– Но пахнет изумительно.

– Располагайтесь, мадемуазель. Лови!

Джек бросил ей коробок спичек и кивком указал на стол, где в подсвечниках стояли четыре целые свечи.

Флоранс зажгла свечи. Джек заканчивал возиться с курицей.

– У нас есть вино? – спросила Флоранс.

– Я же говорил, что есть. Красное. Уже откупорено и доходит до кондиции. Знаю, что традиция велит подавать к курице белое вино, но я любитель красного.

– Я тоже люблю красное, и плевать на традицию.

– Вот это моя девочка.

– Едва ли уже девочка.

Джек посмотрел на нее и слегка прищурился. Между ними что-то произошло. Флоранс отчаянно старалась понять смысл произошедшего. И поняла. Осознание. Джек приоткрыл рот, словно был немного удивлен, и это подсказало Флоранс: он впервые видит ее такой, какая она есть.

– Нет, – совсем тихо произнес он, больше для себя, чем для нее. – Уже нет.

– Что? – все-таки спросила она.

– Уже не девочка.

«Он заметил, – с бьющимся сердцем подумала она. – Он заметил».

Джек разложил по тарелкам жареную картошку с овощами, затем принес на стол курицу. Тарелка Флоранс оказалась доверху наполненной дразняще вкусной едой.

– В меня столько не поместится, – запротестовала она.

Джек налил вина. Они чокнулись и выпили. Подрагивали фитили горящих свечей. Флоранс было хорошо. Судя по всему, Джек тоже наслаждался этим вечером, и ей не хотелось все портить. Но после недавнего его взгляда Флоранс чувствовала, что просто обязана спросить его об Элен. Дальше избегать этой темы она не могла.

Когда закончили есть, Флоранс собрала волю в кулак и сказала:

– Мне необходимо кое-что обсудить с тобой.

– Мне тоже так показалось. – Его голос стал каким-то блеклым, а лицо сделалось серьезным и непроницаемым. – Я тебя слушаю.

У Флоранс покраснели щеки.

– Я должна тебя спросить о твоих чувствах к Элен. – (Он кивнул.) – И что ты скажешь?

Его молчание тяготило Флоранс. В кухне было тихо, если не считать шелеста ветра за окнами.

– Этот вопрос я прочитал в твоих глазах, – наконец заговорил Джек. – Но я был слишком труслив или… сам не знаю что… Словом, я противился этому.

– Противился?

– Ты же знаешь о непростой истории моих отношений.

– Ты про Белинду?

Он снова замолчал.

– Я был… в восхищении от Элен. Она потрясающая женщина. Я восхищался ее характером, но я не был готов. И я не любил ее ни тогда, ни сейчас.

Флоранс кивнула, испытывая внутреннее облегчение и понимая, что узнала еще не все.

– И тем не менее ты спал с ней, – сказала Флоранс, стараясь, чтобы в ее голосе не было упрека.

– Один раз. – Джек покачал головой. – Этого не должно было случиться. Это было неправильно, и я себя виню, но она была расстроенная… Словом, свою последнюю ночь во Франции я провел вне вашего дома.

– Я помню.

– Вернувшись в Англию, я почти сразу написал Элен. Разумеется, через Женеву. В том письме я постарался все прояснить.

– А мне ты ничего не сказал.

– Да. То письмо далось мне нелегко. И потом, оно касалось меня и Элен. Я поблагодарил ее, сказал, насколько дорожу ее дружбой, и пожелал ей счастья в будущем. Находясь во Франции, я догадывался о ее чувствах ко мне, пусть она и не говорила о них. Мне хотелось, чтобы Элен поняла: наши отношения никогда не перейдут черту дружеских. Я выразил надежду, что мы навсегда останемся друзьями.

Флоранс понурила голову. У нее кольнуло сердце.

– Бедная Элен, – прошептала она, представляя, чтó испытывала старшая сестра, читая письмо Джека.

– Я ответил на твой вопрос? – спросил Джек.

Флоранс ответила не сразу, а когда наконец ответила, то смотрела ему в глаза:

– Сам знаешь, что нет.

– Пустая, – подняв бутылку, сказал Джек, и Флоранс кивнула. – Я сейчас вспомнил, как мы с тобой перебирались через горы. Незабываемое впечатление. Каждый день я видел, насколько тебе страшно, но страх тебя не останавливал. Ты была смелой, Флоранс. Очень смелой.

– Джек, у меня такое чувство…

Флоранс потянулась к нему. Ее сердце опять бешено забилось. Но Джек не ответил. Чувствуя себя отвергнутой, Флоранс убрала руку и медленно втянула в себя воздух, пытаясь успокоиться.

– Флоранс, я не могу дать тебе того, что тебе нужно. Я уже немолод. Разведенный мужчина, снедаемый горем по погибшему сыну. Если бы обстоятельства не вынуждали нас жить под одной крышей, на этом все и кончилось бы. Понимаешь? Тебе нужен совсем другой мужчина. А я тот, с кем тебя на время свела судьба.

Флоранс медленно кивнула, ей сдавило горло так, что она не могла говорить. Да, она понимала. Как бы оскорбительно ни звучали его слова, она понимала.

Она поднялась из-за стола.

– Что-то я устала, – сказала она, стараясь говорить своим обычным голосом. – Пойду спать.

Она поднялась к себе, легла, накрылась подушкой и беззвучно заплакала.

Глава 22

После разговора с Джеком прошло несколько дней, и примерно столько же оставалось до Рождества. Как-то утром Флоранс решила взглянуть правде в лицо. Пора стать прагматичной. Джек ее не любит, и хотя она делала вид, что это ее не задевает, сердце Флоранс было разбито, поскольку она его любила. Однако Джек окружил свое сердце непроницаемыми стенами, и с этим ничего не поделаешь. То, что он не испытывал любви и к Элен, ничего не меняло. Для сестры было бы ударом, узнай она, что Флоранс всерьез полюбила этого англичанина.

Клодетта прислала письмо, где рассказала о характере Розали. Тетя Флоранс была живой, страстной натурой, любящей развлечения. Родители никогда не понимали младшую дочь, считали ее белой вороной и пытались сломить ее неукротимый дух, поскольку он их пугал. Из письма матери Флоранс поняла, что Розали остро ощущала себя нелюбимой и никому не нужной. Ее охватила волна сочувствия к тете, бывшей тогда моложе, чем она сейчас. Неудивительно, что Розали сбежала из родительского дома. И теперь, все обдумав, Флоранс решила: как только закончится война, она отправится на Мальту искать Розали и поедет туда одна.

А пока ей не помешает увидеться с Брюсом. Он был дружески настроен к ней и вызывал ответную симпатию. Флоранс все еще колебалась, звонить ему или нет, но потом решила позвонить. Хватит сидеть в четырех стенах и терзаться мыслями о Джеке. Пора расправить крылья и выпорхнуть в мир. Войдя в телефонную будку, она торопливо, пока не кончился запал, набрала его номер. Она не ждала, что ответит именно он, и была несколько смущена, услышав в трубке его голос.

– Флоранс! Как я рад вас слышать!

Теплота в голосе Брюса окрылила ее. Она напомнила себе, какой он внимательный и порядочный.