стиснул зубы, но сдержался, чтобы не отдать приказа отобрать аппарат у русского. Наверху, на втором ярусе контейнеров, появились еще двое русских с фотоаппаратами, у которых были мощные объективы. Они присели на корточки в ожидании, когда аргентинцы начнут свой беспредел.

К Сашке подошел старший лейтенант Рыськин и бросил вполголоса:

– Все нормально. Лютуют.

– Пусть, – кивнул Сашка и пошел по палубе в сторону от аргентинцев. – Сдается мне, что они такие злые не просто так, не от рождения.

– Думаешь, что наши им на берегу навешали по соплям?

– Да запросто! – рассмеялся Сашка. – Я что, Истомина не знаю! И Лом, по-моему, на флот не из воспитателей детского сада пришел.

– Может, они наших повязали, потому и сюда нагрянули?

– Спокойно, Рысь, спокойно! – осадил спецназовца Сашка. – Кишка у них тонка. А основания всю дорогу за нами ходить? Купленные они, не соображаешь! Наводка это. Чужими руками, руками официальных властей хотят нас остановить. Эти уйдут, а вот какой у них будет следующий шаг?

Аргентинский офицер помялся возле контейнеров, которые три часа назад в самом деле поднимались и в которые спецназовцы спрятали свое снаряжение и оружие. Русские отошли в сторону, оставив офицера наедине со своими сомнениями. Аргентинец сплюнул от досады и пошел в сторону ходового мостика. Солдаты поплелись следом.

Откинулась стальная дверь, и на палубу высунулось лицо Маштакова. Он поискал глазами Ветрова и вышел на палубу. Буквально через минуту следом выбралась группа «альбатросов» с младшим таможенником и вторым офицером.

– Сашка, смотри, – Маштаков кивнул на таможенника и покачал рукой, как будто нес в ней портфель.

– Ты чего? – насторожился Сашка.

– Кейс у него видишь? Раньше он его носил так, как будто в нем что-то было, а теперь так, как будто он абсолютно пустой. Иногда он помнит, а иногда забывается и мотает им. Навскидку, он избавился от веса килограммов в пять.

– Твою мать! Когда заметил?

– После машинного отделения. Он за ограждение трапа запнулся и мотнул кейсом. Потом я и стал наблюдать. Я ребят уже послал.

– Дуй к ним в машинное! Переройте там все. Двигателистов привлеките, они могли видеть или помогут искать.

Лейтенант Маштаков кивнул головой, улыбнулся проходившим мимо аргентинцам и, засунув руки в карманы, двинулся прогулочным шагом в сторону трапа. И только когда он ступил на трап, ведущий в машинное отделение, и когда за его спиной закрылась стальная дверь, он бросился вниз бегом.

Уже в машинном отделении он увидел троих сидевших на корточках спецназовцев и стоявших опасливо столбами двоих механиков возле электрогенератора. Было понятно, что там что-то нашли. Маштаков сбежал по ступеням, съехал остаток пути по перилам, как заправский моряк, и подбежал к своим. Один из спецназовцев предупреждающе поднял руку:

– Тихо-тихо! Тут у нас подарок от гостей.

Маштаков протиснулся между моряками и увидел на станине генератора прямо под приводом якоря небольшую коробочку с проводами и зеленым огоньком диода. Это не могло быть ничем, кроме взрывного устройства.