– А твой кем работает? – спросила я.

– В том-то и дело, что он не работает.

– Как?! – «удивилась» я. – Тунеядец?

– Свободный художник, – усмехнулась Маргарита, – картины пишет.

– О! – с уважением воскликнула я.

– Что «о»?! Думаешь, он их действительно пишет? Это он так только говорит. На самом деле он ждет вдохновения. Лежит на диване и ждет…

В этот момент девушка в белом переднике принесла нам на подносе пельмени в глиняных горшочках. От них пахло так аппетитно! Она поставила горшочки на стол, а также соусники со сметаной и сырным соусом и, пожелав нам приятного аппетита, удалилась.

– Так, я чувствую, что твоего даже в магазин сходить не заставишь? – покачала я головой. – Продукты сама покупаешь после работы?

– Естественно! – подхватила Маргарита. – А потом встаю к плите…

– Неужели ему тебя не жалко?

– Ему? Нет, почему же, очень жалко. Поэтому он предлагает питаться в кафе. Но сама подумай: я что, миллионы в салоне зарабатываю, чтобы двоих кормить в кафе по несколько раз в день! И ладно еще я, я-то хоть обедаю рядом с работой. Не буду же я ездить каждый раз домой. Бензина сколько сожжешь, да и время жалко…

– И живете вы, разумеется, у тебя!

– Откуда ты знаешь? – удивилась собеседница.

– Нетрудно догадаться. Я сама такая. Мой тоже живет у меня… – Я вздохнула и махнула рукой.

– А твой кем работает? – спросила Маргарита.

– Мой, так сказать, на себя работает. Он у меня сетевик. Слыхала такое слово?

– Спрашиваешь! Косметику распространяет?

– И БАДы тоже…

– Косметика хоть приличная?

– Ничего… Беру у него кое-что…

В это время у Маргариты зазвонил мобильник. Она поморщилась и включила его:

– Да… Опять ты?! Я же тебе сказала, что денег не дам!.. Ты мне еще поугрожай!.. Иди к Артуру, а меня оставь в покое!.. Нет, нет, я сказала! Не будешь ты у меня жить!.. Даже неделю… Слушай, иди ты к черту!.. Как ты мне надоел! И не звони мне больше, понял?!

Маргарита в сердцах захлопнула свою «раскладушку» и швырнула ее в сумку.

– Вот скотина! – сквозь зубы выругалась она и снова принялась за пельмени.

– Твой звонил? – спросила я сочувственно.

– Нет, это брат… Просто идиот какой-то! Потерял свое добро, профукал, дебил, а теперь…

Она поймала мой удивленный взгляд.

– Да ну его к черту! Не будем о всяких придурках… На чем мы с тобой остановились, Стелла?

– Что у моего парня более или менее приличная косметика…

– А-а… Нет, косметика мне не нужна: я беру в одной фирме, тоже сетевой. Дорогая, но зато и качество!.. Я считаю, женщина на себе экономить не должна.

– Это точно! – подхватила я обрадованно. – А как ты относишься к золоту?

– Люблю, – не стала она кривить душой.

– Кто же не любит золото, особенно с брюликами! – я тронула свои сережки-имитацию, и Маргарита задержала на них взгляд.

– Дорогие? – спросила она.

– Средние.

– А у меня подружка работает в ювелирном. Когда бывает что-то особенное… ну, знаешь, такое… не дешевка-штамповка-ширпотреб… так вот, она мне всегда звонит, и я заезжаю к ней вещь посмотреть. Кстати, как раз сегодня вечером я еду к ней смотреть такие сережки. Говорит – просто отпад! Съездим вместе? Может, ты и себе что-нибудь присмотришь?

– Поехали! Золото посмотреть – это я с удовольствием! – обрадовалась я.

– Как раз заодно и посоветуешь мне: брать сережки или не брать. Может, они мне не очень пойдут? А Верка всегда говорит, что мне хорошо, лишь бы я покупала…

Когда мы с Маргаритой выходили из пельменной, мы чувствовали себя настоящими подругами. Еще бы: у нас было столько общего! Мы трещали практически без умолку о нарядах, побрякушках, парнях и последнем писке в области парикмахерского искусства.

– Слушай, тебе обязательно надо сделать мелирование, – говорила Маргарита, – тебе пойдет.

– Хорошо, как-нибудь сделаю. – Я открыла дверцу машины.

– Я тебя к такому мастеру посажу! Все твои подруги сдохнут от зависти!

– Точно сдохнут? – уточнила я.

– Голову даю! – поклялась Маргарита.

– Тогда обязательно сделаю!

Я отвезла мою новую подругу обратно в салон, а сама осталась возле него и еще посидела, слушая ее разговоры, как телефонные, так и салонные…

Дома было жарко. Я с удовольствием разделась, разулась и накинула на себя легкий домашний халатик, оставшись босиком. Ариша решил сегодня никуда не ехать, он выразил желание провести вечер дома, так сказать, в кругу семьи, что бывало с ним не так уж часто. Мы решили попить на кухне чай.

Я включила чайник и заправила хлеб в тостер. Вдруг я услышала, как Ариша тихо вскрикнул. Я подняла голову и посмотрела на деда. Он в это время смотрел на мои ногти на руках и ногах.

– О, Полетт! Ради кого ты навела такую красоту?

– Это производственная необходимость, – буркнула я, доставая из холодильника сыр и джем.

– Жаль. Поди, и денег стоит немалых?

– Как ты догадлив! – съязвила я.

– Ну еще бы! Это же надо на каждом ноготке такую хохлому расписать! Наверно, полдня у маникюрши просидела?

– Меньше, – недовольно проворчала я.

– А хочешь, чтобы твои деньги не пропали даром? – хитро сощурился Ариша.

– Они и так не пропадут. Рано или поздно я верну свои деньги, – пообещала я деду, – вот только разберусь с внуками академика, причем разберусь по полной.

– Да, но когда это еще будет! А чтобы вся эта красота не пропала даром, чтобы не я один любовался на это произведение маникюрного искусства, предлагаю тебе познакомиться с одним молодым человеком… Он появился недавно в нашем подпольном игорном доме. Его привел, кажется, Рома Ковалевский… или мсье Версальский… нет, точно не помню. Этот молодой человек очень недурен собой, у него аристократические манеры, и он превосходно играет в покер. Полетт, поверь, это очень интересный молодой человек…

Я поморщилась. Культурные мероприятия такого рода не для меня. Я имею в виду знакомства с молодыми людьми. И Ариша это прекрасно знал: он уже столько раз пытался меня с кем-то познакомить. И хотя всегда его попытки заканчивались неудачей, дед был довольно упорным и не оставлял надежды выдать меня замуж.

– Дед, ты хочешь, чтобы у меня муж был заядлым картежником? – возмутилась я, наливая Арише чай.

– Почему сразу заядлым, Полетт?… Ай, какой чай горячий!.. Вот как раз у него-то голова на плечах. Он играет не безрассудно, а совсем даже наоборот. Холодно, с расчетом. И при этом он такой интеллигентный, представительный и выглядит комильфо.